С чего бы мне желать этого? К тому же, герцог всего второй в списке завидных женихов, если бы я и решила кого-то приворожить, то это был бы принц.
— Тебе до него не добраться!
— Это ты так думаешь. Возможность всегда найдется.
— Ну да, — грустно вздохнула Мэделин, — ты совершенно лишена совести.
Она отошла к диванчикам и тяжело рухнула на один из них. Принюхалась, только сейчас заметив, что воздух был наполнен легким цветочным ароматом. Едва уловимым и приятным.
— Бесчестная ведьма.
Вивьен неосознанно потянулась пальцами к левому виску, предчувствуя скорую мигрень. Исходом каждой беседы с этой несдержанной в словах и проявлениях эмоций барышней была головная боль.
— Я уверена, что веду дела честно и справедливо, поэтому твои слова — оскорбительная клевета. — Она заняла место напротив Мэделин. Угощать ее чаем Вивьен не собиралась и лишь надеялась, что незваная гостья скоро уйдет.
— Ты подкупала благородных леди! — выпалила Мэделин, непроизвольно подавшись вперед. Она до сих пор не смогла смириться с некоторыми уловками, которые использовала Вивьен, чтобы привлечь внимание к своему магазину.
— Всего лишь небольшие сувениры. Едва ли ароматные саше можно считать достойной валютой для подкупа.
— Еще хуже! Раздавала жалкие подачки благородным леди.
— Однако, насколько помню, всем пришлись по вкусу эти сувениры. И никто не чувствовал себя оскорбленным.
— А плакаты? Это так унизительно, развешивать везде эти нелепые рекламные плакаты. Таким занимаются только всякие дельцы. Аристократам не пристало так вульгарно о себе заявлять.
Вивьен только хмыкнула. Она помнила, как долго искала художника, а после и договаривалась с типографией, отпечатывавшей модные журналы, так как только их станки могли представить тот результат, какой был нужен Вивьен. Ей пришлось очень потрудиться, чтобы заполучить рекламные плакаты, и она по праву ими гордилась.
К тому же, это ей и Аните приходилось расклеивать их ранним утром поблизости со всеми местами, где бывали аристократки.
На всё это потребовалось много времени, сил, денег и духов. Каждый плакат был с любовью надушен и расклеен. И это привело в торговый зал «Флакона» первых покупательниц.
Однако Вивьен промолчала, не став спорить. Настроение ее несколько улучшилось после того, как она представила, насколько возмущена будет Мэделин, когда узнает, что в скором времени к каждой покупке будут прилагаться небольшие буклеты с полным перечнем всех видов духов, какие были в ассортименте магазина. Вместе с акварельными изображениями флаконов.
— И все же, Мэделин, я не понимаю, зачем ты пришла. Твой дядя взрослый человек, к тому же маг. Уверена, он в силах справиться со всем самостоятельно. Без твоего вмешательства.
— Дядя не знает, какими способами ты добивалась известности своего магазина, и не представляет, на что ты способна.
— Ты злишься из-за того, что мои методы действительно так ужасны и недостойны аристократки? Или потому что завидуешь? Ведь я сделала то, на что тебе не хватило духу, и выиграла.
— Да что ты понимаешь?!
Мэделин подскочила, зло сжимая кулаки. Она всегда была такой, и уже очень давно Вивьен перестала реагировать на ее резкие слова и нервозную порывистость. Хотя девчонка все еще страшно ее раздражала своей несерьезностью и импульсивностью. И полным отсутствием воспитания. В том, что мать баловала ее, было слишком много негативных последствий. Ничего хорошего Вивьен пока не заметила. Впрочем, она и не стремилась.
— Тебе может не нравится происходящее, — Вивьен неторопливо поднялась следом, — но советую держать язык за зубами. Если общественность узнает личность девушки на фотографии, мой магазин только выиграет. Зато жизнь герцога усложнится, а ему, как мне показалось, и так нелегко приходится.
Мэделин поджала губы, судорожно пытаясь придумать достойный ответ. На ум шли только ругательства.
Разговор был завершен.
Выпроводив заклятую соперницу из магазина, Вивьен уже не надеялась на тихий вечер. И оказалась права.
Вечером, незадолго до закрытия, в торговый зал заглянула еще одна гостья, которую Вивьен хотела бы видеть в последнюю очередь.
— Душечка! — пропела тетушка, быстро найдя свою уставшую племянницу цепким взглядом. — Нам нужно поговорить.
Вивьен поежилась и едва не выпустила из рук флакон, который как раз собиралась поставить на полку витрины. Припозднившиеся посетительницы как раз оплачивали свои покупки, это заставляло тетушку сдерживать настоящие эмоции и улыбаться.
Мардж Джэнкинс, урожденная Райт, была такой сколько Вивьен себя помнила: старательно создавала в обществе образ доброжелательной леди, какой на самом деле никогда не была. Когда истинное лицо тетушки раскрылось впервые, Вивьен было двенадцать, и это оказалось для нее настоящим шоком.
Тогда Вивьен отказалась проводить время с детьми кого-то из друзей семьи и убежала в лабораторию отца. Мардж было важно, чтобы дети поладили, в те времена она надеялась, что Вивьен в будущем выйдет замуж за сына той семьи, так как сама детей не имела, но очень хотела породниться с многообещающим и набиравшим влияние родом. А последняя жена графа Уилби в те времена еще была жива, пусть и сильно болела, к тому же у Вивьен были родители, которые никогда не позволили бы выдать ее за старика с сомнительной репутацией.
Но план Мардж провалился с самого начала. Мальчик Вивьен нисколько не понравился, он был слишком наглым и требовал, чтобы все выполняли его желания. Она взбунтовалась, побила его, когда он попытался заставить ее играть, и сбежала.
На громкие рыдания ребенка в сад выбежали его родители. Быстро стало известно, что произошло. Вивьен отчитали и оставили без сладкого.
А вечером к ней в комнату заглянула тетя…
Это был первый раз, когда Вивьен ударили. Она ничего не рассказала родителям, но образ доброжелательной и ласковой тетушки уже не казался ей настоящим.
Сейчас же Мардж вновь была страшно недовольна племянницей и с трудом могла сдержать злость.
— Мы закрываемся, тетя. Боюсь, у меня нет на вас времени.
— Это важно, Вивьен!
Ей все же пришлось уступить и пригласить тетю в кабинет.
Анита, в этот момент как раз протиравшая столики в углу, потянулась следом, чтобы приготовить чай, но Вивьен ее остановила.
— Заканчивай уборку. О нашей… гостье я позабочусь сама.
Мардж с мягкой улыбкой на тонких губах прошла за своей племянницей в кабинет и заняла место на диванчике. Как только дверь закрылась и никто больше ее не видел, Мардж перестала улыбаться. Она с неудовольствием рассматривала обстановку кабинета, пока Вивьен готовила чай.
Второй раз за день в этом помещении оказывались люди, которым в магазине были не рады. Это портило настроение даже сильнее
