Вторая война лесных гномов
А в другой раз на берег неожиданно поползли из моря хищные крабы-охотники. Сначала их было два-три, потом четыре-пять, потом десять-пятнадцать. Это были разведчики. А вслед за ними пришли целые полчища. Крабы могли лазать по деревьям, затаиться в лесу на несколько часов и внезапно быстрыми прыжками напасть на птицу, разорить птичье гнездо и съесть птенцов. Они преследовали даже гномов, не говоря уже о зайцах или маленьких детенышах оленей и косуль. Крабы приспособились устраивать коллективные охоты-загоны – они окружали небольшой участок леса и быстро гнали добычу в то место, где другие прятались в засаде. Такие охоты бывали безжалостными и кровавыми – хищные и жестокие охотники не щадили никого. А загнав и поймав свою жертву, крабы всей стаей набрасывались на нее, разрывали острыми мощными клешнями и съедали.
Насытившись, они уползали обратно в море, а на следующий день приходили снова. Их количество раз от раза увеличивалось. Казалось, что крабы передают информацию всем своим морским сородичам, и те сбегаются отовсюду к этому месту на берегу. Правда, гномы заметили, что далеко от берега крабы не отходят – через несколько часов они должны были возвращаться обратно в воду, иначе задохнулись бы от долгого пребывания на суше.
И гномы придумали, как справиться с этим крабьим нашествием.
В глубине леса жили несколько больших семей огромных кабанов. Гномы отправились к ним и рассказали о беде, которая пришла из моря.
Кабаны жили далеко от морского берега и никогда к морю не приходили. Им хватало корма в лесной чащобе. Они даже не знали, кто такие эти крабы. Но без всяких колебаний они сразу же и все вместе решили оказать помощь лесному народу.
* * *
Наступил первый день «крабовой войны».
Обычно крабы огромной толпой выходили из моря на рассвете, рассыпались по лесу и устраивали массовые облавы.
И в тот день они так же отправились в лес, но никого не нашли! Все звери и птицы ушли подальше от берега. А как только морские хищники исчезли в лесу, на берегу появились огромные кабаны-секачи и большими клыками быстро прокопали глубокий длинный ров вдоль всей лесной опушки, отрезав крабам путь назад, в море.
Кабаны остались на берегу.
Сначала в лесу было тихо, а потом началось! Визг и хрюканье, топот и треск кустов послышались в лесу – это кабаны выстроились широким фронтом и погнали крабов на берег. На спине каждой огромной лесной свиньи сидело по два-три гнома, вооруженных луками и стрелами.
Крабы обратились в бегство! Но они оказались вкусной пищей для кабанов, которые не только топтали и дробили крабов копытами, но и с удовольствием пожирали их живьем. Гномы стреляли без промаха и поражали удирающих хищников своими стрелами на земле и на деревьях.
В панике крабы выскакивали из леса и попадали в ров, из которого далеко не все могли выбраться. А тех, кто сумел вылезти, уже поджидали другие кабаны-секачи, которые также охотно пожирали и топтали всех подряд.
В тот день было уничтожено много морских разбойников.
Двух или трех из них специально пропустили и дали возможность уйти в море – чтобы они рассказали об этой «славной» охоте!
Кабаны закопали ров с трупами крабов, чтобы не отпугнуть новую волну. Гномы не сомневались, что жадные голодные крабы будут приходить снова и снова…
На следующий день новая, более мощная волна крабов обрушилась на лес – это полчища других морских агрессоров пожелали отомстить за своих убитых сородичей.
Военная операция по их уничтожению повторилась. Потом на третий день, крабов оказалось чуть меньше, а потом – еще меньше. Так продолжалось каждый день в течение недели, и через семь дней из моря не выполз уже ни один краб.
Кабаны закопали и затоптали ров с трупами крабов. Следов войны больше не существовало. Морской берег снова выглядел чистым и аккуратным. Воздух был свеж. Пахло морем.
– Приглашайте, если что… – прохрюкали большие лесные свиньи на прощание и ушли в свои лесные владения, сытые и довольные.
Крабы с тех пор никогда не появлялись на берегу. Наверное, оставшиеся в живых рассказали всем другим, что здесь их ждет смерть.
История об этих двух войнах передавалась гномами устно – из поколения в поколение. А потом её услышал и записал Лиланд, и она стала достоянием летописи Фризании.
