На свадьбу я не пришла — случайно упала, растянула ногу и вместо свадьбы оказалась в больнице. Вскоре Яна пришла ко мне сама, весь вечер рыдала на моем плече и рассказывала, чем закончилась ее великая любовь.
Свадьба прошла, как положено: ресторан, белое платье и воздушная фата невесты, пьяные гости с криками «горько» и много подаренных денег. Больше всех свадьбе радовалась Лехина мать. Это должно было насторожить Янку: странно, когда свекровь рада сбагрить сыночка с рук. Но влюбленная Яна не насторожилась, о чем скоро пожалела. Через день после свадьбы Яна вдруг обнаружила пропажу всех денег, которые им подарили, а также своего золотого обручального кольца и бриллиантовых сережек, доставшихся от бабушки. С криком она потребовала объяснений у мужа и свекрови. Муж застенчиво промолчал, а свекровь заявила: я же предупреждала тебя, чтобы ты прятала от Лешеньки все деньги и украшения. Тут-то и выяснилось, что ее муж азартный игрок. Женился он на Яне по вполне банальной причине: она получила от покойных деда с бабкой в наследство большую сумму денег, коллекцию фамильных украшений, загородный дом и большую квартиру в центре Москвы. Все это молодой муж планировал проиграть в самое ближайшее время, будучи уверенным, что совсем юная и безумно влюбленная жена ему и слова не скажет. Он просто за месяц знакомства не успел узнать сильный характер своей жены, считая ее своей очередной победой, молоденькой дурочкой.
К огромному удивлению Лехи молодая жена мгновенно его разлюбила, собрала вещи и ушла. Семейная жизнь у Яны и Лехи продлилась ровно один день. Но Леха так просто не сдавался, и на правах бывшего законного мужа подал в суд иск о разделе имущества. Но тут на защиту Яны горой встали мои родители, которые считали, что сироту обижать нельзя. Яну воспитывали дед с бабкой, родители ее умерли. Против судьи (это моя мама) и прокурора (это папа) Леха ничего сделать не смог, имущество справедливо признали нажитым до брака, и Леха остался ни с чем. Украшения и документы Яна хранила в банковском сейфе, и из ее квартиры муж ничего не сумел унести, когда залез туда в отсутствие хозяйки.
Больше про бывшего мужа Яна не вспоминала. Общие знакомые потом ей сказали, что он проиграл квартиру своей матери и исчез. С той поры подруга испытывает отвращение к брачно-семейным отношениям. Она даже сочинила песенку: стучит кулаком по клавишам рояля и дурным голосом орет, переставляя в любом порядке слова во фразе «все мужчины гады». Получается: «мужчины гады все, гады все мужчины, все гады мужчины!». Песня пользуется безумной популярностью, особенно среди мужчин.
Яна окончила институт физкультуры и работает тренером по ушу. Такая вот резкая смена увлечений после музыкальной школы. Со дня ее злополучной свадьбы я не видела на ее глазах ни слезинки. Что же такого могло случиться и почему она является ко мне среди ночи и одновременно рыдает в трубку? Скоро узнаю.
Янка вытащила из большого пакета с купленной едой упаковку йогурта, и почти сразу же рядом возникла моя кошка. Она всегда безошибочно угадывает тот момент, когда ее должны кормить. Любимое лакомство — черничный йогурт. До него Милка не дошла — на полпути ее перехватила Яна, и зарыдала, вытирая кошкой свои слезы. Кошка дернулась к йогурту, но подруга уткнулась в ее мягкую спинку, продолжая реветь.
Я сама налила йогурт в миску и сказала:
— Отпусти животное!
Яна последний раз вытерла глаза Милкиной шкуркой и поставила кошку на пол. Та метнулась к миске, быстро все съела и стала загребать лапами пол и стену. На боках кошки размазалась Янкина тушь.
— У тебя все лицо в шерсти. Кошка бегает по улице и запросто может быть блохастой. Ты хочешь нахватать блох?
— Да хоть бубонную чуму, мне все равно.
Все-таки подруга сунула голову под кран, умылась, а остатки туши стерла моим новым белоснежным кухонным полотенцем, которое я утром вытащила из упаковки, должно же в квартире быть хоть что-то чистое? Теперь ничего чистого опять не стало.
Я посадила кошку к себе на колени и стала искать блох. К моему счастью их не оказалось, и кошка была отпущена на волю.
— Ты хоть знаешь, сколько трудов мне будет стоить отмыть кошку от твоей туши?
— Я сама ее отмою.
— Сперва поймай.
Яна налила себе чай в железную кружку, все остальные давно разбились, отхлебнула, обожгла язык и снова заревела. Без макияжа она выглядела измученной.
— Миля, у тебя есть водка?
— Нет.
— Ничего, я по дороге купила. А закуска есть?
— Нет.
— Я ее тоже купила.
— Зачем?
Яна не ответила, выплеснула чай в раковину, налили в эту же чашку водку, размешала ложечкой оставшийся на дне сахар и все выпила.
— Ой, хорошо-то как! Тебе налить?
— Не надо. Яна, а ты знаешь, что женский алкоголизм неизлечим?
— Заткнись, — ответила подруга, наливая себе вторую чашку.
— Кстати, если тебя не затруднит, не могла бы ты объяснить, чем вызван столь поздний визит?
— Мне надо еще выпить, — подруга сделала большой глоток из чашки.
— Хорошо, предположим, тебе в час ночи захотелось водки, а причем здесь мы с кошкой? Нашла бы себе компанию повеселее.
— Меня ваша компания устраивает. Вы можете меня спасти.
— От алкоголизма? Извини, но спасатели из нас с кошкой никакие.
— Не прикидывайся, ты же знаешь, что я не пью.
— Знаю. Поэтому и удивляюсь. Ты пьешь только шампанское по великим праздникам. Мне просто интересно, зачем ты сейчас пьешь водку из горлышка бутылки.
Яна поставила бутылку на стол. Кошка мурлыкала и терлась о ее ноги. Тушь с Милкиных боков перемазывалась на Янины светлые брюки. На кошку перестали обращать внимание, а она ждала от своих кормилиц еще что-нибудь вкусное. Яна пристально глядя на бутылку, сказала:
— Меня обвиняют в убийстве. Меня посадят и никогда не выпустят.
Я терпеливо выслушала этот бред и спросила:
— Кто убит?
— Софья Никитична.
— Впервые слышу о такой. И как ты ее убила?
Яна не оценила мой юмор.
— Никак я ее не убила! Ее кто-то другой убил. Она работает, нет, работала, сторожем в детском саду. Я там тренер по ушу.
— Ты работаешь в детском саду?
— А что, нельзя?
— Можно. Просто не думала, что ты работаешь с детьми.
Не могу себе представить Яну в окружении детей. Мы с ней, конечно, подруги, но видимся далеко не каждый день, да она и не особо разговорчивая, сегодня редкий случай.
— Прихожу в детский сад два раза в неделю и провожу занятия. Деньги меня не интересуют, работаю для души.
— Ничего себе, для души! Ищи другое место работы. Зачем тебе какие-то обвинения в убийстве? Ты можешь вообще не работать, с твоим капиталом.
— Наверно так и поступлю.
— Значит, для тебя работа вроде хобби?
— Если бы я знала, что из-за такой работы попаду в тюрьму, то пошла бы лучше в спецназ! Я-то думала: детский сад — тихое место, чисто, уютно, коллектив спокойный. А тут — бац! Убийство!
Я сокрушенно покачала головой. Яна уже перебрала. Скорее всего, у нее сегодня это уже не первая бутылка. Городит про какое-то убийство в детском саду. Зачем убивать сторожа, и что там можно украсть? Детские горшки?
— Хорошо, Яночка, главное не волнуйся. Утром все пройдет, головка поболит и перестанет. Придут добрые дяди, найдут убийцу, и все украденное.
— Ничего не украли! Ее просто так убили, а обвиняют в этом меня!
— То есть ты хочешь сказать, что тебя на полном серьезе обвиняют в убийстве?
— Я тебе об этом уже целый час твержу!
Я взяла бутылку, и залпом выпила все, что в ней осталось. К сожалению, осталась всего пара глотков, остальное подруга уже уговорила.
— Значит так, Яна, сейчас ты очень подробно с самого начала расскажешь мне, что у тебя произошло. Ты еще не сильно пьяная?
Она была сильно пьяной, но начала рассказ. В детском саду она работала меньше полугода. С заведующей при приеме на работу она договорилась, что будет приходить два раза в неделю, проводить занятия, готовить детей к праздникам и спортивным соревнованиям, если такие будут. На том и порешили. Почти полгода Янка и заведующая мирно жили, довольные друг другом. Два месяца назад все изменилось: на работу приняли нового ночного сторожа Софью Никитичну. Она сразу стала вести себя так, словно она не сторож, а министр образования. Янке, конечно до этого дела не было, но сторожиха постоянно оставляла открытыми окна и двери в спортивном зале. Туда залезали дети из соседних домов, и в результате весь спортивный инвентарь постоянно валялся на участке. Сначала Яна пыталась вразумить нерадивую сторожиху, а когда это не подействовало, пошла жаловаться заведующей. К удивлению Яны, та приняла сторону Софьи Никитичны и предложила Яне самой закрывать окна, если ей так хочется. С той поры между Яной и сторожихой возникли трения.
Сегодня, в понедельник, Яна после работы уже вышла за территорию детского сада, села в свою машину и поехала по делам, как вдруг вспомнила, что оставила в зале свою любимую куртку, и решила за ней вернуться. Если бы она знала, чем все закончится, то ни за что бы так не поступила.
