— Чёрт! Чёрт! Чёрт! — ворчал первый ученик себе под нос. — Захотел себя показать, блин. Что теперь со мной будет?
Перспективы витали в голове не важные. Мэнлиусу представлялось изгнание в какую-нибудь жалкую башню, представлялось заключение и каторга, представлялось участие в запретных экспериментах. Он лихорадочно искал выход из этой проблемы, которую же и сам организовал.
«Может не отнекиваться и согласиться с обвинениями? А затем предложить им, что я возьму шефство над Джозефусом и искуплю свою вину? К чёрту чужое мнение, это произошло из-за того, что я слишком беспокоился о том, что подумают другие…»
Дверь в тюремный блок открылась, и вошёл молодой бледнокожий и светловолосый парень с узкой прямоугольной бородкой в синей с серебром мантии. Мэнлиус вздохнул. Это был его друг и эмиссар магистра — Аэтиус Онезифорус.
— Совет рвёт и мечет, — сообщил он, старательно демонстрируя искреннее сочувствие. — Они боятся, что применение одного из запретных заклятий поломает систему дуэлей. Наши истерики даже предлагали на время запретить сами дуэли. И другие маги будут винить в этом тебя! Создал же ты себе проблем, приятель.
— Я должен был победить! — Мэнлиус упрямо посмотрел на друга. — Джозефус сражался за честь графа, я за свою. Тем не менее, я осознаю свою вину и готов искупить её, взяв шефство над Джозефусом. Как он там, кстати?
— О, ты предложил хорошую идею, — одобрительно кивнул Аэтиус. — Но сомневаюсь, что на неё найдётся достаточно голосов. Но клан Вэриниус уже работает с советниками. Старший Вэриниус сам является одним из советников. Хотя он отсутствует, у его родственников, скажем так, есть доступ к телу. Они не упустят возможности вернуть должок. А Клетес сейчас лежит в госпитале, овощ овощем.
Мэнлиус недовольно скривился и отвёл взгляд:
— А ты зачем пришёл? Вряд ли для того, чтобы сообщить последние новости, которые, к тому же, слишком очевидны. Для этого у тебя слишком много дел.
— Ха-ха-ха, блин, дружище, мог бы хотя бы подыграть. Иначе скучновато становится, — рассмеялся Аэтиус, но затем принял серьёзный вид. — Действительно, есть предложение от одного из советников. И магистр о нём не знает.
— Мне это уже не нравится.
— Он обещает перетянуть на свою сторону ещё двух советников и тогда численный перевес будет на твоей стороне. Трое у Вэринусов и четверо у тебя.
— Ты сказал «двоих». Кто ещё меня поддерживает?
— Гилберт Иво этер Зотикус, советник по культуре и обществу.
Мэнлиус вспомнил этого чудаковатого вечно улыбающегося, смеющегося и легкомысленного старика, чей клан никогда не имел большого влияния, и приложил руку к лицу.
— Ох, хороша поддержка… А кто сделал предложение?
— Квинт Иэкобус, советник по науке.
— Гм, тоже весело.
— Ну? Ты же понимаешь свои шансы?
— Давай для начала посмотрим на его предложение, — сказал Мэнлиус, не убирая руку с лица, словно он отказывался признавать суровую реальность.
— Привлеки на свою сторону того, о ком они не подозревают, что он станет твоим союзником.
— Что? О ком ты?
Аэтиус наклонился ближе и прошептал имя. Мэнлиус удивлённо расширил глаза, а затем его взгляд наполнился гневом. Он попытался схватить приятеля за ворот и садануть головой о прутья. Сейчас это максимум, на который он был способен из-за постоянно действовавшего в его камере излучения Антимагии.
— Ублюдок! Ты понимаешь, что несёшь? — воскликнул он.
Аэтиус проворно отшатнулся назад и замахал руками.
— Эй-эй-эй, разве так благодарят друзей? — возмущенно воскликнул он, а потом ткнул пальцем в Мэнлиуса. — Лучше подумай. Я приду через час.
— Ты… ты… ты… — первого ученика продолжало трясти от возмущения, но затем он неожиданно жёстко усмехнулся. — Чертяга, это действительно спутает им все карты. Ладно, веди его. Попытаюсь договориться с хищником, который хочет меня съесть.
