ответила тварь.
В глазах потемнело, сердце забилось где-то высоко в горле, мне стало одновременно больно, мерзко и стыдно. Стыдно за себя, стыдно за то, что за играми в кошки-мышки я стала забывать, кто такой Ниари и кто такая я. Стыдно за то, что я не заметила, как начала относиться к твари как к человеку и немного как к другу. Я сглотнула подступившую к горлу тошноту и прыгнула на тварь, повалив её в листву. Тварь моментально среагировала, со всей силы ударив меня в живот и ногами оттолкнув от себя. Я даже не успела занести руку для удара, а уже лежала, скорчившись от боли и тихонько поскуливая. Тварь медленно подошла ко мне и присела на корточки.
— Са-Ша, — протянула тварь, — злость — плохой советчик. Ты только что могла глупо умереть, а я ещё не наигрался тобой. Так что ты сейчас полежишь немного, отдышишься и побежишь. А я буду догонять. И если я догоню тебя сегодня, ты умрёшь. Так что прячься лучше.
Тварь встала и вернулась к костру. А я разревелась. Мне было так больно и обидно, что истерика остановилась только минут через двадцать. Я поднялась и подползла к костру, выхватила из рук твари бутылку с водой и начала жадно пить. Тварь неотрывно наблюдала за мной. Я перевела на неё взгляд и выплюнула:
— Чего пялишься, тварь? Нравится смотреть на чужие страдания?
— Не зли меня, Са-Ша. Мне хватит одного движения, чтобы сломать тебе шею.
— Ненавижу тебя, тварь! — выкрикнула от безысходности я, кинула в неё бутылку и сорвалась с места.
Я бежала так, как никогда раньше не бегала, не разбирая направления, не оглядываясь. Даже подступившие сумерки меня не останавливали. Я мечтала как можно дальше оказаться от этого мерзкого чудовища и никогда с ним не встречаться. Я ругала себя последними словами, потому что незаметно для самой себя начала чувствовать к твари симпатию. Это-то и пугало меня больше всего, подстёгивая бежать ещё быстрее и как можно дальше. Подальше от зарождающихся чувств и больной привязанности. Я остановилась только когда мои ноги оказались в воде. Я огляделась, переводя дыхание, посмотрела на ровную водную гладь перед собой и пошла дальше, всё больше погружаясь в прохладную воду. Да, мне нужно попасть на другой берег, и я поплыла. Много позже я поняла, что это была плохая идея, потому что сколько бы не плыла, берега так и не было видно. Я перевернулась на спину и посмотрела на ночное небо. Миллиарды звёзд рассыпались перед моими глазами, образуя знакомые созвездия. Я смотрела на них, как на драгоценности, и думала, с какой звезды прилетели вайры. Вот бы отыскать их родную планету и разнести её в щепки, чтобы ни одной твари в этой вселенной не осталось. Я улыбнулась: хорошая идея, жаль, что неосуществима.
Разгорячённое долгим бегом тело постепенно начало остывать, и меня начала бить крупная дрожь. Наверно, я приготовилась умирать от холода, но судьба была ко мне благосклонна, и вскоре я услышала шелест деревьев. Еле передвигая заледеневшими конечностями, я выбралась на берег, доползла до травы и рухнула, потеряв сознание.
Проснулась я от яркого солнца, бьющего в глаза, и от тихого шёпота. Этот голос я не перепутаю ни с чьим другим. Ниари убаюкивал меня в своих руках, и шептал:
— Какая же ты слабая, человеческая самка, стоит оставить тебя на несколько часов в одиночестве, и ты уже готова сдохнуть.
— Ниари, — прошептала я севшим голосом, — ты поймал меня.
— Да, Са-Ша, — ответил вайр спустя пару секунд, — но убивать тебя мне что-то совсем не хочется.
Я глупо улыбнулась, уткнувшись носом в его грудь, и прошептала:
— Мне тоже.
Вайр расхохотался и крепче прижал меня к себе.
— Так тепло, Ниари. Твоё тело такое горячее.
Ниари ничего не ответил, лишь закутал меня в какую-то ткань и снова обхватил руками. Я благодарно улыбнулась и уснула.
Меня разбудило потрескивание костра и запах жареного мяса. Желудок тут же заурчал, прося еды, и я открыла глаза. Вокруг начали сгущаться сумерки, костёр почти догорел, а рядом на листьях лопуха лежало готовое мясо, бутылка с водой и мой потасканный рюкзак. Я огляделась, но Ниари не увидела. Голод пересилил, я взяла кусок зайчатины и жадно впилась зубами в мясо. Насытившись, глотнула воды и встала. Вода, в которую я прыгнула вчера ночью, оказалась не рекой, а большим чистым озером. Я вытащила из рюкзака зубную щётку и тюбик с пастой, подошла к кромке воды, умылась и почистила зубы. Вернувшись к костру, села на ткань, оказавшуюся грубым пледом, и достала гребень. Мои длинные волнистые волосы спутались, и я полчаса пыталась привести их в порядок. Я не стала собирать волосы в свой любимый пучок и оставила их распущенными. А когда окончательно стемнело, в глубине леса я увидела оранжевый свет. Не поверив свои глазам, я решила посмотреть на его источник. Где-то в глубине души теплилась надежда, что это могут быть люди, но в это тяжело было поверить, ведь ни один человек не стал бы так отчётливо выдавать своё местонахождение.
Пройдя по ночному лесу около трёх километров, я приблизилась к большой поляне, посреди которой горело около десяти костров. Я от неожиданности присела на колени и зажала рот рукой. Люди! Около сотни молодых мужчин и женщин танцевали, пели, водили хороводы вокруг объёмных костров.
— Сумасшедшие, — прошептала я, не веря своим глазам, — самоубийцы.
— И не говори, Са-Ша, — раздался позади меня голос Ниари, и прежде, чем я успела вскрикнуть от испуга, он закрыл мне рот рукой.
Я испугалась. Испугалась за этих людей настолько сильно, что отчаянно начала вырываться из рук твари. В голове набатом била мысль, что я должна успеть предупредить их о твари, которую я привела за собой. О твари, которая за
