В сумке находилось также кольцо с изумрудом и довольно-таки не мелкими бриллиантами в виде полумесяца. Это украшение было подарком Аркадия Светочке в тот день, когда они обручились. Взгляд Аркадия потемнел. Ему даже стало душно, и язык прилип к небу.
– Несуразица, несуразица… – твердил он про себя, переводя дыхание. Он не привык к такого рода жизненным сюрпризам, и все, что не вписывалось в его планы, нарекалось именно этим термином. Копаясь в сумке, он, казалось, не замечал никого. Вдруг он спохватился, не найдя в знакомом портмоне их совместной фотографии. Такая же, только большего формата стояла у него на рабочем столе в офисе, то и дело притягивая взгляд жизнерадостностью запечатленного момента. Специально выполненная в стиле черно-белого ретро, она смотрелась очень романтично. Снимок был и композиционно удачным, можно сказать, профессиональным, хотя и сделанный одним из знакомых Аркадия. Выхваченный миг светился счастьем. На фото Аркадий нежно обнимал любимую, а она, вскинув голову, смотрела ему прямо в глаза. Игриво пасуя взглядами, словно солнечными мячиками, они улыбались друг другу. Для Аркадия эта фотография имела особое значение еще и потому, что была протиражирована на двухстах свадебных приглашениях. Все они были розданы, а день бракосочетания назначен на послезавтра. А что теперь?
Глотая подступивший к горлу ком, без пяти минут муж подавленно процедил:
– Откуда это у тебя?
Он сотрясал сумкой перед лицом, пытающегося подняться с камней мужчины, и только попытка выяснить хоть что-нибудь удерживала Аркадия от агрессивных действий.
Предчувствие скорой расправы привело оппонента в замешательство. Даже имея немалый опыт в подобных разборках, тот знал: никогда невозможно предугадать, чем все может закончиться. Размазанная по наколкам собственная кровь убеждала его в этом очень красноречиво. Мужчина суетливо и как-то странно пожал плечами, потупил взгляд и начал бессвязно изъясняться:
– Она… она сама мне отдала. Я только хотел пошутить…
Перехватив взгляд Аркадия, он сразу же пожалел о сказанном и сбивчиво добавил:
– Да ты все не так понимаешь…
К этому моменту повествования Аркадий отыскал в боковом кармане Светиной сумки завернутый в платок продолговатый предмет. Не нужно было иметь способности экстрасенса, чтобы узнать в нем нож. А вид бурого пятна на ткани вообще затмил воображение жениха и окончательно дополнил складывающуюся в его голове кровавую картину случившегося. Сопровождающей его свите видимо тоже было все очевидно. Уж кто-кто, а они знали, что такое улики, тем более недвусмысленные. Хорошо, что этот тип не успел от них избавиться! Кроме того, сомнения и поиск доказательств обратного не относились к разряду их функций. Вплотную подступив к злосчастной компании, они молча приготовились к разборкам. Атмосфера накалялась. Даже маленький мопс, почуяв неладное, заскулил и забился в расщелину между камнями.
– Где она? – почти прокричал Аркадий, обращаясь сразу ко всем, троим.
Ответ: «Ушла…» из уст растатуированного собеседника был воспринят потрясенным женихом, как издевательство. Ему показалось подозрительным, что двое остальных соучастников напряженно безмолвствовали. Отсутствие комментариев с их стороны или хотя бы междометий выглядело заговорщически и убеждало в виновности. Они явно заняли выжидательную позицию, не пытаясь при складывающемся ходе событий хоть что-нибудь предпринять. Не будучи пока еще выпившими, возможно, они на что-то рассчитывали. Тем не менее, предчувствие скорой расправы стало приобретать для них реальные черты. Конечно, находясь в глухом углу обстоятельств, им оставалось полагаться только на свою изобретательность. Пауза затягивалась, переговоры, если так можно выразиться, зашли в тупик, а физическая возможность противостояния не подавала им надежд на сколько-нибудь благоприятный исход. Кроме того, каменная ниша рельефа поистине оказалась «черной дырой» Змеиного мыса, где происходящее не подлежит огласке, и прячет концы в воду.
