раз делал это. Один удар в живот быстро лишает человека стремления к сопротивлению. Бить надо расслабленной рукой, как плетью, и желательно на вздохе жертвы — тогда кулак пробивает даже сильные брюшные мышцы. Крепкие мужчины не могли выдержать его удара, не говоря уже о хрупких женщинах. Но всё это в прошлом… Вчера Главному Брату совсем необязательно было бить ту красотку, он мог бы и словом сломить волю пленницы. Все воины её народа были убиты братьями, а женщины изгнаны из Укрытия. Тедеклий видел страх в её широко распахнутых зелёных глазах и знал, что она готова на всё, лишь бы сохранить свою жизнь. Беспомощность девушки ещё больше распалила его, и он, поддавшись вожделению, схватил её за руку, осквернив себя этим прикосновением. В тот момент в хижину заглянул Василий, и непреднамеренно спас своего наставника от грехопадения…
Да, именно младший брат помог ему тогда побороть наваждение. Вспомнив в деталях эту скверную сцену, Главный Брат сокрушённо покачал головой и в сотый раз попросил прощения у Того, Кто Справедлив. Он окинул взглядом помещение и остановил его на орудии возмездия. Отличный армейский кнут! Тедеклий вспомнил лицо солдата, у которого он забрал оружие, перед тем как убить его владельца. С той поры кнут достойно служил наместнику Того, Кто Беспощаден К Врагам Детей Своих в ритуалах очищения. Его собственная спина и спины соратников с благодарностью принимали каждое наказание. Путь Истины труден… Много пороков надо ещё искоренить, но начинать следует всегда с себя, ведь кто-то же должен быть примером для остальных. Вполне возможно, что как раз в этом заключается его предназначение. Всё-таки нелегкая доля досталась ему — стать Главным Братом в тяжелейший период для племени, когда численность братьев катастрофически сократилась после Нашествия, а немногие уцелевшие в спешке покинули родные земли, спасая свои жизни от Нелюдей.
Он услышал торопливые шаги за стеной, спустя мгновение дверь распахнулась, и в открытом проёме показался Василий. На этот раз юноша даже не постучал, чтобы предупредить о своём появлении. Тедеклий хотел было уже пристыдить младшего брата за бесцеремонность, но потом всё же воздержался, дабы не подвергать себя Греху Высокомерия. В большинстве случаев послушник исправно выполнял свой долг, хотя порой и отличался забывчивостью. По крайней мере, за эту маленькую провинность ругать его не стоило. Не сегодня… Может быть, в другой раз, когда наместник будет чист перед лицом Того, Кто Снисходителен К Слабостям Братьев. Его вчерашний грех ещё не смыт окончательно избавительным страданием, поэтому негоже судить других.
— Что ты встал как вкопанный? Быстро помоги мне одеться! — недовольно проворчал Тедеклий при виде смиренно застывшего Василия, остановившегося в паре шагов от него и прижавшего к груди смотанную в рулон власяницу.
Главный Брат немного наклонился и вытянул руки вперёд, а парень принялся осторожно натягивать вонючую, многократно пропитанную потом и кровью рубашку на его тело. Лицо мужчины исказилось от физической боли, когда первые колючки на внутренней поверхности материи впились в кожу. Помощник замер, боясь причинить ещё большие муки, но Тедеклий гневно прикрикнул на него, и тогда Василий резко потянул за нижний край рубашки, и она опустилась до пояса грешника. Шипы туннельного молоха — братья специально отлавливали этих юрких, колючих ящериц для изготовления власяниц — будто огненные бороны прошлись по рукам, груди и животу несчастного, оставляя после себя неглубокие, но жгучие царапины, а на спине воспламенили очаг невыносимого страдания, попав в раны, оставшиеся после самобичевания. Это стало последней каплей, и Тедеклий уже не смог сдержать жалостного стона. Юноша в страхе отпрянул от него, опасаясь неконтролируемой ярости своего ментора, невольно допустившего постыдное проявление малодушия, однако тот даже не посмотрел в его сторону. Василий благоговейно притих, понимая, что в эти секунды наместник ведёт мысленный диалог с Тем, Кто Страдал Больше Всех.
Главный Брат медленно выпрямился и, растопырив руки в стороны (теперь ему весь день придётся ходить так, чтобы не задевать тело конечностями и тем самым позволять шипам глубже впиваться в кожу и терзать её), обратился к послушнику:
— Ты ещё не поведал мне последние новости. Я не выходил из хижины со вчерашнего вечера. Всё ли в порядке в общине?
— Никаких особых происшествий. На границе Укрытия спокойно. Братья заняты своими делами и ждут полудня, чтобы засвидетельствовать наказание Райнера.
— Разве это должно случиться сегодня?
— Да. Прошло уже две недели после суда.
— Вот как… — Тедеклий, видимо, уже потерял чувство времени. Это плохо… Неужели Грех Апатии начинает постепенно подкрадываться к нему? Такого ни в коем случае нельзя допускать! Он Глава племени и должен сохранять ясность ума для блага Братства Божественной Истины!
— Ты будешь присутствовать на процедуре наказания?
— У меня много других дел, да и желания особого тоже нет. — Случаи Непроизносимого Греха участились в последнее время, и он уже стал морально уставать при наблюдении ритуала возмездия. Главный Брат слышал о недавнем грехопадении Райнера, но не особо вдавался в подробности. — Кто будет его бичевать?
— Младший брат Джек. Это же он пострадал. Средний брат Райнер уговорил беднягу, пообещав перевести его из пограничников в повара. Один из разведчиков случайно наткнулся на них в тупиковом туннеле во время их тошнотворного преступления.
— Кто председательствовал на суде? Старший брат Бернар?
— Он самый.
— Бернар справедлив… А что там с девкой? Ну, с той, которую я вчера допрашивал… Ты вывел её за пределы Укрытия?
Василий понимающе взглянул на наместника Того, От Которого Ничего Невозможно Утаить, и от этого дерзкого взгляда у Тедеклия зачесались руки и возникло острое желание устремить свой могучий кулак прямо в наглую физиономию юнца. Грех Вседозволенности попытался овладеть его разумом, но Главный Брат всё-таки нашёл в себе силы побороть соблазн, ведь недаром же его избрали вождём Братства. Трудно сохранять святость, очень трудно…
— Я сделал так, как ты велел, — ответил помощник, похоже, не заметив внутренней борьбы мужчины. — Сопроводил до границы и дал ей кинжал.
— Братья не могли проследить? Ты уверен, что никто из них не последовал за ней в туннели и не снасильничал?
— Я увёл её на тот участок, который охраняют скопцы. Они уж точно не побегут искать девицу.
— Молодец! Даже я не предусмотрел такой вариант. Ты принял правильное решение!
— Всегда готов служить, Главный Брат! — с воодушевлением воскликнул послушник, покраснев от похвалы.
— Хорошо. Надеюсь, беда и смерть обойдут её стороной. В любом случае кинжал поможет ей отбиться от бродяг. Мы сделали для девушки всё, что могли, Василий, и это обязательно зачтётся нам, когда мы предстанем перед Тем, Кто
