шляпки до щегольских ботинок со шнуровкой словно сойдя со страницы модного журнала! И какая разительная перемена произошла в ее настроении!
Орехового цвета огромные глаза её лучились, и всё лицо улыбалось самой приятной улыбкой — она явно рада была увидеть меня снова, и мы прогуливались по шуршащей под ногами листве, весело обсуждая разные пустяки, как будто старые знакомые. Прощаясь, мы уговорились гулять вместе по четвергам и расстались, весьма довольные друг другом.
В последующие встречи её радость заметно пошла на убыль, разговор и поведение её становились все более принужденными, а молчаливые паузы всё длиннее, пока однажды, в каком-то судорожном порыве, она не сжала мои руки в своих:
— Ах, Мари, я должна вам сказать… Я должна кому-то рассказать, иначе сойду с ума!
Я со вниманием всмотрелась в ее лицо: да, эти слова шли из самой души её, и это тем бы и закончилось, именно нервной истерикой, если бы во мне не нашла она сочувственного слушателя!
— Я никогда не рассказывала вам — кто я, и вы будете разочарованы… Да я знаю, что потеряю вас как подругу, но что же мне делать?! Я должна говорить с кем-то, кто не осудит меня! — воскликнула она отчаянно.
— Я — жалкое существо, да-да, не прерывайте меня, я знаю, кто я! Но кто бы устоял на моем месте? Впрочем, позвольте, я расскажу вам все по порядку, — внезапно успокоиваясь произнесла она.
— Всё началось еще на моей родине, в Париже. Я была в отчаянном положении, у меня совсем не было средств. Я пыталась служить модисткой, и я была очень хорошей модисткой, поверьте, Мари! Если бы вы видели, какие красивые, элегантные вещицы выходили из моих рук! Я по праву гордилась ими. Но эти бесконечные придирки, эта постоянная униженность и грошовая оплата… В какой-то день я не выдержала, наговорила дерзостей владелице мастерской, и меня выставили за дверь!
Я нуждалась Мари, отчаянно нуждалась! Дошло до того, что я просыпалась ночами от голода… Не знаю, что толкнуло меня в тот день выйти из дома и спуститься вниз, в кафе, но я попросила мою мать-старуху сопровождать меня. Мы сидели за столиком довольно долго и вот, я заметила, что очень красивый по виду и очень богатый, судя по его платью и манерам, молодой господин не сводит с меня глаз. Он пил дорогое шампанское — бокал за бокалом — и всё смотрел на меня! В конце концов, он поднялся, подошел к нам, учтиво представился и сказал, что путешествует один, и здесь, в Париже у него решительно никого нет, и в самых изысканных выражениях попросил разрешения угостить нас вином…
Глава 3
Богач делает предложение
Я вся затрепетала, Мари! «Это ОН!» — отчетливо прозвучало в моем сердце. Он был заметно пьян, и всё же очень любезен. Он спросил вина и подсел, с нашего разрешения, к нашему столику. И рассказал, что он — русский помещик и что очень скучает здесь, на чужбине, и не имеет в Париже никаких знакомств. Я видела, что нравлюсь ему, Мари, очень нравлюсь! Он расточал комплименты французским женщинам и их красоте, впрочем, очень приличные, и не сводил с меня восхищенных глаз. Я была очень наслышана о русских дворянах, об их воспитании, богатстве и щедрости, от вина голова моя совсем закружилась, и всё это представлялось мне какой-то сказкой, сном, я не могла поверить, что всё это происходит со мною и наяву! Я была голодна, и выпитое вино раскрепостило мои чувства до такой степени, что, когда этот молодой человек участливо спросил меня: почему я так грустна, я откровенно рассказала ему, что мы очень бедны, что отец мой умер, оставив семью совершенно без средств к содержанию, и я вынуждена зарабатывать своим трудом, что мне отказали на прежнем месте, и теперь я не знаю, как заработать на кусок хлеба, и я в отчаянии!
Молодой человек расчувствовался (что, впрочем, по большей части отнесла я к действию дорогого шампанского, которое он пил не останавливаясь):
— Почему бы Вам не поехать в Россию, мадемуазель?! — вдруг спросил он меня. — Вы сможете там хорошо устроиться и прилично заработать, даю вам слово! Хотите, я дам вам мою рекомендацию?..
— Ах, Мари, я видела, что он слишком выпил, и это вино диктует ему эту горячку и эти слова, но я понимала, что если не ухвачусь за эту возможность, то пропаду, пропаду совсем! К тому же, сказать правду, я влюбилась, влюбилась в него с первого взгляда! Он был магнетически притягателен: горящие каким-то энергетическим огнем глаза, каштановая шевелюра, правильные тонкие черты бледного лица, высокий рост и раскованные манеры человека, не привыкшего считать деньги — всё это вкупе сразило меня с первого взгляда! А он продолжал, заражая меня своей уверенностью в моей счастливой будущности:
— Хотите ли, я дам вам рекомендательное письмо к моей портнихе? Андрие — одна из первых портних Петербурга, пожалуй, даже — самая лучшая, все мои родные шьют у ней! Она примет вас несомненно по моей рекомендации! И это будет отличное место для вас!
— Мое сердце билось, Мари, моя голова кружилась от вина, выпитого на совершенно пустой желудок (молодой человек, очевидно, не догадывался, до какой степени я голодна, и заказал лишь дорогих конфект и фруктов к вину).
И тут же, не откладывая, он спросил бумаги и чернил, и написал рекомендательное письмо, приложив к нему тысячу франков! Письмо он подал мне, а деньги вручил ma pauvre mère, моей бедной матери, совершенно сразив её своей учтивостью и щедростью.
Вам показалось это сказкою с волшебниками и счастливым концом? Но нет, жизненная проза совсем не похожа на сказку! Молодой человек был опытен в делах любви. Он вызвал извозчика и отправил в наш дом мою мать, а сам предложил мне ехать за ней вместе с ним в отдельном экипаже. Мы не смели возражать, очарованные его манерами и внезапно упавшим на нас богатством.
В экипаже он стал обнимать меня и пытался целовать, произнося совершенно безумные вещи, простите Мари, что я рассказываю вам это, но что же поделать, если так оно и было! Кровь бросилась мне в лицо, и я понимала, что принимать его у нас решительно нельзя. И — отказала.
На следующий день он был у нас и, улучив момент, увез меня в свою гостиницу…
Я вижу ваши чувства, Мари, не говорите ничего, я и так понимаю, ЧТО вы хотели бы
