Новая глава.
Пустая книга.
Я смотрю вниз на свою униформу, которую тетя выгладила до совершенства, и очаровательные черные балетки – подарок дяди Джексона. Синяя юбка обтягивает мою талию и расширяется чуть выше колен, где чулки до бедер подчеркивают мои длинные ноги.
Моя белая рубашка на пуговицах заправлена в юбку с высокой талией. Темно-синяя лента обвивается вокруг моей шеи как изящный галстук. Я также ношу форменную школьную куртку, на которой выгравирован золотой символ школы: щит, лев и корона.
Мои белокурые волосы, собранные в пушистый хвост, спадают мне на спину. Я превзошла саму себя, нанеся немного макияжа: тушь подкручивает мои ресницы и подчеркивает детские голубые глаза. Я даже воспользовалась тетиными духами «Нина Риччи».
Сегодня день, который определит мою жизнь на ближайшие три года. Черт возьми, он определит мою дальнейшую жизнь, если – когда – я поступлю в Кембридж, так что мне нужно все делать правильно.
Проходя через огромную каменную арку школы, я пытаюсь подражать уверенности других учеников. Это тяжело, когда я уже сейчас чувствую себя аутсайдером. Здешние студенты носят свою безупречную форму так, будто она сшита из пропитанной золотом ткани. От их болтовни и каждого размеренного шага веет аурой высокопоставленного, влиятельного и немного чванливого человека.
Девяносто процентов учащихся Королевской Элитной Школы посещали Королевскую Элитную Среднюю Школу до этого года. Они болтают друг с другом как старые друзья, воссоединяются после летних каникул, в то время как я выделяюсь белой вороной.
Снова.
Колкий зуд зарождается у меня под кожей и распространяется по рукам. Мое дыхание становится глубже, а шаги – энергичнее, когда воспоминания возвращаются.
Бедняжка.
Ты слышал, что случилось с ее родителями?
Слышал, что она что-то вроде благотворительного проекта для оставшейся родни.
Я отмахиваюсь от этих голосов и пробиваюсь сквозь них. На этот раз я полна решимости слиться с толпой. Никто здесь не знает о моем прошлом, и если они не станут искать целенаправленно, то никогда не узнают.
Эльза Куин – новый человек.
У входа я замечаю студентку, которая избегает толпы, пробираясь по боковой дорожке, ведущей к огромным двойным дверям. Я обращаю на нее внимание, потому что я тоже размышляла о подобном пути.
И хотя я бы с удовольствием вписалась в толпу, этот живой муравейник вызывает у меня знакомый зуд под кожей.
Юбка студентки-одиночки больше. Она полная, и у нее самые мягкие и симпатичные черты лица, которые я когда-либо видела у девушки моего возраста. Со своими огромными округлыми глазами, пухлыми губами и заплетенными в косу длинными каштановыми волосами она выглядит почти как ребенок.
И она первая в этой школе, кто не вызывает у меня ощущения «неприкасаемости».
Я догоняю ее и подстраиваюсь под ее быстрый темп ходьбы.
– Доброе утро.
Ее голова поворачивается в мою сторону, но уже спустя секунду она вновь смотрит себе под ноги и крепче сжимает ремешок своей сумки.
– Извини. – Я одариваю ее своей самой приветливой улыбкой. – Я не хотела тебя напугать.
Возможно, она тоже одна из новеньких здесь и чувствует себя растерянно.
– Ты не должна говорить со мной, – шепчет она себе под нос. Даже голос у нее милый.
– Почему?
Она впервые смотрит на меня такими зелеными глазами, что они почти сверкают, подобно тропическому морю.
– Вау. У тебя красивые глаза.
– С-спасибо. – Ее губы изгибаются в неуверенной улыбке, как будто это не то, что она хотела сделать. Говоря, она пинает воображаемые камни. – Ты слишком хорошенькая, тебе не следует разговаривать со школьным изгоем.
– Изгоем? – недоверчиво повторяю я. – Нет такого понятия, как изгой. Если я захочу поговорить с тобой, я это сделаю.
Она прикусывает нижнюю губу, и, клянусь, у меня руки чешутся ущипнуть ее за очаровательные щечки.
– Ты тоже здесь новенькая? – спрашиваю я.
