— Расскажи мне о том, что у тебя происходит, — попросила она, усаживаясь на диван с одеялом и чашкой дымящегося кофе.
— Сегодня мне привезли еще одно произведение искусства.
— И что же это?
— Картина Гейнсборо. Из коллекции Каллена.
— Коллекции, которая выставлялась на аукционе?
— Да. Совсем небольшой, но очень дорогой портрет.
— Тебе нравится Гейнсборо?
— Ну, это неплохое вложение…
— А ты когда-нибудь делаешь покупки не ради инвестирования?
Его низкий смех прокатился волной дрожи по ее коже.
— Еду. Одежду. Поездки.
— Понятно. Расскажи о себе еще что-нибудь.
— Например?
— Например… Ты всю жизнь провел в Техасе?
— До колледжа.
— Но у тебя нет акцента.
— Нет, мэ-э-м, — протянул Чейз, заставив ее улыбнуться. — Я долго тренировался над этим.
— Зачем? Он очарователен.
— Для меня он был скорее недостатком, нежели частью имиджа.
— Могу поспорить, девчонки из колледжа его обожали, — попыталась подразнить его Ванесса.
Он слегка помедлил с ответом.
— Не сказал бы.
— Верится с трудом.
— Я был не таким парнем.
— А каким?
— Я не напивался каждые выходные. У меня не было кучи девчонок. Я не любил непристойные шутки и не получал стипендию за игру в футбольной команде.
Ванесса нахмурилась:
— Понятно, мистер с фотографической памятью. Боже, наверное, ты был отличным однокурсником! Я всегда все делала в последнюю минуту. Непонятно, как я вообще ухитрилась получить диплом.
Услышав его смех, она поняла, что отгадала его блеф.
— И это я слышу от девчонки, которую взяли на работу в частную школу Винчестера.
— Меня выбрали из ста претенденток. Уверена, решающую роль сыграло влияние моего отца. Давай не будем об этом.
— Хорошо. Как погода?
Ванесса рассмеялась:
— Вот это плавный переход, мистер Харрингтон.
— В этом я тоже хорош.
— А в чем еще?
— М-м-м…
Его медленный раскатистый комментарий заставил ее дрожать, наполняя чувства невероятным ощущением наслаждения.
— Итак…
— Я могу назвать всех режиссеров, которые получали «Оскар» за последние тридцать лет.
— Очень пригодится для игры в «Кто хочет стать миллионером?». Еще?
— А ты о чем подумала? — Его слова прозвучали слишком интимно.
Ванесса прикрыла глаза и немного сжала бедра, пытаясь побороть стремительно нарастающее желание. Ей слишком нравилось ходить с ним по краю пропасти.
— Например… — И вдруг ее взгляд привлек экран телевизора, который работал с выключенным звуком. — Ну вот.
— Что?
— Снова рассказывают об «Уэйверлизе». — Она взяла пульт и выключила телевизор. — Бедняжка Энн.
— Вы с Энн близки, — сказал Чейз после паузы.
— Достаточно. Они с Джульеттой продолжают общаться даже после переезда моей сестры. Мне нравится Энн. Она умна, образованна, не любит сплетничать и очень преданна в дружбе. Она много работала, чтобы оказаться там, где находится сейчас.
— Судя по всему, заработала на своем пути немало врагов.
— А у кого их нет? Новости об «Уэйверлизе» поднимают газетам продажу, а когда они приправлены сплетнями о ее личной жизни, все выигрывают. Если бы исполнительный директор был мужчиной, журналисты были бы менее назойливы.
— Наверное, ты права.
— Так и есть. Знаменитые женщины постоянно находятся под пристальным вниманием в том, что касается их внешности и эмоциональной стабильности. Мужчине достаточно просто казаться сильным, тогда он — победитель. Женщину же в подобном положении называют стервой. Кстати, никто не заставляет мужчин делать выбор между карьерой и браком. — Она глубоко вздохнула. — Извини, я увлеклась.
— Вовсе нет.
— Ты говоришь это из вежливости.
— Ванесса, ты должна была уже понять, что я не из тех, кто разговаривает «просто из вежливости».
— Ну я… не уверена.
— В чем? «Во всем. В тебе. В том, что происходит».
— Я бы не вынес этого.
— В бизнесе или в личной жизни?
Молчание. Интересно, он ответит или будет ходить вокруг да около, как обычно?
Наконец он ответил:
— И там и там. Ванесса?
— Слушаю.
— Мне кажется, ты задаешь слишком личные вопросы. Поэтому настал мой черед.
Ванесса почувствовала, как в ее груди шевельнулось неопределенное волнение.
— Ну… хорошо.
— Какие духи ты предпочитаешь?
— Не поняла?
— Просто твой запах: ваниль с цитрусовыми нотками и еще чем-то неуловимым — никак не выветрится у меня из головы. Это сводит меня с ума.
Она сводит его с ума!
Чейз тяжело задышал.
Казалось, можно было пощупать нависшую тишину, разрываемую ударами сердец за десятки тысяч футов друг от друга. Он все время думает о ней.
Ванесса потянулась к волосам и распустила их, сняв резинку. На плечи упали только что вымытые огненные пряди.
— Ваниль в моем кондиционере для волос, — наконец сказала она. — А примесь… вероятно, детская присыпка. — Сказав это, она закатила глаза к потолку. «Боже, это надо было так испортить момент!»
— Присыпка, — повторил Чейз.
— Угу. — Ванесса закрыла глаза, кусая губы.
— Интересно. Ванесса?
— М-м-м?
— Что ты делаешь в следующие выходные?
Накручивая прядь на указательный палец, она сказала:
— Как обычно. Стираю, убираю, готовлю, сижу с детьми. А что?
— Приезжай в Джорджию.
— Что? Джорджия, Чейз? Но я… у меня нет денег. Еще мои дочки… А почему в Джорджию?
— Здесь я. И мой крестник Сэм.
— Ты в Джорджии? — Так, стоп. — Ты хочешь познакомить меня с крестником?
— Да. У него рак крови. Это смертельно. И я обещал, что он успеет прочитать последнюю книгу о Чарли Джеке.
В ее голове закружился миллион ответов, несущих в себе извинения и сожаления. Наконец она произнесла:
— Сэм — тот, кто загадал последнее желание.
— Да. Он…
Затаив дыхание, Ванесса ждала продолжения фразы, чувствуя, как земля уплывает у нее из-под ног.
— