в первого врага, во второго. Как раз на уровне колен.
Плавный шаг в сторону, воображаемый противник падает на землю, теряя равновесие. Обрубок на месте ноги подламывается, густо брызгает кровь.
Кажется, уши слышат крик изувеченного солдата…
Еще одно смещение влево. Разворот. Блок от воображаемого выпада в область сердца.
Не дать соскользнуть, жестко отбить, так чтобы второй враг на секунду замешкался.
Выпад. Обозначить укол, не давая опомниться. И завершить мощным ударом по диагонали, разваливая противника напополам.
Медленный выдох.
На земле лежали два поверженных тела, воображаемый враг побит всего за десяток секунд.
Послышались ленивые хлопки.
– Неплохо-неплохо, – проворчало от костра. – Двигаешься экономно, точно, расчетливо. Не забыл уроки.
Это правда, насчет экономии силы в бою бывалый наемник крепко вбил в мою голову еще в ходе первых уроков.
Иногда бывает так, что победа уплывает из-за сущей мелочи: рука чуть дрогнула, не хватило выносливости сделать лишний шаг, усталость не вовремя навалилась на плечи гранитной плитой из-за чего замешкался и не успел среагировать на очередную атаку.
Примеров множество, итог один – поражение и смерть.
Пустая трата сил – залог будущей смерти. Так любил приговаривать Пайк, задумчиво поглаживая короткую козлиную бородку, которую он то отпускал, то безжалостно срезал под самый корень.
– Двигаешься хорошо, – наемник отвлекся на секунду на варево в котелке, помешал, задумчиво попробовал на количество соли, удовлетворенно кивнул и снова обернулся: – Но не забывай, в реальном бою все происходит намного быстрее. Кровь бурлит, голова, как в тумане. И это, не говоря о доспехах, которые жмут к земле, сковывая движения.
Пайк плавно поднялся с лежащего на голой земле плаща. Несколько быстрых шагов и мы уже друг напротив друга. Мозолистый палец ткнулся мне в грудь.
– Это ты сейчас скачешь, как молодой козлик и все у тебя получается. Но что будет, когда на плечи ляжет железо?
Он покачал головой.
– Нужна сила. Нужна тренировка. Не спорю, за время знакомства ты возмужал. Но даже против рядового стражника из самого захудалого городка тебе вряд ли выстоять без серьезной защиты. Никакие пляски и увертки не помогут. Достаточно одного удачного попадания и ты не жилец. Смекаешь, о чем я?
Я хмуро кивнул. В самом деле, последние недели не прошли даром. Усиленное питание вместе с регулярными физическими нагрузками благоприятно повлияли на физическое развитие Эри.
До моего появления пацан не отличался особым здоровьем: жизнь на улице, побои, голод и прочие невзгоды, самым отрицательным образом сказались на здоровье беспризорника-сироты. В свои семнадцать он выглядел с трудом на четырнадцать, а то и тринадцать лет.
Маленький, щуплый, хилый – ученик-слуга старого алхимика никак не тянул на силача. Даже детвора из деревни неподалеку от башни Гренвира при схожем возрасте имела более крупное телосложение. Что нередко являлось причиной для драк с «прислужником мерзкого чернокнижника».
Вспомнив стычку с кучкой малолетних рыбаков и откусанное ухо сынка мельника, я поневоле широко ухмыльнулся. Веселые были времена…
Ситуация, к счастью менялась, пусть и медленно. Питание и нагрузки наконец-то дали положительные всходы, Эри вытягивался, мышцы крепли, плечи раздавались вширь.
Еще не взрослый мужчина, но уж и не мальчик, юноша, развитый по годам – так по крайней мере, мне хотелось самого себя представлять.
– Что молчишь? Надумал насчет нагрудника? Хотя бы самого легкого? – вопросил Пайк, требовательно глядя мне прямо в глаза.
Нежелание «облачаться в железо» было продиктовано как раз с точки зрения опасения за будущий рост.
Питание питанием, но таскать тяжести на себе днями напролет вряд ли бы способствовало дальнейшему росту.
Оно мне надо, оставаться навсегда коротышкой?
– Посмотрим, – уклончиво пообещал я.
Ближайший город – Гросбург, там должная быть оружейная лавка с кузницей. Возможно и впрямь пора что-нибудь подобрать из доспехов.
За то короткое время, что пробыл в этом мире, успел понять – никогда точно не знаешь, когда может понадобиться защита. Магия дело конечно хорошее, но черт побери, надеяться на чары, все равно, что надеяться на случай, не знаешь, чем оно в конечном итоге обернется.
Подумав о магии, я сдвинул брови. Мысли разматывались клубком, вспыхивая неприятными воспоминаниями. И особенно выделялась среди них фигура старого учителя по Искусству – Пауля Гренвира.
Чертов старик, надеюсь паршивец сдох где-нибудь и наконец отправился в преисподнюю нижних миров, где ему самое место.
– Теперь комплекс один. Потом сразу второй. И так три круга, – напомнил о себе Пайк.
Я вздохнул, бросил взгляд на бурлящий котелок и крутанул меч.
Когда упражнение закончилось рубашка пропиталась потом, пришлось снова возвращаться к роднику освежиться.
К этому времени по опушке расползлись одуряющие ароматы похлебки. Живот не урчал, а выл, требуя порцию пищи.
– Вроде готово, – Пайк напомнил о себе, берясь за ложку.
От котелка шел умопомрачающий запах густой похлебки. Выбросив из головы мысли о старом алхимике, я подсел к костру. Мышцы ныли приятной усталостью, как после хорошо выполненной работы.
Клинок удобно лег на коленях, выступив своеобразной подставкой для глиняной миски. Наемник не поскупился, похлебка едва через края не переливалась. Сам ел прямо из котелка.
– Хлеб, – я огляделся, высматривая кусок ржаной лепешки, оставшейся с вечера.
Пайк что-то промычал с набитым ртом, не глядя пошуровал в одной из сумок и бросил вытащенный сверток.
В завернутом куске ткани обнаружилась искомая лепешка. Отлично, можно приступать.
Сам наемник предпочел хлебу плоскую флягу из кожи, полную разбавленного вина. Сделав пару глотков, он протянул ее мне. Отказываться не стал, так как уже привык к слабому алкоголю. Хотя до сих пор предпочитал хороший эль, доброму вину. Не знаю уж почему.
Бобовые удались, густая похлебка получилась дико вкусной и сытной. Умяв до конца миску, я облизал деревянную ложку. В направлении исходившего паром котелка полетел взгляд, полный надежд.
Наемник правильно понял намек и перелил мне немного добавки. Похлебки оставалось немало.
Привычка Эри набивать живот до упора так и осталась. Натура вечно полуголодного бродяжки напоминала о себе почти при каждой трапезе.
Ели шумно, не оглядываясь на этикет, Пайк пару раз рыгнул, не стесняясь выражать удовольствие.
– Клянусь всеми падшими богами, нет ничего лучше, чем набить вволю брюхо и выпить кубок хорошего вина, – с чувством сказал он, когда котелок показал дно.
Я согласно икнул, пустая тарелка легла на густую траву.
– Надо вымыть посуду, – Пайк с ожиданием уставился на меня.
Хитрый какой, уже не раз пытается пропустить свою очередь.
– Я вчера мыл, – напомнил я, беззаботно
