отпрянул. Эйсхард провел пальцами по рту, стряхивая каплю крови из разбитой губы, жутковато усмехнулся краешком рта. А я в ответ дерзко и широко улыбнулась: «Ага! Не так уж ты неуязвим!»
Однако повторить маневр мне не удалось, эффект неожиданности был потерян, и, когда я наскочила во второй раз, Эйсхард не стал рассусоливать: так приложил о землю, что дух вон! Из глаз посыпались искры. Проморгавшись, я увидела эфора. На этот раз он не протягивал мне руку, скрестил их на груди и сумрачно смотрел свысока.
— Сдаешься?
— Нет!
Резво вскочить на ноги не удалось. Я медленно встала, пошатнулась. Услышала, как вскрикнула Фиалка. Заткните кто-нибудь рот этой девице!
— Сдавайся, Дейрон! — крикнул Барри. — Елки зеленые! Тебе его все равно не одолеть. Сдавайся!
Не дождетесь.
Закусив губу, я снова перешла в наступление. Наскакивала, коротко ударяла и, пользуясь тем, что я шустрая и легкая, отскакивала на недосягаемое расстояние, прежде чем Эйсхард настигал меня ответным ударом. Понятно, что мои тычки не могли нанести ему вреда, зато злили неимоверно.
В льдисто-голубых глазах не осталось и следа от насмешливого превосходства. Еще бы! Какая-то фитюлька, какая-то птичка-невеличка посмела нанести непобедимому эфору такое оскорбление: отказывалась признавать себя побежденной! Из рассеченной губы Эйсхарда бежала струйка крови — по подбородку, по шее, на воротник. Квиты!
Плохо только то, что эфор быстро учился. За несколько секунд он изучил мою тактику, мои движения и траекторию каждого удара. Опыта у него, что ни говори, было больше. Я начала уставать, да и растревоженный шрам на плече горел огнем.
Следующий мой выпад стал последним. Эйсхард отклонился, перехватил запястье, однако я, наклонившись, выкрутилась и, отскочив, ударила ногой. Метила в грудь, но не достала. Лед поймал меня за лодыжку и резко дернул вверх, роняя меня на мат.
Гадство! Воздух сделался точно каменный и отказывался проходить в грудь. Я судорожно хватала его губами. Из носа текло. Надеюсь, не сопли? Вот был бы позор! Я провела тыльной стороной ладони, посмотрела — кровь. Я пропустила удар? Или сосуд лопнул от перенапряжения? Подумаешь, кровь из носа — пустяки!
— У нее кровь! — истерично кричала Веела.
Не дожидаясь вопроса Эйсхарда, я принялась вставать. В воздухе повисло напряженное молчание — мои одногруппники, видать, не могли поверить собственным глазам. Я сама себе в этот момент напоминала безмозглого гуля, который так же настырно продолжал тянуться к жертве вопреки здравому смыслу.
Эфор не позволил мне подняться. Сел на корточки и положил ладонь на середину груди, придавливая к полу. Близко-близко я видела взбешенные и одновременно ошеломленные глаза.
— Поединок закончен!
— Нет, — упрямо выдавила я, на губах пузырилась кровь, вытекающая из носа. — Ты не победил!
— Я победил, кадет Дейрон. Я всегда побеждаю!
Я попыталась сбросить его руку, которая как тисками сдавливала грудную клетку, но эта рука была будто свита из железных жгутов.
— Ненавижу! — прошептала я.
Лед наклонился, так что его губы очутились у самого моего уха, и произнес:
— Это взаимно.
Он резко поднялся и, ухватив меня за шиворот как котенка, тоже поставил на ноги.
— К целителю, — отрывисто бросил он.
Глава 19
Я шла, левой рукой придерживая правую под локоть, все силы уходили на то, чтобы сдерживать стоны. Проклятье, с этим покалеченным плечом каждая тренировка с Эйсхардом будет превращаться в пытку.
— Зачем нас ведут к целителю? — спросила Веела. — Алейдис нужна помощь, но мы с Медеей в полном порядке.
Как и предупреждала мейстери Луэ, всех девушек-первогодков сегодня должны показать целителю, однако я и сама недоумевала — зачем? Фиалка старалась держаться поближе к кадету Винс, но Медея не обращала на хрупкую блондинку внимания и в подруги принимать не торопилась.
— Узнаете на месте, — вот и все объяснение, которого дождалась Веела от эфора Эйсхарда.
Он шел чуть сбоку, бросая на меня мрачные взгляды. Неважно, как он ко мне относится, — если я помру по дороге, отвечать придется ему. Представляю, как Лед сейчас мысленно костерит меня и в каких выражениях.
Парней нашей группы он доверил второкурснику, встреченному по дороге, так что в госпитальное крыло форта мы отправились вчетвером.
Я довольно бодро продвигалась вперед, пока внезапно не ощутила сильнейшее головокружение. Чтобы не упасть, я прислонилась к стене. Камень холодил горящее плечо, остужал пот на висках. Стоять бы так вечность… А лучше прилечь прямо здесь, в коридоре, полностью окунувшись в прохладу, вбирая ее в себя…
— Кадет Дейрон!
Пришлось открыть глаза и посмотреть на ненавистного Эйсхарда. Он цепким взглядом скользил по моей скрюченной фигуре. От его внимания не скрылось, что я баюкаю правую руку. Эсхард нахмурился, очевидно, пытаясь припомнить, в какой момент умудрился повредить мне плечо.
Ни слова не говоря, эфор развернул меня спиной к стене и принялся ощупывать плечо жесткими пальцами, выискивая перелом или вывих. Я взвыла и — откуда только силы взялись — оттолкнула его.
— Я в порядке! — рявкнула я, и от злости действительно полегчало.
— Проклятье, Дейрон, к чему было упорствовать! — рыкнул он в ответ. — Не терпится попасть на тот свет? Что ты хотела доказать?
— Да пошел ты… — прошипела я сквозь зубы.
— Что? Не расслышал!
Все ты расслышал, гаденыш, и должен влепить мне штрафные баллы за неуважение, но, наверное, от моего неприглядного вида пробрало даже ледяного эфора. Не нуждаюсь я в его жалости!
— Да. Пошел. Ты, — раздельно проговорила я, упрямо задрав подбородок.
— Десять штрафных очков, Дейрон, — выплюнул он, а на лице застыло выражение: «Я имею дело с непроходимой тупицей!»
Признаю, вела я себя очень неумно, с настойчивостью, достойной лучшего применения, приобретая сильного врага. Но тут уж ничего нельзя было поделать с самого начала. Эфор Эйсхард невзлюбил меня с первой секунды знакомства, как только узнал, чья я дочь, и, будь я покладистой и терпеливой, он бы не остановился, пока не растоптал бы меня. А так я еще побарахтаюсь!
Вспыхнувший гнев придал бодрости, так что до госпитального крыла я добралась на своих двоих.
Молодая целительница в синей форменной одежде при виде меня вскочила на ноги: лицо-то я от крови оттерла, а на рубашке алели пятна.
— Тренировочный бой, — сказал Эйсхард.
— Тайлер, ты ополоумел? — Целительница в гневе воззрилась на нашего командира. — Ты совсем силу не рассчитываешь? Они ведь нулёвые! А