* * *
Несмотря на то, что общение с другими было неотъемлемой частью работы магистра, Амброзиус общаться с людьми не любил. Одна из причин сидела сейчас в его кабинете и всячески пыталась склонить к следованию своим идеям.
Гандизалв Дезидериус, советник по экономике, навис над столом и вещал:
— Чёрт бы тебя побрал, Амброзиус, почему ты не желаешь воспользоваться своей властью магистра? Зачем этот спектакль? Ты одним своим решением можешь как удалить твоего ученика прочь из башни, так и спасти! И никто и слова пикнуть не сумеет!
Амброзиус сверлил невежливого гостя недовольным взглядом. Единственная причина, по которой он позволял гостю вести себя так нагло — его статус советника. Советники были главами кланов знати, лидерами сословия знающих, и пойти против них означало устроить себе большие неприятности. Даже для магистра.
— Мне непонятна твоя реакция по поводу суда, Гандизалв, — проговорил Амброзиус тоном, звучащим как натянутая струна. — Разве советники не должны более всех других уважать Закон?
Двухметровый загорелый полуэльф, коим был советник по экономике, придвинулся ещё ближе и оскалился, обнажив звериные клыки:
— Я расскажу тебе, что такое закон, Амброзиус. Закон — это власть, а власть — это ты. Проявление слабости вроде игр в демократию ослабляет твою власть, а, значит, ослабляет влияние совета городе! Подумай о своём ученике! Пока ты тут играешь в законотворца, твой ученик сидит в Башне Правосудия!
— И пусть сидит, ему это пойдёт на пользу! Что ты имел ввиду под играми в демократию? Ты хотел сказать, это ослабляет власть кланов, верно? — ухмыльнувшись, встретил взгляд гостя магистр.
Полуэльф вздохнул, приложил руку к лицу и опустился в кресло:
— И кланов тоже, — сказал он, убрав руку с лица и посмотрев на магистра спокойнее (даже зубы сжал от усердия). — Пойми, если чернь почувствует, что лидеры города теряют власть, мало не покажется никому. Поэтому иногда нужно не малодушничать, а принимать ответственные решения?
— Малодушничать? Я правильно понимаю, советник Гандизалв Дезидериус, ты обвиняешь своего магистра в малодушии? — спокойным тоном осведомился Амброзиус и вопросительно приподнял бровь.
— Я не…
— Теперь я скажу тебе кое-что о законе, — магистр ткнул пальцем в советника. — Закон, это цемент, который связывает наше общество. Если каждый из нас с самого верха будет нарушать закон, наше строение общества расколется. И от нарушения закона, а не, как ты выражаешься, малодушие. И граждане будут поднимать бунты из-за произвола вышестоящих. Я тоже не первые полвека живу на этом свет, Гандизалв, не принимай меня за мальчишку. Ты пытался поставить своего магистра в положение, в котором у него не останется выхода кроме как проявить свою волю, а значит, усилить власть совета. Я же хочу вывести ордена из ситуации, в которой правил совет самым беспредельным образом и принести в наше общество закон!
— Советники…
— Четверо на моей стороне. Я тоже не сидел без дела, Гандизалав. Но не бойся, карать тебя я пока не собираюсь, — тут магистр уже позволил себе хищную усмешку. — Вы все мне нужны.
— Мы не твои марионетки! — прорычал гигант и стукнул кулаком по столу.
— Конечно нет, — понимающим тоном сказал магистр и кивнул. — За кого ты меня держишь? Вы сделаете всё, что нужно итак, исходя из собственной природы.
— Чёрт бы тебя побрал, Амброзиус, на кого ты рассчитываешь?
— На вас всех, друг мой, на вас всех. И моего ученика в том числе. Он, конечно, любит поблуждать в лабиринтах, но он умный парень.
— Ха, посмотри на себя! Тебе даже ученика своего не жалко! Понравится ли ему, если он поймёт, что его хотят пустить в расход?
— Иногда наставник должен принимать сложные решения ради блага ученика. Я не жду от него благодарности. Я только хочу, чтобы он стал сильнее ради той роли, что ему предстоит.
— Эта роль случайно не связана с Чёрной Комнатой?
— Я не могу этого сказать сейчас. Уходи и займись делом, Гандизалв. Вспомни о своих обязанностях.
* * *