Она качает головой.
– Я училась в КЭМШ.
– КЭМШ?
– Королевская Элитная Младшая Школа.
– Оу.
Учитывая, что она не была в толпе людей, я предположила, что она новенькая. Возможно, ее друзья еще не приехали.
– Хочешь, я покажу тебе окрестности? – спрашивает она неуверенным, тихим голосом.
Я приезжала на экскурсию летом с тетей и дядей, но не откажусь от шанса сблизиться со своим первым потенциальным другом.
– Конечно. – Я переплетаю свою руку с ее. – Как тебя зовут?
– Кимберли. А тебя?
– Эльза – и в свою защиту скажу, что я родилась задолго до выхода диснеевского фильма.
Она издает легкий смешок.
– Твои родители, должно быть, обладают экстрасенсорными способностями.
– Тетя сказала, что мама назвала меня в честь шведской медсестры, которая спасла много людей в обеих мировых войнах и получила прозвище Ангел Сибири. Знаешь, Сибирь, Эльза, а затем и Холодное сердце, ледяная принцесса? Так что, возможно, у мамы действительно были экстрасенсорные способности. Довольно неубедительно. Я знаю.
– Нет. Это так круто!
Ее застенчивость медленно проходит, пока мы идем вместе. Теперь, когда у меня есть кто-то знакомый, я не чувствую себя такой одинокой и подавленной.
Моя улыбка становится шире, когда Кимберли показывает мне элегантные, огромные классы. Раздевалки. Бассейн – который я избегаю. Кабинет директора, про который она шутит, что посещают его только по-шекспировски трагичным причинам.
Мои три года в КЭШ будут замечательными. Я почти чувствую это.
Как только мы достигаем огромного ярко-зеленого футбольного поля, меня охватывает головокружение другого рода. Не только потому, что я страшная фанатка Премьер-лиги и ярая фанатка «Арсенала», как и дядя, но и из-за длинной дорожки, окружающей поле.
В этой школе определенно оборудование лучше, чем в моей предыдущей, и я могу продолжать бегать как обычно. Надеюсь, мое больное сердце больше не будет капризничать.
Толпа студентов собирается возле электропроводки, которая окружает поле. Нетерпеливый шепот и возбужденные взгляды витают в воздухе, и на вкус это чувствуется как Рождество или первое посещение парка развлечений. Кажется, всех естественным образом тянет в это место, и они продолжают множиться с каждой секундой.
– Элита.
– Они здесь.
– Я говорю, что это чемпионский год.
– Это точно.
– Ты видела, что этот мелкий засранец вытворял? Он стал еще более незаконным. Я бы его так…
– Заткнись. Он не знает о твоем существовании.
Пока все радостно болтают, Кимберли стоит у стены, ведущей к выходу. Ее легкая, хотя и робкая улыбка увядает, а светлая кожа еще больше белеет.
Я присоединяюсь к ней и прослеживаю за ее взглядом.
На поле игроки футбольной команды передают мяч друг другу головами или плечами. Они не играют и даже не в футболках команды. Школьная форма для девочек красивая, но для мальчиков – просто великолепная, особенно если у этих самых мальчиков подтянутые тела.
Они носят темно-синие брюки, белые рубашки и приталенные пиджаки, как у женской униформы. Разница лишь в том, что у парней в комплекте красные галстуки с символикой школы.
Внимание толпы переключается на четырех парней, стоящих в стороне, наполовину играющих с командой, наполовину болтающих друг с другом.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что они в своей собственной лиге.
Взгляд Кимберли остается прикованным к самому высокому парню, который подбрасывает мяч в воздух и смеется как начинающая молодая кинозвезда. У него классическая красота золотого мальчика – прилизанные светлые волосы, острый подбородок, загорелая кожа и ослепительная улыбка, сверкающая даже с такого расстояния.
Однако на лице Кимберли нет выражения восхищения или волнения, как у всех присутствующих. Оно больше похоже на… страх?
– Кто они такие? – спрашиваю я, когда любопытство берет надо мной верх.
– Они – элита из элиты, – ее голос дрожит, серьезно, он действительно дрожит. – Если ты хочешь иметь мирную жизнь в КЭШ, ты должна быть на их стороне.
