Хозяйка ресторана с улыбкой посмотрела сначала на соотечественницу, затем на ее русскую подругу.
– Замечательно! Еще только пять пополудни, а уже нет ни одного свободного места. Определенно, все мужское население нашего славного городка стремится сегодня попасть в славный ресторан Мэри-Энн… Это просто праздник какой-то, девушки!
– Только не проси, чтоб мы исполнили стриптиз, – сказала Ругстад. – И без того лицо горит от мужских взглядов.
– Ух ты… – увидев букет красных роз, Светлана удивилась еще сильней. – Мэрит, тут тебе еще и цветы подогнали!
– Просили передать шампанское за ваш столик. А цветы… – Мэри Энн сделала жест бармену. – Цветы, Ильина, – тебе.
Светлана подумала было, что ослышалась. Но к букету прилагался конвертик с запиской. Текст – на русском – гласил:
Светлана!
С праздником 8-го марта!
От всей души от нашей группы!!!
P.S. Если не Вы, дочь глубокоуважаемого
академика Ильина, то кто еще нам, сирым,
поможет?!
Ильина, извинившись перед Мэрит, вышла в зимний сад, где ее, как сказала Мэри-Энн, дожидались двое мужчин. Несколько секунд она рассматривала двух этих совершенно незнакомых ей с виду людей. Один – бородач лет тридцати пяти, другой – высокий, сильный, широкоплечий, с открытым взглядом, напомнил ей Ларса Торенсена…
– И кто тут «сирый»? – бодрым тоном проговорила Светлана. – Вы русские, как я поняла? То есть, из России?
– Сергей Воронин, – представился старший. – Мы из Москвы… Вернее, из области. Извините, что потревожили. Но у нас, кажется, нет иного выхода.
– Алексей Трофимов, – этот рослый парень чуть задержал ее ладонь в своей мощной руке. – Королева, я в восхищении…
– Кхм… – Ильина смущенно кашлянула. – Спасибо за поздравление, за цветы… Что за проблема? Кому тут нужна моя помощь?
– Нам, – в один голос произнесли мужчины. – Нашей группе нужна ваша помощь…
Через несколько минут, переговорив с Трофимовым и Ворониным, Ильина вернулась за столик.
– Кто такие? – поинтересовалась Ругстад. – Я их знаю?
– Нет, вряд ли! – задумчиво произнесла Светлана. – Они тут в первый раз. Вчера прилетели.
– Русские?
– Да, мои соотечественники.
– Не каждый сможет у нас тут раскошелиться на такой букет роз, – Ругстад улыбнулась краешком губ. – Чего хотят?
– Просят, чтобы я пошла с ними проводником.
– Когда?
– Завтра. Если, конечно, в офисе сиссельмана не передумают открывать маршруты.
– Пеший поход? Или на санях?
– Пеший. От пяти до семи суток. Какие-то экстремалы…
– Рановато еще для пеших переходов. С другой стороны, ты могла бы отработать с ними… Ну а потом вернуться и после небольшого отдыха взять на себя ту группу, о которой я говорила.
– Вряд ли что-то из этого выгорит.
Светлана разлила пенящийся напиток по принесенным барменом хрустальным бокалам.
– Почему? – спросила Ругстад, приняв у подруги наполненный бокал. – Они тебе не понравились? Что-то с ними не так?
– Им может не понравиться та цифра, которую я назвала, – усмехнулась Ильина. – Чтобы отбрить эту парочку, я им сказала, что возьму по триста евро в сутки с носа.
– Круто!
– Наверняка подыщут себе другого, не такого «дорогущего» проводника.
Ильина подняла бокал.
– Шампанское, естественно, обратно уже не отдадим…
– Не понимаю я иногда вас, русских.
– Я тоже не понимаю иногда нас, русских.
Бокалы соприкоснулись, издав тонкий хрустальный звон.
– С праздником, дорогая Мэрит! С женским днем! Не печалься, подруга. Улыбайся, радуйся жизни, веселись: мы с тобой сегодня представляем в Лонгйире лучшую половину человечества.
ГЛАВА 9
9 марта
Небольшая группа спасателей, прибывшая в Лонгйир на борту самолета МЧС, была переброшена в Пирамиду вертолетом седьмого числа во второй половине дня. Вместе с ними в «мертвый город» отправились и двое – из четверых прибывших из Мурманска – сотрудников правоохранительных органов. Именно этим двоим поручено осмотреть место происшествия, собрать материал для уголовного дела по факту гибели работника треста «Арктикуголь» Игоря Голышева и по материальному ущербу. А также произвести все необходимые в таких случаях и возможные в данных непростых условиях оперативно-следственные мероприятия на месте недавнего ЧП.
