– Ну что поделаешь, – вздохнул Карелла.
– Да, – разочарованно произнес Хейз.
– По крайней мере, я посидел в кадиллаке, – сказал Карелла. Он с восхищением посмотрел на белый кабриолет. – Ты только посмотри на него!
– Красавец, – согласился Хейз.
– А какая мощность, – продолжал Карелла. – Ты видел такой двигатель у какой-нибудь другой машины? Размеры как у миноносца. Только посмотри!
Он подошел к капоту и поднял его. Хейз встал рядом.
– Действительно, – согласился он. – А какой чистый!
– Да, Крамер был аккуратным парнем, – сказал Карелла.
Он протянул руку и начал опускать крышку, когда Хейз вдруг сказал:
– Одну минуту. А это что?
– Где?
– Коробочка у блока цилиндров.
Карелла снова поднял капот.
– А, это?
– В такой намагниченной коробочке хозяин держит запасной ключ. На случай, если захлопнешь дверцу, забыв ключ в зажигании.
– А-а, – разочарованно сказал Хейз.
– Вот смотри, – Карелла оторвал намагниченную коробку от блока. – Отодвигаешь крышку и прячешь ключ вот сюда. – Внезапно он замолчал.
– Коттон, – тихо произнес он наконец.
– Что?
– Это не ключ от машины.
* * *
Спрятанный в коробочке ключ имел характерную форму ключа к шкафчику для хранения вещей на железнодорожной станции. Поскольку в городе было две крупных станции и множество поменьше, а также багажные отделения на конечных остановках метро, проверка могла занять немало времени. Карелла решил вопрос по-другому. Он позвонил фирме, поставляющей шкафчики для хранения багажа, назвал номер и через пять минут узнал адрес. Прошло полчаса, и детективы стояли перед шкафчиком.
– А вдруг там пусто? – сказал Хейз.
– А вдруг крыша сейчас рухнет? – отозвался Карелла.
– Запросто, – ответил Хейз.
– Типун тебе на язык, – сказал Карелла и вставил ключ в замок.
Внутри лежал чемодан.
– Грязное белье, – сказал Хейз.
– Коттон, дружище, – прошептал Карелла, – брось шутки. Серьезно, не надо. Я очень нервный.
– Тогда бомба.
Карелла вытащил чемодан из шкафчика.
– Заперт?
– Нет.
– Да открывай же!
– Я пытаюсь, – сказал Карелла. – У меня руки дрожат.
Хейз терпеливо ждал, когда Карелла поднимет крышку. На дне чемодана лежало четыре конверта из плотной бумаги. В первом была дюжина ксерокопий письма Шлессера от адвоката мужчины, выпившего лимонад из бутылки с мышью.
– Доказательство А, – сказал Карелла.
– Ничего нового, – возразил Хейз. – Поехали дальше.
Во втором конверте хранились две страницы из бухгалтерского гроссбуха фирмы “Эдерле и Крэншоу, Инк”. Обе страницы были подписаны бухгалтером по имени Антони Ноулз. Сравнив две страницы, полицейские сразу заметили, что вторая страница является исправленной копией первой, баланс на которой не сошелся. Он не сошелся на сумму в 30 тысяч 744 доллара 29 центов. А вот на второй странице все было в ажуре. Мистер Ноулз, бухгалтер, украл у фирмы “Эдерле и Крэншоу” более тридцати тысяч и затем подчистил цифры, чтобы скрыть недостачу. Каким-то таинственным способом Крамер сумел раздобыть и первоначальную и подчищенную страницы – и с их помощью вымогал деньги у Ноулза. Именно Ноулз платил тысячу сто каждый месяц.
– Нужно поехать и взять этого Ноулза.
– Обязательно, – согласился Хейз. – Это он мог ухлопать нашего друга Крамера.
Но оставалось еще два конверта.
В конверте номер три хранились шесть негативов и отпечатков фотографий Люси Менкен. Хейз и Карелла рассматривали их с интересом, выходящим за пределы профессионального.
– Да! – заметил Хейз.
– Весьма.
– У тебя семья, Стив, – напомнил Хейз.
– У нее тоже, – ухмыльнулся Карелла. – Мы с ней стоим друг друга.
– Ты думаешь, это она убила Крамера?
– Не знаю, – сказал Карелла. – Надеюсь, что в последнем конверте есть ответ на множество вопросов. – Он достал его из чемодана. – Да он пустой! – удивленно воскликнул Карелла.
– Что? Ты ведь даже не заглянул внутрь. Откуда...
– Он такой легкий, – сказал Карелла.
– Открывай же, Христа ради!
Карелла открыл конверт.
Внутри был лист плотной бумаги. И ничего больше. На нем едва виднелись три слова, отпечатанные на машинке. Эти три слова гласили:
Я ВАС ВИДЕЛ!
Глава 17
Дедуктивный метод не в состоянии решить все проблемы.
