суть, почти как у разбойника, что плохо лежит, обязательно подберет. Впрочем нет. Прочие поступали так же. Другая эпоха, другие нравы, другая психология.
В средние века (а здесь сейчас их примерный аналог, за исключением наличия магии) не считалось зазорным если и человек благородных кровей не откажется от богатой добычи. Даже если для этого придется нарушить несколько правил. Скажем самому организовать нападение на проезжающий по его землям купеческий караван.
А что? Запросто.
Это еще не говоря о королях и прочих, способных развязать целые войны ради обладания куском земли, где располагаются богатые рудой шахты.
Чем не разбойное нападение? Только в гораздо больших масштабах.
На ум пришла Земля начала двадцать первого века. У меня на губах заплясала усмешка. Ну да, будто в «цивилизованном обществе» по-другому. Та же хрень, только замаскированная под красивые лозунги установления демократии – «у вас есть нефть? тогда мы идем к вам».
– Только ты будь осторожней. Если что, меня-то сразу убьют, а вот тебя могут и в веселый дом продать, что на побережье Южного королевства, – прошептал Пайк, пока мы с ним подкрадывались к месту вероятного сражения между двумя отрядами конников.
– Куда?! В веселый дом? В смысле в бордель? – я аж остановился. – Охренел?
По физиономии наемника пробежала ухмылка.
– А ты что думал? Когда ты в последний раз видел себя в зеркале? Жаль будет терять такую смазливую мордашку ни за что ни про что. Точно говорю – возьмут живьем и отправят в веселый дом. За такую милашку не меньше полусотни золотых монет отвалят.
Я понял, что он издевается. Тоже нервничал, гад.
– Пошел ты. Если меня в бордель, то тебя на коневодческую ферму, чтобы надрачивать жеребцам пока их готовят к случке.
Пайк аж притормозил, пораженный. Несмотря на весь свой богатый наемнический опыт, такого ответа он явно не ожидал. Послышался хрюкающий смех.
– … жеребцу… ха-ха… его кол… ха-ха… руками… перед кобылой… ха-ха.
У него даже слезы выступили, так развеселила бывалого воина моя фраза.
– … ой не могу… это же надо такое придумать… ха-ха… обязательно запомню…
– Да заткнись уже, – с досадой рявкнул я, в последний миг успевая снизить голос до горячего шепота.
Не такой реакции ожидал на обидное замечание. Да и черт с ним.
– Ладно, идем, – все еще подхихикивая Пайк махнул рукой.
Мы двинулись дальше. Крались пригнувшись, стараясь издавать как можно меньше шума. И чем ближе подходили, тем медленнее двигались, перейдя на осторожный скользящий шаг. А вскоре и вовсе поползли на брюхе.
Звуки битвы приближались рывками, то утихая, то разгораясь со страшной силой. Стало ясно, что нападающие не получили легкой победы и беглецы оказывают ожесточенное сопротивление.
А значит, с обеих сторон будут серьезные потери. Следовательно, авантюрный план Пайка вполне может сработать.
– Делааа, – протянул наемник, оглядывая место побоища.
Добивать никого не пришлось, нападающие и защитники сами с этим неплохо справились.
Неглубокая прогалина, где разыгралось основное действо, оказалась буквально завалена трупами. Слышались стоны, в воздухе витал острый запах сырого железа – запах крови.
Настороженные, с обнаженными мечами, мы ступали между трупами и раненными, внимательно оглядывая результаты скоротечного, но яростного сражения.
Судя по эквипу, нам и правда повезло наблюдать разборки между двумя разбойничьими шайками: легкая кожаная броня весьма посредственного качества, стеганые куртки, обшитые кусками толстой проволоки, конические шапки с заклепками вместо нормальных шлемов, из оружия в основном топоры и короткие копья, больше смахивающие на дротики.
– Неплохо ребятки порезвились, – задумчиво буркнул Пайк.
– Угум, – промычал я.
И отвернулся, заметив, как из вспоротого брюха какого-то бедолаги вываливаются кишки.
Вот дерьмо! Так и блевануть недолго. Да еще воняло ужасно. Многие мертвецы перед тем, как испустить дух, опорожняли кишечник.
Один из раненных особенно сильно дернулся, пытаясь отползти, Пайк не глядя, ткнул его в бок носком сапога, заваливая обратно.
Наемник вертел головой, скользя цепким взглядом по лежащим телам, что-то бормоча себе под нос.
– Что ты делаешь?
– … шестнадцать, семнадцать… А? – он повернулся ко мне. – Пересчитываю ублюдков. Кажется все.
Он ухмыльнулся.
– Забавно вышло. Придурки умудрились перебить друг друга. Повезло.
Да, и впрямь повезло.
– Кажется последними сдохли эти двое, – Пайк подошел к лежащим чуть ли не вплотную разбойникам, одетыми лучше остальных.
Я сделал шаг.
– Что тут у нас, – Пайк кончиком меча отбросил плащ с одного из трупов и присвистнул, под шерстяной тканью обнаружился панцирь удивительной мастерства исполнения.
Слишком жирно для заурядного головореза с большой дороги. Такую броню и высокородному аристократу не зазорно носить.
– Синдская работа, – вынес вердикт Пайк, изучив доспех.
Синдская… что-то знакомое, где я это уже слышал? Точно! Долина Синд – зажатая между двух горных хребтов долина, место обитания крутых оружейников и других мастеров.
В основном известны благодаря оружию и доспехам, но делают и всякие другие вещи, вроде ювелирных украшений, изящной мебели с потайными отделениями и похожими изделиями, отличающихся изяществом исполнения.
– Откуда у босяка с большой дороги синдский доспех? – спросил я.
Пайк хмурился, кажется ему не нравилось то, что он видел.
Я же еще раз огляделся, на этот раз сфокусировавшись на окружающем ландшафте и лежащих в беспорядке телах.
Что-то здесь неправильно, чувствуется какая-то неточность. Я мысленно прочертил наш пути с опушки, прикинул примерное направление движение первого отряда, (по расположению тел), еще раз огляделся…
И до меня вдруг дошло.
– Они не преследовали нас, – сказал я.
Пайк обернулся, оставив в покое богато одетого мертвеца он занялся его товарищем, который, судя по всему, и прикончил того, удачным ударом зазубренного кинжала в шею.
– Ты о чем?
Я повел рукой, указывая на склоны прогалины.
– Это начало оврага. Гляди, чем дальше, тем он становится глубже.
Наемник стрельнул взглядом в указанном направлении.
– Ну и что? – он все еще не понимал куда я клоню.
– Это ориентир. Они изначально направлялись сюда. Когда мы сделали резкий поворот, они все равно оказались неподалеку от нас. Это потому, что они повернули еще раньше нас. А значит, ни о каком преследовании не могло идти и речи. Сомневаюсь, что они вообще нас заметили.
Это была огромная оплеуха в сторону Пайка. В конце концов это он предложил свернуть в лес, скрываясь от отряда преследователей. Который, как оказалось, никого и не преследовал вовсе.
Мы запросто могли продолжить ехать вдоль леса и благополучно скрыться
