— Эээ, признаться да, — Мэнлиус сконфуженно почесал затылок и посмотрел в сторону. — Со всеми этими заботами. Да и я думал, что уже победил его…
— В этом была твоя главная проблема. Страх никогда не уходит полностью. Мы можем победить его, но однажды он вернётся. Нужно просто быть готовым встретить его вновь. Твои страхи — это ты сам. По всей видимости, у тебя появились новые страхи из-за твоих новых обязанностей. Ты ведь завершил теоретическое обучение и проходишь практику в археологических экспедициях, верно? Та неудача произошла во время последней экспедиции, когда ты не смог сохранить реликвию из-за обвала, но зато спасся сам, верно? Боишься ли ты поражения? Боишься ли ты позора? Боишься ли ты давления из-за твоего статуса первого ученика? Чего ты боишься?
Мэнлиус мрачно кивнул. Учитель как в воду глядел. Он боялся всего этого сразу, потому что строил большие планы на будущее.
— Чем к более высоким вершинам мы стремимся, тем сильнее наши страхи, мой мальчик. Это естественно. Каждая новая область мира открывает перед нами новый пласт страхов.
— Но что же мне делать? Я пытаюсь бороться, но чем сильнее пытаюсь, тем большая волна страха идёт на меня. Я не хочу снова шарахаться от каждого шороха, каждого взгляда!
— Ты слишком зациклен на этой мысли. Давай помедитируем.
Они сели в позы лотоса. Мэнлиусу не хотелось углубляться в себя, но он понимал, что должен взглянуть на свою тёмную сторону. Он закрыл глаза и начал приводить свои чувства в порядок, наблюдая за каждым чувством. Он не знал, наблюдает ли за ним учитель, но понимание, что рядом есть тот, кто в случае чего поможет и поддержит, успокаивало и расслабляло. А затем перед внутренним взором начали появляться образы.
Мэнлиус увидел себя семь лет назад, путешествующим с родителями из города в город. Увидел тот день, когда один орден начал атаку на город другого ордена после того, как диверсионный отряд смог добраться до Системы Барьера. Увидел и то, как остался один, отделившись от родителей. Увидел взрывы, разрушения, кровь и трупы. Увидел себя, рыдающего посреди разрушенной улицы. Почувствовал, как страх того времени возвращается и сейчас.
— Учитель, я снова вижу тут момент, — сообщил он задрожавшим голосом, — И тот страх снова возвращается…
— Очень хорошо. Это то, что нам нужно. Смотри на него. Но помни, ты сейчас здесь, не там.
Мэнлиус с трудом заставил себя смотреть на себя же, бродящего среди руин. Вначале страх едва не заставил его сорваться с места и куда-нибудь сбежать, но парень не хотел опозориться перед учителем. И понаблюдав так с минуты три, он почувствовал, что страх стал слабее. А затем и вовсе исчез, уступив место пустоте. Хорошая пустота. В ней так хотелось остаться… Видение стало растворяться в блаженной тьме.
— Нет, — помешал ему учитель, — смотри дальше. Мэнлиус, твоя задача не есть бегство.
Ученик послушно удержал себя в достигнутом состоянии и заставил себя удержать видение, вспоминая не самые приятные картины до максимальной детальности. Но в какой-то момент поймал себя на интересном ощущении — он больше не чувствовал страха или неприязни перед этими картинами, он вообще ничего не чувствовал. Он столько раз вызывал эти картины в предыдущих своих попытках, что они стали… привычны что ли… Мэнлиус не мог определить точнее. У него просто исчез страх перед тем, с чем он сталкивал себя постоянно.
— Учитель, я…
— Ты ничего не чувствуешь, верно?
— Да…
— Скажи мне, раз ты ничего не чувствуешь, стоит ли это твоего беспокойства?
Мэнлиус задумался и признал:
— Пожалуй, нет…
— Конечно, я заставлял тебя смотреть в лицо своим страхам, но главное заключается в другом. Ощутив эту пустоту, ты постиг иллюзорность беспокоящего тебя чувства. Твои страхи есть иллюзия, Мэнлиус. А раз это иллюзия, должен ли ты ей подчиняться?
— Нет, учитель, не должен, — сказал Мэнлиус, сжав кулаки.