К моменту их прибытия в законсервированный трестом «Арктикуголь» поселок здесь уже находились еще две небольшие группы. Одна – в составе четырех сотрудников горноспасательной службы при руднике Баренцбурга (все россияне), работала здесь с полудня двадцать восьмого числа. Они, эти хорошо подготовленные люди, были отправлены в поселок сразу после того как на имя помощника мэра Баренцбурга по спецпроектам поступила шифрованная депеша из Москвы. Причем сообщение с запросом и инструкциями ушло не из офиса треста «Арктикуголь», а из другой государственной структуры – из организации, занимающейся вопросами, лежащими как в сферах конкурентной борьбы и стратегической разведки, так и национальной безопасности.
К этому времени связи с «зимовщиками» уже не было. Поселок Пирамида на вызовы по рации и по каналу спутниковой связи не отвечал. Удивительно, но в Москве, как выяснилось, узнали – или догадались – о ЧП на Шпицбергене быстрее и раньше, чем те люди, которые находились всего в ста двадцати километрах от места драматических событий…
Вторая группа, состоящая из нескольких волонтеров-норвежцев (в ее состав входит также и представитель офиса сиссельмана), прибыла в поселок на скутерах практически в одно время с выехавшей на вездеходе – по льду фьордов – группой русских. А еще чуть раньше, за несколько часов до этого сам губернатор Свальбарда позвонил своим русским коллегам в Баренцбург. Он проинформировал их о том, что двое местных экстремалов, совершавших дневной санный переход из Лонгйира в Пирамиду, выйдя на связь по рации, сделали крайне тревожное сообщение…
Норвежцы стали собираться с рассветом (хотя таковым его можно назвать весьма условно). Видимость, впрочем, была сносной, погода – тоже. Впервые за последние несколько суток из сероватой полумглы явственно, зримо проступили очертания расположенного на другом берегу фьорда, точнехонько напротив бухты Петунья, огромного и весьма живописного ледника Норденшельда. Коническая гора с заснеженными склонами, у подошвы которой примерно сто лет тому назад шведы основали поселение, из которого, в свою очередь, уже после перехода в собственность «Арктикугля», вырос современный поселок шахтеров, видна почти полностью, кроме верхушки, закрытой облаками.
Волонтеры, а это были крепкие бывалые мужчины в возрасте от двадцати пяти до сорока лет, после легкого завтрака в темпе и весьма организованно собрали оборудование, спальные мешки и рюкзаки. Двое криминалистов, прибывших из Осло на архипелаг позавчера и с ходу подключившихся к расследованию, а также выделенный им в сопровожатые сиссельманом сотрудник офиса, провели в поселке весь минувший день и заночевали в одном из двух уцелевших после пожара в ангаре трейлеров. Второй домик заняли их коллеги из Мурманска. Северная часть ангара чудом уцелела во время пожара. В каком-то смысле повезло: если бы не сильный снегопад, сопровождавшийся именно северным ветром, огонь мог бы перекинуться и на остальную часть помещений ангара. В том числе и на выгородку, внутри которой находились бочки с горючкой и смазочные материалы…
Случись так, перекинься огонь на этот склад ГСМ, последствия могли бы оказаться более серьезными. Сгорели бы не только штабной трейлер и еще один жилой домик, а также снегоход, грузовик и микроавтобус, но и от самого ангара остался бы лишь обугленный металлический каркас без крыши. А так часть строения уцелела, вместе с некоторым имуществом и оборудованием. Спасатели и волонтеры за прошедшие несколько суток заменили элементы покрытия стен и крыши, поставив временные панели из ДСП. А также выволокли наружу, складировав на площадке под навесом, пострадавшую при пожаре технику.
Труп, найденный в сильно пострадавшем от огня штабном вагончике, тщательно сфотографировали и засняли на видео. Хотя тело основательно обгорело, в покойном опознали старшего группы зимовщиков Игоря Голышева.
В течение последующих пяти суток тело находилось там, где Голышева застала смерть. Лишь после получения инструкций при первой оказии, четвертого числа, когда выдался небольшой просвет и открылось «окно», в Пирамиду прилетела вертушка из Баренцбурга. Останки Голышева со всеми предосторожностями изъяли из превратившегося из синего в аспидно-черный штабного вагона. Сделав временный саван из фольги, определили в прорезиненный чехол с закрытием-молнией. Вертолет «Ми-8» доставил тело в Баренцбург, где останки погибшего находились по сей день.
