Галина Тарасенко
ЗМЕИНЫЙ МЫС
Эта детективная история начинается на южном морском побережье одного из городов постсоветского пространства и постепенно перетекает на другой материк в Калифорнию, занимая непродолжительный период времени накануне 21-го века.
Присвоить чужой Клондайк – высокое искусство, если посягающий остается жив, в противном случае – это авантюра. Чем же является присвоение собственного наследства? Возможно, взгляд на жизнь изнутри может ответить на это? Но ведь он у каждого свой.
Разные по своему социальному и уголовному статусу соискатели стремятся извлечь выгоду из клубка конфликтующих интересов с целью обогащения. Только Нина, подруга пропавшей накануне свадьбы девушки, руководствуется другими мотивами в своих действиях, не считая ее погибшей. Между тем, все улики говорят об обратном. Убийство действительно имеет место, но происходит намного позже и…
Глава 1
Змеиный Мыс – то самое место, где можно ненароком пропасть, причем практически бесследно. Там совершенно нет берега, одни камни. Плоские, тарельчатой формы, они спускаются ступенями к воде с высокого обрыва. Некоторые из них, занимая шаткое положение, того и гляди, при малейшем дисбалансе съедут вниз, отутюжив все на своем пути. Отшлифованная морем скользкая поверхность нижних валунов не располагает к прогулкам по этой местности. О купании здесь тоже не может идти речи. Все дно вдоль подножия мыса усыпано острыми осколками разбившихся, часто сходящих с обрыва камней. Даже попытки обойти эту громоздкую захламленность по кромке моря если небезопасны, то представляют собой весьма болезненное занятие. Так что желающих сократить дорогу в ближайшее селение таким способом обычно не находится.
Между тем, мыс является частью местной экзотики, монументально возвышаясь среди более пологих глинистых берегов, на склонах которых кое-где сохранились типичные домики советских пансионатов. Его «экстримность» очень притягивает к себе определенную, правда немногочисленную, категорию отдыхающих. Они, как птицы, вьющие гнезда на скалах, ютятся на корявых выступах камней, чтобы обозреть морскую даль и заразом устроить пикничок.
Тот августовский полдень выдался далеко не жарким. Небо то хмурилось, то вдруг сквозь тучи проглядывало солнце. Складывалось впечатление, что погода поворачивает на дождь. Поэтому побережье постепенно пустело. А внимание тех, кто остался еще немного подышать воздухом и поглазеть от нечего делать на изредка появляющихся в небе дельтапланеристов, привлекло следующее зрелище. На относительно большой для местных проселочных дорог скорости прямо к обрыву подъехали два джипа. Из них повыскакивали люди, человек пять-шесть. Они бросились вниз по перекошенной оползнями металлической лестнице, и в каком-то замешательстве подбегая то к одним, то к другим любителям морского бриза, возбужденно спрашивали о какой-то девушке, поясняя, как она выглядит. Один из них особенно сокрушался, видимо опасаясь, что с ней что-то случилось, либо еще может произойти. Не получив ни от кого сколько-нибудь вразумительного ответа, все они метнулись в сторону Змеиного мыса.
Аркадий, жених пропавшей, бежал, не разбирая дороги. Он негодовал, подкрепляя хаос озвученных мыслей, ругательствами, то и дело, отшвыривая от себя утешающих его друзей. Те, в свою очередь, что-то пытались ему пояснить, как бы оправдываясь. Вся эта команда выглядела непривычно для здешних мест. Внешний вид, одежда и недешевые аксессуары, не говоря уже о «тачках», определенно указывали на их крутизну. Несомненно, такие люди имеют возможность отдыхать на более экстравагантных пляжах. Вполне резонно, что их прибытие сюда вынуждено обстоятельствами.
С большим трудом, добежав по песку к первым камням, они замешкались. Но настоятельная устремленность Аркадия не оставляла другого выбора, чем последовать за ним. Было ясно, что он имел вес в определенных кругах. Продолжая возбужденно изъясняться и жестикулировать, эти молодые люди неловко перепрыгивали с камня на камень, пытаясь догнать инициатора происходящего. Услышав, доносящийся неподалеку разговор, они удвоили свои усилия.
