с удовольствием вдыхала свежий влажный воздух. Сегодня был хороший день: мне удалось поймать двух зазевавшихся зайцев, и я с гордостью добытчика возвращалась домой. Поселение, в котором я родилась и прожила пятнадцать лет своей жизни, считалось большим и неоправданно опасным: пятьдесят человек в одном месте можно было легко выследить и уничтожить за несколько минут. Но мы были сильными и хорошо обученными. С детства каждого жителя обучали скрывать своё присутствие, не оставлять следов на земле, бесшумно передвигаться и быть максимально внимательными. Именно внимательность не единожды спасала нас от уничтожения.
Всё началось тридцать лет назад с одного странного видео, которое транслировалось одновременно на всех каналах телевидения и интернет. На экране в мерцающем серебристым свете появилось существо, отдалённо напоминающее человека, и заговорило:
— Приветствую, низшие. Вам выпала честь стать нашей дичью. Да начнётся охота.
Экраны погасли, а люди, покрутив пальцем у виска, и обозвав незлобно шутников тварями, продолжили заниматься своими обычными делами. Но охота уже началась.
Отец рассказывал, что это была не охота, а настоящий геноцид, истребление целой расы. За первый год была уничтожена половина населения Земли, инопланетным существам было плевать на возраст или пол человека, они просто охотились — выслеживали свою жертву и хладнокровно её убивали. Они не использовали оружия, они, как хищники, рвали когтями плоть, вгрызались острыми зубами в горло, отрывали конечности. Жестокие, хладнокровные, бездушные. Твари — так их называли и по сей день.
Со временем люди научились прятаться, но их осталось до невозможного мало, а вот насколько мало, не знал никто. По крайней мере, я знаю лишь сорок девять человек, и я ни разу не видела ни одной твари вживую.
Я бесшумно прокралась к люку, спрятанному от чужого внимания голограммой, и начала спускаться вниз. Когда-то бункер, предназначенный для защиты и проживания высокопоставленных лиц во время возможной ядерной войны, стал нашим домом. О его существовании мало кто знал. Мой отец знал, ведь именно он сделал его чертежи и курировал проект во время строительства. Благодаря отцу мы всё ещё живы и до сих пор можем пользоваться благами человеческого гения.
Спустившись на небольшую площадку, я подошла к стене и протянув вперёд руку, положила ладонь в углубление. Стена пошла рябью, и я осторожно скользнула сквозь неё. Длинный тёмный коридор, два спуска вниз, два идентификатора и я дома.
— Сашка! — с радостными воплями подбежала ко мне сестрёнка, — почему так долго? Тебя не было целых два дня!
— Извини, Китти, я немного загулялась.
— Тебе от папы влетит по самое не балуй!
Я засмеялась и взяла Кэт на руки.
— Ты же знаешь, мне не привыкать.
Девочка заулыбалась и крепко обняла меня за шею. Я двинулась по широкой забетонированной площади, осматриваясь. По обе стороны от площади стояли в ряд небольшие прямоугольные домики — двадцать с одной стороны и двадцать с другой, за домиками начинались теплицы с овощами и мастерские. Если пройти дальше за мастерские, то можно было выйти к подземной реке и небольшой гидростанции, снабжавшей поселение электричеством. Всё в этом бункере было продумано идеально, и жить здесь было сплошным удовольствием.
— Сашка, привет! Давно не виделись.
Я остановилась и посмотрела на подходящего ко мне парня. Это был Стас Борзов, мой ровесник и лучший друг детства. Правда, сейчас мы почти не общаемся: однажды ему стало неинтересно со мной играть, и наши пути разошлись. Но я ни капли об этом не жалела, потому что Стас был трусом, который ни разу за свои пятнадцать лет не высунул нос на поверхность. Я тяжко вздохнула и сказала:
— Привет.
— Была на поверхности?
— Да. Зайчиков вот поймала. Папа будет рад.
— Вряд ли, Саш. Он второй день бешеный ходит.
— Что-то случилось? — я обеспокоенно переступила с ноги на ногу и покрепче прижала притихшую сестру к себе.
— Так тебя сколько дней не было? Отец уже собрался идти на твои поиски. У вас дома как раз сейчас совет.
Я напряглась: только этого мне не хватало. Боюсь, как бы папа не запретил мне вообще покидать поселение. Я сорвалась с места и побежала к дому. Распахнув дверь, я громко крикнула:
— Папа, я дома!
Пять пар глаз посмотрели на меня и дружно вздохнули.
— Александра, чёрт возьми, почему так долго? — папа вскочил со стула и быстрым шагом направился ко мне, — где ты была?
— В лесу, — коротко ответила и опустила на пол Кэт, — охотилась. За зайцами.
Я прошла к столу, за которым безмолвно сидели четверо старших мужчин, и положила двух зайцев.
— По мясу соскучилась, — продолжила я и улыбнулась старшим. Я ждала, что папа сейчас взорвётся, но уповала на то, что ругать при чужих он меня не будет. Но я не угадала — мужчины встали по очереди и двинулись на выход. Только последний, дядя Рэм, остановился перед отцом и сказал:
— Не ругай её сильно, брат. Все-таки молодым нужен свежий воздух.
Хлопнула дверь, папа тяжело вздохнул и упал на стоящее рядом кресло.
— Китти, иди в свою комнату, поиграй, — попросил папа и когда девочка убежала, приказал, — подойди.
Мне ничего не оставалось, как покорно доплестись до папы и сесть напротив.
— Сашенька, — начал он удивительно нежно, — я не знаю, как объяснить тебе так, чтобы ты поняла. Да и не смогу, наверно. Ты пятнадцать лет прожила, не ведая страха, а я знаю, что это такое. Я видел, как эти твари, эти мерзкие звери убивают. Я видел, как они, отследив передвижение