Терпение Аркадия лопнуло. Жажда возмездия захлестнула его. Он в бешенстве рванулся вперед. Это было воспринято его людьми, как сигнал к действию. Без лишней суеты те перешли прямо к делу. Начавшаяся потасовка в столь экстремальных условиях очень походила на методичное забивание мамонта первобытными людьми. Постепенно драка все-таки переросла в свалку. В расчет совсем не бралась зыбкость почвы под ногами. Падая и поднимаясь, свита Аркадия не давала спуска противоборствующей стороне, которой, впрочем, ничего другого и не оставалось, кроме непосильных попыток отбиться. Неизвестно чем бы это все завершилось, если бы Аркадий не оступился. Сегодня ему не везло по всем статьям. Его нога в туфле на кожаной подошве предательски соскользнула с пошатнувшегося камня, а потом и вторая не нашла надежной опоры. Аркадий вместе с поехавшим вниз мощным пластом камней, прихватившим еще и несколько молодых людей из его команды, оказался у самой кромки моря. Зрелище было жутким. Наполовину заваленный камнями, он казался бездыханным. Его разбитая голова, и залитое кровью лицо, привели в ужас его подчиненных. Они никогда еще не видели Аркадия в подобном положении. Будто перемолотая камнями правая рука занимала неестественное положение. Да, этот день был явно не его. Аркадий не подавал признаков жизни. Все присутствующие оторопели. Особенно потерянными выглядели телохранители. Еще бы, ведь они прокололись на все сто!
Глава 2
Очнулся Аркадий в больнице, а трио со Змеиного Мыса – в камере предварительного заключения. С этого момента жизнь для каждого из них круто изменилась и приняла неожиданный оборот, невзирая на имеющиеся планы.
Внешность Аркадия здорово пострадала. На лице красовалось несколько швов. Зашитая бровь то и дело напоминала о себе щемящей болью при маломальском движении мимики. Правая рука была поломана в двух местах, несколько ребер также не выдержали тяжести каменного прессинга. Корсет на шее плюс бессчетные синяки на теле довершали его живописный вид, но в то же время придавали и мужественности. Не зря говорят, что шрамы украшают мужчину. Хотя если брать в целом, то имидж его здорово обтрепался, не говоря уже о душевном состоянии.
Аркадий сразу не мог вспомнить, что с ним произошло. Все тело ломило. Ему сообщили, что трое суток он не приходил в себя. Он почему-то подумал, что попал в автомобильную аварию. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Сотрясение мозга средней тяжести отгораживало его как от воспоминаний, так и от излишних переживаний. После успокоительных средств он часто безмятежно засыпал. Постепенно тяжелые реалии одна за другой стали всплывать в его изрядно пострадавшей памяти. Вот только проснувшись, Аркадий вспоминал отдельные эпизоды этого злосчастного дня, которые постепенно сложились в одну удручающую картину. Он никак не мог постичь случившегося и тем более смириться. Теперь у него было достаточно времени для раздумий и умозаключений. Замкнувшись в них, он не находил ответов на все новые, возникающие перед ним вопросы.
Следователя к Аркадию все еще не пускали по состоянию здоровья, хотя он и настаивал. Зато его часто навещали немногочисленные родственники и коллеги по бизнесу. Их сострадательные взоры убивали его, как и утомительные разговоры, косвенно выражающие соболезнование. Лучше бы они лишний раз не напоминали о несостоявшемся бракосочетании!
«Кстати, а где же кольцо, подаренное мной на обручение? Нужно будет ознакомиться с протоколом изъятия и описью содержимого Светиной сумки», – подумал Аркадий. Она носила кольцо практически всегда, разве что снимала только на ночь. Когда же она утром надевала его, то всегда следила, чтобы полумесяц из бриллиантов вокруг зеленого ока изумруда был растущим. Она считала, что такое его расположение сопутствовало преумножению любви и, что тоже немаловажно – достатка. Он вспомнил тот день, когда сделал Светлане предложение. Надев ей на палец кольцо, он следил за реакцией, ожидая восторга. Однако бриллиантовый месяц произвел на суженую странное впечатление. Казалось, что она не оценивает подарок с точки зрения каратности. Ее больше заинтересовал сам бриллиантовый символ.
– А ведь месяц то убывающий, – только и промолвила она.
Аркадий досадовал на себя за то, что в такой знаменательный день – день их обручения – надел перстень на палец будущей жены без всякой задней мысли, но выяснилось, что наоборот. Тогда она еще заметила как бы вскользь:
– Плохая примета.
– Это легко исправить. Давай я переверну его, – предложил Аркадий, с готовностью протягивая руку.
Света улыбнулась, сжала свои тонкие пальцы, предупреждая его намерение.
– Но ведь ты его уже надел именно так. Не считай меня суеверной. Просто убывающая Луна для меня ассоциируется с угасанием, ну не знаю, может быть отношений, что ли… Хотя, конечно, нельзя случайности воспринимать серьезно.