В небольшой нише, образованной камнями, разместилась классическая компания, чтобы сообразить, как водится, «на троих». Они что-то бурно обсуждали. По их слегка тронутым градусностью выпитых напитков лицам и многозначительному тону становилось понятно, что муссируется женская тема, особенно после обрывка фразы: «…напросилась несчастная». Причем последнее слово прозвучало издевательски нагло. Видимо так его воспринял Аркадий, что и подвигло его на неадекватный поступок. Неожиданно для рассказчика удар в скулу припечатал его к скале. Тонкая струйка крови потянулась по камню, а потом размазалась затылочной частью головы поверженного, когда тот повернулся в сторону обидчика.
– Ты что, братан? – опешил пострадавший. Для мужчины под пятьдесят с наколками уголовной тематики эта реприза прозвучала очень характерно. Ее тон одновременно выражал удивление, готовность уладить конфликт мирным путем, поскольку силы были явно неравные, и заранее казался извинительным.
– Где она? – глядя в упор на так и не собирающегося подниматься собеседника, угрожающе спросил Аркадий.
Его сопровождающие стояли стеной сзади, представляя реальную опасность для компании, отгороженной каменистым рельефом от праздных взглядов. Даже будучи выпившими, те осознавали свою ущербную позицию и созерцательно молчали, явно предчувствуя крупные неприятности. Только сидящий на груде небрежно сваленной одежды маленький мопс, добродушный песик, повизгивая, вилял хвостом. Пытаясь перебраться подальше от происходящего, он случайно зацепился за полотенце и стянул его в сторону. Взгляд Аркадия буквально впился в женскую сумку от Versace. Именно ее, существующую в единственном экземпляре, он купил своей невесте, когда они ездили в Париж. Светлана – девушка очень притязательная и угодить ей непросто, но эту сумку она действительно любила. Воспитанная родителями в атмосфере любви и достатка, Света как единственная дочь ни в чем не знала отказа. Однако дорогие вещи ценила, разбиралась в драгоценностях, уважала антиквариат.
Сам Аркадий был в общем- то обязан ее отцу своим положением и вытекающим из него благополучием, хотя об этом вспоминать не любил. Теперь он мог позволить себе, конечно, не все, но достаточно многое. Чтобы жениться на Светлане, затмив прочих претендентов на ее руку, он баловал ее, как одержимый. Ее статная фигура, как магнит, притягивала продолжительные мужские взгляды, что заставляло Аркадия всегда держаться начеку. Когда же невеста однажды перехватила его темнеющий взор, то шутливо заметила:
– Не бычься, тебе это не к лицу! Ревность – претензионное чувство собственника, сомневающегося на свой счет. Но ты ведь мужчина самоуверенный!
Такой довод показался будущему мужу вполне убедительным. С тех пор он не позволял себе признаваться, что порой ревнует ее. Более того, упрекать Свету в том, что она подает ему повод для этого, вообще стало ниже его достоинства. И он, как и положено уважающему себя мужчине, нежным отношением и постоянными подарками старался быть для нее единственным, незаменимым и, безусловно, любимым.
В свою очередь Света с удовольствием принимала его обожание, но приручить этим Аркадий все-таки ее не мог. Она не ограничивала себя в общении с теми, с кем считала нужным, чего, собственно, не скрывала. Ее открытость и готовность посвятить Аркадия в какие-то подробности состоявшихся за день разговоров тот воспринимал, как заслуженное им доверие. Кроме того, такая ее позиция давала ему основание думать, что он все-таки добился своего. Теперь он вне конкурса!
Зная свои природные преимущества, Света старалась не только сохранить их, но и преумножить, регулярно посещая тренажерный зал. Стильно одеваясь, она выглядела, как супермодель. Аркадия завораживали ее светло-русые прямые, как дождь, волосы, падающие тяжелым потоком на плечи, а тенистый взгляд больших серых глаз заставлял волноваться ни одно мужское сердце. Нет, Светлана не была кокеткой. Она просто вела себя естественно для самодостаточной женщины.
Аркадий действительно любил ее красивую, образованную и утонченную. Но брак с ней, еще стал бы довершением его имиджа и новых нереализованных возможностей. И вот накануне свадьбы, когда все складывалось как нельзя лучше, вдруг судьба преподносит прямо-таки невозможное. «Неужели эти ублюдки что-то с ней сделали?»– взметнулось в мозгу Аркадия. Он лихорадочно схватил сумку, открыл, начал в ней рыться. Найдя мобильный телефон Светы, он пришел не то в отчаяние, не то в бешенство. Ему стало понятным, почему сигнал, встроенного в телефон чипа постоянно шел из этой зоны. О чипе она ничего не знала. Зачем ее напрягать всякими предосторожностями? А вдруг бы она обиделась? Конечно, элемент недоверия в этом явно просматривался…