Прибавив два к двум, вы получаете четыре. Вычитаете из полученной суммы два, и у вас снова два. Возведя два в квадрат, получаете четыре, а после извлечения квадратного корня из четырех – у вас опять два. Ради чего стоило трудиться?
Бывает время, когда ваша личная математика ничего не значит.
Такое время наступило, к примеру, сразу после ареста Энтони Ноулза, который признался в хищении денег и подчистке бухгалтерских книг, но тут же предъявил бесспорное алиби на день убийства Крамера.
Бывает время, когда приходится возвращаться к исходной точке, и как ни прибавляешь факты друг к другу, получаешь тот же самый ответ. Ответ, не проясняющий ничего.
Так вот, когда наступает такое время, полагаешься на интуицию.
Коттон Хейз так и поступил.
Но он решил положиться на интуицию в свободное от службы время. Если он ошибся, пусть ошибка будет за его счет. Если он прав, у них будет достаточно времени для принятия мер. Но даже и в этом случае не удастся получить ответы на все вопросы.
Итак, утром в среду, 17 июля, Хейз сел в машину. Он не предупредил никого в участке. Он уже один раз свалял дурака – сразу после перевода в 87-й участок, и не хотел, чтобы это повторилось.
Хейз пересек реку Харб и поехал по Гринтри Хайуэй. Он миновал городок, в котором провел вечер со студенткой-антропологом. Это был памятный вечер. Скоро он въехал в штат Нью-Йорк и направился к Адирондакским горам и охотничьей гостинице “Кукабонга”.
Джерри Филдинг сразу узнал его машину. Он спустился вниз и пожал руку Хейзу.
– Надеялся снова вас встретить, – сказал он. – Ну как, разыскали Кеттеринга?
– Нет, – ответил Хейз, отвечая на рукопожатие. – Нигде его нет.
– Это не в его пользу, верно?
– Совершенно верно, – сказал Хейз. – Вы хорошо знаете округу?
– Как свои пять пальцев.
– А вы могли бы сыграть роль гида?
– Собираетесь поохотиться немного? – поинтересовался Филдинг.
– Некоторым образом, – ответил Хейз.
Он открыл дверцу и взял маленькую сумку, лежавшую на сиденье.
– Что у вас там?
– Плавки, – сказал Хейз. – Давайте прогуляемся сначала вокруг озера, ладно?
– Неужели вам так жарко?
– Может быть, – сказал Хейз. – А может, мне холодно. Скоро узнаем.
Филдинг кивнул.
– Схожу за трубкой, – сказал он.
* * *
Они отыскали место примерно через час. Оно было недалеко от дороги и рядом с берегом озера. Пышная летняя трава почти полностью скрыла глубокие следы автомобильных покрышек. Хейз подошел к озеру и глянул в воду.
– Что там? – спросил Филдинг.
– Автомобиль, – ответил Хейз. Он уже снимал рубашку и брюки. Затем натянул плавки и подошел к самому краю.
– Здесь глубоко, – предостерег Филдинг.
– Следовало ожидать, – сказал Хейз и нырнул. Для июля вода была очень холодной. Вокруг него сомкнулся темный, молчаливый мир. Энергичными гребками он опускался ко дну озера. Автомобиль стоял на дне подобно корпусу потонувшего судна. Хейз схватил ручку дверцы и опустился на дно. Выпрямившись, он попытался заглянуть внутрь, но ничего не увидел. Было слишком темно. Хейз чувствовал, что у него кончается воздух. Оттолкнувшись от дна, он устремился к поверхности. Филдинг с любопытством посмотрел на него.
– Нашли что-нибудь?
Через минуту Хейз уже мог говорить.
– Что за автомобиль был у Филла Кеттеринга? – спросил он.
– “Плимут”, по-моему, – сказал Филдинг.
– Там, на дне, стоит “Плимут”, – заметил Хейз. – Я не смог заглянуть внутрь. Нам нужен подводный фонарь и лом, чтобы открыть дверцы, если они заперты. Вы хорошо плаваете, Филдинг?
– Как рыба.
– Отлично. – Хейз вышел из воды. – У вас сколько телефонов?
– Два. А что?
– Пока вы закажете снаряжение, я позвоню в город. Я должен точно опознать машину. Вы пока звоните, а я нырну и посмотрю на номер.
– Если на дне темно, как вы сумеете разглядеть номер? – спросил Филдинг.
– Отличный номер, – согласился Хейз. – Нужен фонарь.
Пока они звонили в Гриффинс, Хейзу пришло в голову, что им нужно куда больше, чем просто лом и подводный фонарь. Поэтому он попросил прислать снаряжение для ныряния, включая баллоны с кислородом. Снаряжение прибыло только после обеда. Они с Филдингом вернулись к берегу, натянули маски и акваланги и исчезли под водой.
Снова вокруг был мир тишины. Снова вода сомкнулась над ныряльщиками, отрезав их от звуков остального мира. В руке у Хейза был фонарь. Филдинг держал лом. Хейз все время думал: “Только бы это оказалась машина Кеттеринга, только бы это оказалась его машина...”
