Рейтинговые книги
Читем онлайн Шведский стол (сборник) - Ася Лавруша

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 69

– Yes, – ответила Клара холодновато.

Ей вообще-то не следовало ничего спрашивать у этой девчонки, и будь Мартин рядом, он наверняка как-нибудь пошутил бы над ее любопытством. Но ей действительно хотелось купить похожую ткань – плотную, но хорошо драпирующуюся, без откровенного блеска, но и не совсем матовую. Только чисто белую…

Девчонке-горничной разговор был явно интересен, уходить не хотелось. Она знала много английских слов, Арне выучил изрядное количество русских. И хотя оба иногда произносили слова, искажая их до неузнаваемости, понимали они друг друга хорошо.

– Город – это дома. But не один дома. Город – это льюди, – говорил Арне, – I'd like to know more about the life of the ordinary people – those like you…

– А вы приходите к нам в гости! – предложила Таня. – Кам энд визит ас! У нас совершенно обычный дом – ординари хаус. Ай лив тугезе виз май фазе. Мой папа – фотограф…

– Really? Is it really possible? – воскликнул Арне и озабоченно добавил. – But if you get some problems? Может быть, проблем… у тебья…

– Ну какие проблемы! – Таня перешла на звонкий русский. – Завтра я не работаю. Живем мы на Невском. Запомнить очень просто: Невский проспект дом восемьдесят, а квартира восемь. Отсюда пятнадцать минут пешком. Я буду очень рада. И папа тоже.

– You are not joking?

– Да нет же! Серьезно. Сиариаз. Приходите! В три часа дня. Эт сри оклок! Невский намбер эйти, флэт эйт…

В марте семьдесят пятого Тане исполнилось шестнадцать. Она еще читала сказки. От них у нее оставалось неизгладимое впечатление. Это были сказки о превращениях. «Карлик Нос». Он съел какие-то запрещенные вишни и у него вырос огромный нос. О халифе, который превратился в аиста. О молодом англичанине, оказавшемся обезьяной. Иногда она подолгу смотрела в зеркало, размышляя о том, хочется ли ей самой в кого-нибудь превратиться. И если хочется, то в кого – в Золушку, Белоснежку или Крошечку-Хаврошечку? Или лучше остаться собой и посмотреть, что судьба приготовила персонально ей – Татьяне Евгеньевне Логиновой.

Вообще-то все говорили, она очень даже симпатичная. И что у нее легкий характер. Несмотря на сложную жизнь.

Три года назад у Тани умерла мама. Одновременно с этим оборвались все струны яркого звонкого детства с его шумными днями рождения, бесконечными кружками дворца пионеров и каникулами у Черного моря. Они остались вдвоем с отцом. Когда-то он был известным фотографом, у него было несколько персональных выставок в Доме журналиста, и его снимки печатали многие городские издания. После смерти матери отец потерял интерес ко всему и начал пить – тихо и унизительно. Из газеты, в которой он официально числился, его не увольняли из жалости, отец это знал, но все равно постоянно подводил редакцию. С дочерью разговаривал редко – разве что на какие-нибудь бытовые темы. Таня понимала его боль, прощала слабость, тайком плакала и верила, что наступит день, когда отец сможет приспособиться к жизни без мамы. Таня же нашла в себе силы! Хоть это и вовсе не значит, что ее любовь к маме стала от этого меньше…

Таня всегда хорошо училась в школе, любила литературу, английский язык и школьный театр, где ей, как правило, доставались только крупные роли. После восьмого класса она поняла, что нужно хоть как-то помочь отцу – по крайней мере, попытаться избавить его от угрызений совести, которые возникали из-за того, что он прекратил зарабатывать деньги. Таня решила начать самостоятельную жизнь. Ушла из школы и поступила в училище, которое готовило работников для гостиничных хозяйств. Соседка по дому, тетя Вера, посоветовавшая ей это учебное заведение, привела несколько вполне убедительных аргументов. Во-первых, работа по сменам оставляла больше свободного времени, чем обычный график с восьми до пяти – так что в будущем Таня сможет поступить в какой-нибудь институт на вечернее отделение. Во-вторых, гостиницы, как правило, неплохо обеспечивали своих работников продовольственными товарами. В-третьих, в тепле и не у станка стоять…

При распределении ей предложили на выбор два места: дежурный портье в небольшой гостинице на окраине или горничная в «Европе». Дежурная по статусу была выше, но преподавательница посоветовала ей выбрать «Европу». Во-первых, то, что от них пришла разнарядка, уже само по себе было удачей – обычно ведь туда попадали только по знакомству. Во-вторых, там была реальная возможность служебного роста, гостиница организовывала для персонала курсы английского и могла даже дать направление в высшее учебное заведение по своему профилю. Училище выпускало Таню с отличной характеристикой, она была секретарем комсомольской организации своей группы, лучше всех на курсе знала язык, так что у нее были все шансы хорошо устроиться…

Конечно, Таня не рассчитывала на то, что работа будет безумно интересной – уборка она и есть уборка. Но две недели, которые она успела проработать в «Европе» до 1 мая и встречи с семейством Стьернлёв, ее сильно разочаровали.

