Но, видимо, Агрифью, как звали склочную старуху, больше интересовало не крепкое тело Рейвена, а моя тщедушная фигурка. В деревне поговаривали, что она люто не любила молодых девушек и чихвостила их на чём свет стоит, когда жива была. Видимо, и после смерти она не изменила своим принципам.
Её свежая могилка как раз находилась ближе к забору, по случайному стечению обстоятельств, я сидела именно рядом с ней. Когда свежий холмик мелко зашевелился, я не придала этому значения, с напряжением наблюдая, как Теодор отбивается от хмельноорчанцев не первой свежести, посылая то заклинания для упокоения, то из ниоткуда создавая уже знакомый мне абсолютно чёрный меч.
Я так увлеклась зрелищем битвы «некромант против зомби», что не сразу заметила, как Агрифья начала выбираться из своей могилы. А когда заметила, было уже поздно. Бабуля с нечеловеческой силой вспахала землю и вылезла наружу. Меня слегка припорошило комьями земли.
Я подскочила с места и обернулась, быстро отряхиваясь. Бабка ощерилась гнилыми зубами и пошла на меня. Мазнув взглядом по спине Рейвена, сейчас активно махавшего мечом, я посмотрела на деревянную свежую табличку с именем. Агрифья Ошик. Типично южная фамилия, сформировавшаяся под влиянием близкого Кьягля.
Но это всё лирика, потому что гроза деревни медленно приближалась. Я поморщилась от идущего от неё гнилостного душка и тут же сорвалась с места, спасаясь от протянутых ко мне скрюченных синюшных пальцев. Бежать в деревню было бы глупо, поэтому я повернула в поле.
Эта Агрифья оказалась очень быстрой и упорной, она буквально дышала мне в затылок, как бы абсурдно это ни звучало. И я поняла, что так продолжаться дальше не может. По рукам забегали искры магии, готовые преобразоваться в заклинание. Я за доли секунд создала маленькое плетение, которое должно было сковать умертвие на несколько секунд, чтобы дать мне фору, и резко развернулась к зомби.
Она неслась на меня с выставленными вперёд руками и о чём-то громко рычала, пытаясь что-то сказать. Её глаза бешено вращались, а подол погребального платья разлетался в разные стороны, оголяя полные синие ноги, все в трупных пятнах. Меня замутило, сила сделала скачок, вливая в заклинание мощный поток, переплавляя его, корежа изначальное плетение. Свернуть заклинание я не успела, поэтому просто бросила прямо в Агрифью, которая была настолько близко, что я уже не задумывалась о последствиях. А стоило.
Рисковать и создавать ещё одно заклинание я не стала, просто сделала крюк и бросилась обратно к кладбищу в надежде, что Агрифья истлеет раньше, чем догонит меня. За нами тянулся едва различимый след из загорающейся травы. Чёрт! Как же плохо жить без магии! И почему руководитель практики проигнорировал мою проблему и отправил нас с Рейвеном на пробудившийся погост?
Видимо, почувствовав запах гари или горящей плоти, или справившись со всеми восставшими на кладбище, мне на встречу из-за редких деревьев выбежал Рейвен. Боги, я никогда не была так рада его видеть! Ускорившись, я пролетела мимо вставшего в боевую стойку некроманта, предоставляя ему возможность справиться с чёртовой Агрифьей.
Послышался хруст костей и дикий леденящий душу крик. Я затормозила и обернулась. Сердце заполошно билось, не только от долгого бега, но и от страха за Рейвена. Но нет, он был в порядке, тут же принявшись тушить сапогами небольшой костерок у своих ног. Я виновато закусила губу, когда увидела то, что началось чуть дальше, в поле.
— Пожар!
По небольшой горнице расхаживал сутулый старик с окладистой седой бородой и проглядывающей лысиной. Кустистые брови были настолько нахмурены, что разглядеть его маленькие разгневанные глазки не представлялось возможным. Уже давно рассвело, и яркий солнечный свет пробивался через незанавешенное оконце.
