решились моими руками расчистить себе дорогу в рай! Но… но, дело в том, что это крайне неправильно и не умно рассчитывать на летальный исход, в то время как я буду делать все что в моих силах, чтобы и ваша жизнь сохранилась и ребеночек родился здоровый.
Она быстро, быстро с дрожащими руками, поднесла, вытянутый из рукава платья носовой платок, в уголках глаз показались слезы, высморкалась.
— Но, вы же здоровы, если не считать не правильного прилежания плода — сказал Игн. — И на все это короткое время я стану для вас и отцом, и супругом и другом. Скажите правду, вы на все это пошли, чтобы свести счеты с жизнью? Что, так все плачевно?
Игн на самом деле был искренен. И к этой молодой женщине, неким необъяснимым чувством, он сразу расположился не как доктор, а как покровитель.
— Ну… — начала осторожно женщина. И её голос дрожал. — Вы правы. Меня выгнали из дома, а мой… … То есть отец ребенка не хочет его, он уехал, он совсем уехал из Будапешта. Я одна, я не прокормлю ребенка. У меня только мать, а она сильно болеет. Мне беременной отказали в работе. Я работала все это время, но вот живот стал сильно виден и мне отказали в месте.
Игн в задумчивости подпер подбородок сложенными руками и его темные глаза стали как у старика, затуманенные и очень уставшие.
Женщина смахивала слезинку за слезинкой и он дал ей выплакаться. Ему даже самому к своему же собственному удивлению показалось, что нужно было бы обнять эту несчастную за плечи, проявить отцовские чувства. Но, когда он словил себя на этой мысли, она показалась ему совсем удивительной и нелепой. Помолчав, он снова проговорил.
— Ну, хорошо. Горе…, проблемы — мы будем решать по мере поступления. И, как бы там ни было, но вы должны знать, что я приложу все усилия для успешного исхода операции. Вы сейчас пройдете за ширму и ляжете на кушетку. Мы установим более точный срок и возьмем у вас кровь. Вы полежите в больнице три дня, а мы подумаем, что можно будет сделать в данной ситуации. Вы молоды, красивы, поверьте, не все так плачевно, как кажется. И, знаете, это вас удивит, но у меня уже вот так сходу, даже есть для вас и работа, вы же можете за детками присматривать? — в это время он вспомнил про детский сад при заводе у своего друга Анни фон Махель.
— Могу — коротко ответила она и ему стало так приятно увидеть, как в её до этого печальных глазах вдруг зажегся огонек надежды!
— Ну, тогда идите за ширму, разденьте всю одежду до пояса, ну вы поняли … и ложитесь на кушетку, позабыв весь свой стыд, потому что я здесь не мужчина, а доктор — а это значит существо бесполое и к тому же, ничего нового для себя я не увижу, вы же не первая беременная женщина в этой больнице.
У неё оказался маленький плод. Это было благом в данной ситуации, но срок беременности был полный, хотя она и не помнила точно свой последний менструальный цикл.
Девушку положили под наблюдение и стали готовить к операции. Игн планировал провести её по своему плану, главный акцент он делал на резус-фактор группы крови пациентки. Для него это был опыт, пациентка подопытным кроликом, но… в медицине нет четко очерченных контуров добра и зла, зло служит добру в будущем, другой мир, другие цели. Ах, если бы, хотя бы половина людей земного шара могла бы увидеть хоть одним глазом, сколько зла легло в фундамент медицинской науки, сколько загубленных жизней братьев наших меньших на планете? Объял бы ужас и тьма накрыла разум!
ГЛАВА 84
Игн делал последние записи перед операцией. Миррано ассистировал и пришел пораньше. Такую операцию они проводили впервые, Игн все контролировал, у них готовились заготовки донорской крови с разным резусом, хотя было установлено, что у пациентки отсутствовал белок на поверхности эритроцитов. Игн этой группе крови ставил знаки «-«.
Доктор Цобик вошел в кабинет с озабоченным видом и Миррано протянул ему журнал осмотра. Прицокнув со своей неизменной привычкой, он покосился на неторопливо пишущего Игн. Его мысли давно уже выстроились в стройную теорию и он не хотел упустить какую-нибудь мелочь, а потом после операции её восстанавливать в голове. Но, просчитать в таком деле все заранее было не реально, это понимали все, поэтому для записи хода самой операции была приглашена медсестра.
— У пациенки отошли пол часа назад воды — прокомментировал доктор Цобик.
— Все приготовили.
Игн не отрываясь от записей, спросил:
— Что моя пациентка?
Доктор Цобик покачал головой.
— Не должное у неё настроение. Она не цепляется за жизнь. В её возрасте такое инфантильное отношение к жизни очень странно, даже если у неё и затруднения с личной жизнью.
Вот теперь Игн закрыл свою тетрадь.
— Но, и отсутствие паники — это тоже хорошо. Что делать? В её ситуации из нас никто не был, для нас её мотивы не понятны — и покосился на Миррано. — Нам анестетика хватит?
Миррано стал одевать халат.
— Хватит. Вчера закупили достаточно. Подорожал сильно, говорят сокращены поставки в Европу из-за войны на Филлипинах. Поэтому, в ближайшее время для нас анестетик станет на вес золота.
Доктор Цобик посмотрел на всех из-под очков.
— Надо экономить. Где возможно — будем обходиться без него. Пациентам надо объяснять. В первую очередь антисептик будет для детей.
Игн поднялся и размял руки.
— Значит делаем два укола. В вену, в живот. И сразу смазываем все обильно антисептиком. Потом все делаем очень быстро, чтобы ребенок не успел глотнуть наркоз. Пациентку же не кормили?
В ответ ему вторило молчание, все занимались своим делом. Игн заволновался.
— Пациентку не кормили? — переспросил он.
Миррано ответил:
— Спроси Элзи. — Я вчера два раза предупреждал, чтобы с утра ничего кроме воды не давали.
Игн поспешил к двери.
— И воды не надо бы было. Мочевой