Горничные – в основном пожилые женщины – убирая, явно халтурили. Потом сидели в подсобном помещении, пили чай, громко смеялись, то и дело выглядывая в окно. Едва завидев автобус, возвращавшийся с туристами после экскурсии, хватали свои ведра, тряпки и разбегались по номерам, изображая завершение работы. На туристов при этом смотрели жалостливо и просительно – а получив пачку жевательной резинки или колготки, страстно произносили «сенкью». «Презенты» потом продавались скользким личностям, которые вечно толкались за углом на Невском. Один из них, кстати, пытался к Тане приставать, но она пригрозила, что позовет милиционера, и теперь фарцовщик просто кричал что-нибудь глупое ей вслед, но подходить, слава богу, не решался.

Тане все это не нравилось, но она старалась молчать. И только три дня назад, когда увидела, как две ее коллеги – толстые тетки лет за пятьдесят – в отсутствие хозяев номера влезли в шкаф и начали примерять чужие вещи, – только тогда Таня не выдержала и сказала: «Марьфедоровна, Галинстепанна, неужели вам не стыдно?» – И в ответ получила сполна. Мол, яйца курицу не учат, плюс еще несколько слов, от которых и без того румяные Танины щеки окрасились совершенно коммунистическим кумачом.

С тех пор она старалась только здороваться и прощаться. Атмосфера сгущалась, Таня чувствовала враждебность трудового коллектива, но решить, как ей вести себя дальше, пока не могла.

Эпизод со шведами был, пожалуй, первым приятным событием за две недели, которые она проработала в гостинице. Это же были первые иностранцы, с которыми она заговорила – и они ее поняли! Мало того – и она их поняла! Этот Арне рассказывал ей об Эрмитаже и Петропавловском соборе, и еще про красивые улицы и реку. Клара, конечно, немного воображала, но Тане до этого нет никакого дела. И потом она всегда находила общий язык даже с самыми вредными девочками в школе. Нет, здорово будет, если завтра к ним придут гости из Швеции! Как-то давно отец приводил в дом болгарина, который приезжал к ним в газету. Его звали дядя Йордан, и он потом прислал ей по почте красивый значок – маленькая тряпочная кукла, перевязанная красно-белыми нитками с кисточками…

Дома Таня восторженно рассказала отцу о том, что пригласила иностранцев. Тот пожал плечами, пробормотав в ответ что-то невразумительно радостное.

«Нужно приготовить им какую-нибудь типично русскую еду», – с воодушевлением подумала Таня и открыла кошелек. Денег там было совсем мало. До праздников она получила свой самый первый аванс, но почти всю сумму пришлось отдать тете Вере. Соседка пять часов отстояла в Гостином дворе за туфлями, а нужный размер закончился прямо перед тем, как подошла ее очередь. Вот она и купила на размер меньше, Танин – а то ведь не уходить же с пустыми руками! Таня, конечно, обновке очень обрадовалась – туфли были сказочно красивые, австрийские лодочки на среднем каблучке с бантом впереди. Но стоили дорого, ей еще и в следующем месяце придется отдать половину зарплаты. Ну да ладно, как-нибудь выкрутится…

Таня начала сочинять подходящее меню для гостей. «Обильное угощение вряд ли потребуется – они же не голодны, потому что все время ходят в ресторан. Нужно что-нибудь символическое, ведь если человек впервые приходит в дом, он должен в этом доме выпить маленькую рюмочку и что-нибудь съесть, кажется, есть такая примета, – размышляла Таня. – Может, мамины луковые кольца?»

Таня, как и когда-то мама, любила удивлять гостей этим простым, но неузнаваемым блюдом. Предварительно ошпаренный – чтоб не кусался – репчатый лук нарезается аккуратными кольцами, потом кольца обмакиваются в кляр, приготовленный на сливках, и жарятся во фритюре до золотистой корочки. Сверху посыпаются зеленью и подаются как горячая закуска. Бутылка сливок 36 копеек, 7 копеек килограмм лука, 100 грамм подсолнечного масла, оно у нее есть. Плюс пучок укропа, за которым придется съездить на Некрасовский рынок. А если украсить блюдо по краю кружочками соленого огурца, получится вообще картинка с выставки! Огурцов у нее, кстати, осталось еще целых две трехлитровые банки! К тому же она где-то читала, что луковые кольца имеют какое-то отношение к Достоевскому, – то ли они были любимым блюдом писателя, то ли их ела Кроткая, то ли Сонечка Мармеладова, то ли кто-то из бедных людей… К луковым кольцам по рюмке водки. А потом чай. У нее есть брусника, которую она сама собирала прошлой осенью в Карелии, когда ездила навещать тетку по матери. Она перетрет бруснику с сахаром и испечет блины. Во-первых, для блинов нужно практически то же, что и на кляр. А во-вторых, блины с брусникой это тоже блюдо с подтекстом – это же блины по-шаляпински. Недавно по телевизору показывали спектакль про то, как в одной семье была редкая пластинка певца, и семья решила ее продать. Спектакль был грустным, но Тане он понравился. А еще она запомнила, что Шаляпин больше всего на свете любил блины с брусникой.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 69
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Шведский стол (сборник) - Ася Лавруша бесплатно.
Похожие на Шведский стол (сборник) - Ася Лавруша книги

Оставить комментарий