Я стояла, опустив голову, и слушала ругательства руководителя по практике. Не утешало даже то, что ругал он не меня одну, и на все лады распекал некроманта. Рейвен по правую руку от меня зловеще молчал и то и дело бросал на меня злые взгляды. Я отвернулась от него.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вы вообще думаете, что делаете, отроки криворукие? — полыхал негодованием Феб Орик, не самый сильный некромант, но до нашего прибытия — единственный маг на деревне, — поджечь Агрифью Ошик, а потом и вовсе стереть её в пыль! А поле? Я вас спрашиваю, идиоты малолетние! Поджечь поле! Вы вообще в курсе, что пожары в степи распространяются дайте боги, из-за вас вся граница могла вспыхнуть на несколько дней в пожарах. Да вы за пятидневку наворотили дел больше, чем за пятьдесят лет без вас.
— Толь Орик, — право слово, я каждый раз старалась сдерживать смех при произношении его фамилии, — но вы сами отправили нас на погост, зная, что из нас двоих постоять за себя может только он, — я ткнула в сторону Рейвена, — я была не только обузой, но и подвергла свою жизнь опасности из-за вас.
— Что? — старик схватил себя за ухо и приблизился ко мне, будто не расслышал то, что я ему сказала, хотя слух у него был отменный, — повтори-ка? Ты, защитник третьего курса академии, говоришь мне, что не можешь справиться с каким-то захудалым деревенским погостом? Ну?
— Между прочим, меч вы мне тоже не выдали, — продолжала настаивать на своём я, — и вам, толь Орик, прекрасно известно, что сейчас моя магия нестабильна.
— Ладно, пигалица, — отмахнулся он от меня и повернулся к моему напарнику, — а ты-то куда смотрел? Отличничек недоделанный. Тьфу на вас, студентики. А вот в наше время такого не было. И магия у всех была стабильная, и руки из нужного места росли.
— Толь Орик, — подал голос Рейвен, — не забывайтесь.
И зловеще так сверкнул своими серыми глазами. Старик замер, а потом заворчал, что мы малолетние хамы и никакой управы на нас нет. Я незаметно закатила глаза, а Теодор тихо вздохнул. Вот таким был наш руководитель по практике. Вредным, склочным и ворчливым старикашкой, который то и дело «забывал» о моей проблеме и не испытывал никакого пиетета перед племянником императора.
К слову, о том, кто Рейвен на самом деле, в этой деревне знали только трое. Я, толь Орик и сам некромант, соответственно. Сделано это было для того, чтобы не волновать нежные хмельноорчановские души и не привлекать к поселению лишнего внимания. Всё-таки нас отправили в эту глушь не только из-за моих перенесённых на неопределённый срок экзаменов по практическим магическим предметам, но и из-за недавнего покушения на Рейвена.
— Что ж, раз всё хорошо закончилось, а полному уничтожению, — тут он выделил последнее слово и остро глянул на нас своими выцветшими глазами, — телли Агрифьи Ошик все только порадовались, то, так и быть, я не буду отображать этот инцидент в ведомости. Но! Вас я накажу.
Мы недовольно вскинулись, но старик лишь хитро улыбнулся в седые усы.
— Подите-ка к Стефе Бричек, — некромант едва заметно вздрогнул, а я поморщилась, — да-да, к ней самой! Избавьте несчастную девушку от злого духа в её баньке. И не разнесите ей там всё, а то заставлю расплачиваться натурой.
Рейвен стойко остался на месте и не сдвинулся ни на сантиметр, а вот я сделал шаг назад. Потому что Стефа Бричек была местной старой девой, дико охочей до особей мужского пола, которые бежали от неё примерно так же, как я сегодня улепётывала от умертвия Агрифьи. И страх наводила даже на меня.
Женщины и девушки остались на хозяйстве, а почтенные старушки отдыхали в тенёчке. Нас проводили недовольными взглядами, бабушки неодобрительно смотрели на мои штаны и любопытно косились на Рейвена, явно желая заполучить его в женихи своим внучкам.
Стоит ли говорить, что некромант покорил почти все женские сердца незамужних хмельноорчанок? Вот и сейчас, пока мы шли по дороге, встречающиеся девицы улыбались и приветственно махали парню. Он сдержанно улыбался и отвечал на приветствия. Мне тоже досталось немного внимания.
На меня косились с лёгким трепетом, потому что слегка опасались. Всё дело в том, что моё первое знакомство с аборигенами вышло несколько жарким и искромётным в самом прямом смысле этого слова. Магия самопроизвольно полилась из резерва, скапливаясь на ладонях белыми искрами, которые начались разлетаться как снежинки на ветру, жаля собравшихся для знакомства с практикантами селян.