— Надеюсь, что ты это понял, — благосклонно кивнул Амброзиус, а затем ободряюще улыбнулся, — Мэнлиус, ты справишься. Ты смог победить свои страхи однажды, победишь их и снова. Помни об этом.
— Да, учитель. Я признателен вам за урок, — с глубочайшей искренностью ответил парень.
— О, не стоит. Это всё твоя заслуга. Я просто немного тебе помог, — ободряюще улыбнулся учитель. — А теперь вперёд на спарринг. Твой сосед тебя уже заждался.
* * *
Спускаясь вниз на первый уровень, где находилась пристройка Тренировочного Зала, Мэнлиус пытался другим взглядом смотреть на многочисленные уровни башни, в которой он жил с двенадцати лет. Другим взглядом — значит тем, который обрёл после медитации с учителем. Башня ранее казалась ему очень неприветливым местом. Общество магов раздирают интриги и соперничество. Соперничество всячески поддерживается, потому что считается — маг должен быть лучшим. Мэнлиусу казалось, что он рано это понял и потому в каждом видел лишь угрозу, никому не мог толком доверять. Но сейчас парень подумал, не крылось ли это чувство угрозы в нём самом, не было ли следствием его сосредоточенности на своих страхах.
Зачарованная Башня является достаточно высоким и крупным зданием, чтобы добираясь от кабинета магистра до тренировочного зала можно было предаться размышлениям по пути. Более трёхсот метров в высоту и около ста сорока метров в ширину. Здание вмещало в себя жилые помещения, библиотека, аудитории, лаборатории, кабинеты и мастерские. В центре находился Центральный Канал — пустое пространство от самого низа до самого верха, по которому к крыше Башни устремлялся энергетический поток Великого Барьера. А ведь ещё были многочисленные пристройки вокруг башни. И Тренировочный Зал находился в одной из них.
«Может теперь я смогу лучше выстраивать отношения с людьми и нелюдьми? Но получится ли довериться им на фоне всех этих интриг? Где пролегает грань между доверием и осторожностью?» — размышлял молодой чародей, глядя на других магов, ходящих туда-сюда по галереям и лестницам Центрального Канала. Кого-то он знал и кивал, получал кивок в ответ или игнорирование. Кто-то откровенно скривился при виде него, всем своим видом выражая презрительное отношение. «Ха, смешно. Справившись с одним страхом, я тут же бросаюсь выдумывать другие. Просто зависимость какая-то. Ну-ка, приди в себя, ничтожество. Тебя ждёт спарринг с той ещё язвой. Не позволяй этому ублюдку почувствовать превосходство!»
Воздушный лифт доставил его в зал первого уровня. Мэнлиус направился сторону пристройки тренировочного зала, когда его окликнул насмешливый голос:
— Да это же наш зазнайка Мэнлиус. Всё так и бегаешь от общества?
Из-за своей борьбы с паническими атаками Мэнлиус не был особенно активным с студенческой жизни и избегал контактов. Поэтому на него многие и смотрели как на зазнайку. Парень хотел вначале проигнорировать нахала, но затем вспомнил, что пытается бороться со своими страхами, а раз так, значит, не может сейчас снова убежать. Он остановился и попытался изобразить на физиономии усмешку, пока не торопясь поворачиваться.
— Граф Виктор Бенедиктус этер Вэриниус, какая честь удостоится вашего внимания, — произнёс он с как можно более наигранной любезностью и обернулся, отвесив особенно картинный поклон. — Что же заставило столь высокую особу обратить своё внимание на ничтожного простолюдина?
Повернувшись, Мэнлиус увидел статного черноволосого парня с длинными вьющимися волосами, породистым лицом и холодным высокомерным взглядом. Одет он был в синюю с алыми узорами одежду. Как обычно, Виктор был в окружении своей свиты из троих помощников. Его интерес к первому ученику означал только одно — очередную провокацию.
— Мне просто интересно, до каких пор любимчик самого магистра будет избегать общества, — ухмыльнувшись, сообщил Виктор. — Орден должен быть сплочённым сообществом.
«Ага, сплочённым, как же» — подумал первый ученик. «С таким соперничеством сплочённость стоит под большим вопросом».
— Абсолютно с вами согласен, граф, — по-прежнему картинно закивал Мэнлиус, а потом лукаво посмотрел на аристократа. — Но вы же должны понимать, чем ближе к власти, тем больше ответственности. Я слишком занят, чтобы общаться со всеми подряд.