Тутос
А спустя много лет в лесу появился Тутос… и никакие опасности ни лесным гномам, ни другим обитателям леса с тех пор были уже не страшны.
Об этом Лиланду тоже поведали лесные человечки. Путешественник сначала не поверил им, однако скоро получил доказательства, что в том необычном же лесу жил маг.
Гномы называли его Тутосом, очень уважали и любили. Тутос управлял всей лесной жизнью – незаметно, демократично, деликатно и весело.
Лиланду так и не удалось увидеть его в реальности, хотя присутствие ощущалось постоянно. Он описал Тутоса как светло-зеленый сгусток тумана, часто возникающий неподалеку и сопровождающий его по лесу.
Маг принимал разные обличья. Иногда – крупного красивого коня, покрытого разноцветными блестящими и переливающимися на солнце перьями, бродящего по лесу. Или – ходячего дерева, около которого веселился целый хоровод гномов. На этом дереве все время появлялись разные плоды: бананы, яблоки, груши, апельсины, крупные орехи и виноград, которые падали с веток только в руки лесных человечков. Ни один плод не упал на траву! Гномы с удовольствием лакомились этими плодами, и вся компания – и гномы, и даже это необыкновенное дерево – хором громко пели какую-то красивую лесную песню. Птицы громко щебетали, сидя на ветках огромных деревьев, которые раскачивались в такт песне. А как-то раз, когда жарким днем гномы, собиравшие ягоды на поляне, притомились и прилегли отдохнуть, Тутос вызвал музыкальный фонтан с меняющей цвета водой, вдруг начавший бить прямо из травы посередине поляны. От его струй веяло прохладой, в них светилась яркая радуга и играла приятная мелодия…
Такие маленькие праздники Тутос частенько устраивал для лесного народа.
Лесной маг умел читать мысли Лиланда и понимал язык фризанцев. Путешественник мог попросить его о чем-либо вслух или даже мысленно: например, достать какой-нибудь необычный плод с дерева, получше рассмотреть незнакомую птицу или ее гнездо, или даже перенести через лесную речку или озеро. И Тутос всегда выполнял его просьбу, причем зачастую весьма необычным способом: гибкие ветки дерева бережно обхватывали Лиланда, поднимали его высоко над землей, приближали к требуемому месту, чтобы он мог удовлетворить своё любопытство и исследовательские потребности, или переносили через водную преграду, а потом аккуратно опускали на землю.
Лиланд смог передвигаться по лесу таким же способом, как и лесные гномы! Для исследователя лесной маг Тутос существовал реально. Причем Лиланд сделал совершенно справедливый вывод о взаимодействии мага, лесных деревьев и гномов как большого и сложного единого организма. Это путешественник и натуралист не смог научно объяснить, а только лишь записал как наблюдения и факты, коим он явился свидетелем.
Этот лес Лиланд назвал лесом Тутоса.
Афрания
Данный обширный регион, включающий в себя западное побережье моря, гору Гриб, остров и лес Тутоса, который простирался до Западных гор, Лиланд назвал Афранией, нанес эту территорию на карту и обозначил как часть государства Фризания.
Никто в Срединном мире не оспаривал такое решение, Афрания ранее никому не принадлежала и считалась ничейной. Поначалу ее жителям было все равно, но впоследствии они неоднократно благодарили Лиланда за то, что попали под защиту Фризании.
Через 100 лет после смерти путешественника и исследователя произошло сильнейшее землетрясение в западной части моря, и остров Лиланда начал быстро уходить под воду. Гмуры терпели бедствие, и Фризания сразу пришла на выручку. С помощью магии, которая всегда находилась в почете в этой стране, всех гмуров перевезли на побережье к горе Гриб с ее скальными лабиринтами, и гмуры поселились в ней.
Море поглотило значительную часть острова. На поверхности остались только его высокое плоскогорье с лесом, красивая живописная бухта и большая скала.
Когда землетрясение прекратилось, ученые и маги Фризании исследовали остров и морское дно и пришли к заключению, что землетрясений больше быть не должно.
Через несколько лет многие гмуры заскучали по родине и фризанцы помогли им вернуться обратно на родной остров. Скальные гномы восстановили горную страну и снова поселившись в скале, оставшейся после землетрясения. А другая половина их народа так и осталась жить в горе Гриб. Они, конечно, не теряли связи друг с другом, пересылали письма с голубиной почтой и иногда плавали в гости друг к другу по морю, приспособив для передвижения быстроходные морские яхты.
