республики. Эта война тянулась три года, американцы убили триста тысяч филиппинцев. Но не меня, — Бен взглянул на комод. — Это мой нож-итак, которым я вырезал ту женскую фигурку. Американцы называют такие ножи «боло». И — да, эти тёмные пятна на рукояти — это кровь…
— Нам, наверное, не стоило приходить сюда, — сказала Гитта.
— Нет-нет, конечно, стоило, — возразил Бен. — Времена изменились. Японцы вторглись на Филиппины и творят там страшные зверства. Американцы теперь сражаются на нашей стороне. Я постараюсь помочь вам всем, чем могу. Но прежде чем мы перейдём к делу, я хотел бы сказать вот что: мой родной язык, тагальский, — совсем как французский.
— Неужели? — спросила Гитта.
— Вижу, вы удивлены, — сказал Бен. — Но так и есть. Я был моряком сорок лети научился говорить на самых разных языках, включая майянский, алеутский (это язык эскимосов) и кечуа, на котором говорят жители Перу. А еда? Да, французская кухня неплоха, но в деревнях Южной Америки умеют готовить такие блюда, которые могут посрамить парижские рестораны. Впрочем, я увлёкся, — спохватился Бен. — Просто, если говорить начистоту, вы, французы, порой бываете слишком заносчивы.
— Что есть, то есть, — согласилась Фрида. — И вы отлично владеете французским, акцент едва уловим.
— За сорок лет хождения по морям я научился быстро схватывать чужие языки, — Бен немного помолчал. Потом сказал: — Я ведь до сих пор не знаю ваших имён и того, что вам от меня нужно.
— Я Фрида.
— А я Гитта.
Бен смотрел на них выжидающе.
— Есть один немецкий офицер… — проговорила Фрида. — Мы хотим его убить. Но если мы это сделаем, нацисты в ответ начнут карательные меры.
Бен был невозмутим.
— И что же?
— Мы думали о том, чтобы сделать это не так явно, — сказала Гитта. — Что, если мы используем яд? Нам известно, что филиппинцы мастера по части ядов.
— Когда-то некоторые филиппинцы действительно разбирались в ядах, — покачал головой Бен, — но сейчас это секрет практически полностью утрачен.
Фрида и Гитта не скрывали своего разочарования.
— Извините, что зря потратили ваше время…
— Нет, послушайте, — остановил их Бен. — Мой отец был надменным испанцем. Но моя мать была родом из филиппинской деревни. Она немало знала про ядовитые травы, про медуз и про змей. Она научила меня кое-чему. У меня есть причины думать, что она в конце концов отравила своего жестокого мужа. Как бы там ни было, она заполучила дом и маленький участок земли.
Бен невесело усмехнулся.
— Большинство из тех ядов невозможно изготовить здесь, во Франции. Но некоторые — можно. Все они крайне опасны. И вы не умеете с ними обращаться.
— Мы понимаем… — начала было Фрида. Бен остановил её жестом.
— Есть один яд, с которым вы справитесь, — при должной осторожности. Когда-то я и сам убивал с его помощью. Возвращайтесь сюда завтра в тот же час…
На очередном тайном собрании в винном погребе ресторана «Синий кабан» Поль объявил:
— Товарищи, мы должны убить полковника Ганса фон Вирта в течение трёх дней.
Собравшиеся глухо зашумели.
— Серж, что насчёт оружия? — спросил Поль.
— Один мой приятель раздобыл мне немецкую винтовку «Маузер 98». Стащили с одного армейского склада.
— Хорошо. Она намного лучше, чем наша винтовка Монтейля.
— Если вы застрелите полковника фон Вирта, нацисты в ответ начнут карательные меры, — пыталась увещевать Гитта. — Они схватят многих ни в чём не повинных людей и расстреляют их.
— Снова ты за своё, — сказал Поль, теряя терпение. — Можешь предложить план получше?
— Мы убьём его при помощи яда, — сказала Гитта. — Так, что никто ничего не заподозрит.
— Что же, попытайтесь, — сказал Поль. — Даю вам два дня.
И снова Фрида и Гитта пришли в квартиру Бена.
— Как вышло, что вы осели во Франции? — полюбопытствовала Фрида.
Ей не хотелось, чтобы Бен подумал, будто его просто используют, чтобы добиться поставленной цели.
— Я служил коком на корабле, который направлялся в Нью-Йорк. Мы зашли в Гавр, и тут разразилась война. В общем, я оказался на мели — и в прямом, и в переносном смысле. Слава богу, удалось избежать серьёзных проблем, так как благодаря отцу у меня есть испанское гражданство. Однако скорого возвращения в море не предвиделось, и я нашёл подработку помощником шеф-повара. А однажды вечером в ресторан заявились немецкие солдаты и увели нашего шеф-повара. И даже не сказали, за что. В общем, шеф-поваром стал я. Как бы там ни было, мне не привыкать: почти в каждом порту в ожидании нового рейса я шёл работать в какой-нибудь местный ресторан. Если не удавалось устроиться поваром, я брался за любую работу: мыл тарелки, чистил картошку, резал овощи, делал всё что угодно. Зато многому научился.
— А что насчёт яда? — спросила Гитта.
— Я всё обдумал, — сказал Бен. — Как я уже говорил, эти яды крайне опасны. Пожалуй, есть лишь один, которым вы сумеете воспользоваться, не подвергая риску самих себя, — он указал на стол. — Видите эти две сигары?
— Да, — сказала Фрида.
— Конечно, — сказала Гитта.
— Та, что справа, — это филиппинская «Корона». Та, что слева, — кубинская «Хабанос». Внутри обеих сигар встроены полые трубки, в которые помещается тонкая игла. Иначе говоря, эти сигары представляют собой оружие особого рода — духовые трубки. Из предосторожности концы духовых трубок закрыты заглушками. «Корона» уже снаряжена отравленной иглой.
— А «Хабанос»? — сосредоточенно спросила Фрида.
— Как раз собирался об этом рассказать, — ответил Бен. — Сигара «Хабанос» предназначена для тренировки. Сейчас я вам покажу на практике. Смотрите, я помещаю иглу в этот округлый кончик, который держат во рту, когда курят настоящую сигару.
Подруги внимательно следили за его манипуляциями.
— Теперь, Фрида, попрошу вас повернуться ко мне спиной. Я встану в двух шагах от вас. Гитта, наблюдайте внимательно.
Бен поднёс сигару ко рту, надул щёки, резко выдохнул. Тонкая игла вонзилась Фриде в шею, чуть повыше воротника. Фрида обернулась, подняла руку к шее, вынула иглу, поднесла к глазам, словно не веря.
— Я едва ощутила укол, — сказала она.
— Это потому, что вы ожидали его, — сказал Бен. — А иначе и вовсе бы ничего не почувствовали.
Он взял иглу и снова поместил её внутрь сигары.
— Фрида, попрошу вас встать на прежнее место. А вы, Гитта, попробуйте повторить то, что сделал я.
Гитта приложила сигару к губам и подула. Игла вылетела и попала Фриде в воротник.
— Нужно выдыхать сильнее и резче, — сказал Бен. — Вот так.
Он снова зарядил своё необыкновенное оружие, дунул в трубку. Игла пролетела через всю комнату и вонзилась в стену.
— Вам нужно как следует потренироваться, прежде чем вы отправитесь на дело.
Фрида и Гитта обменялись выразительными взглядами. Смогут ли они выполнить задуманное? Выяснилось, что всё не так просто,
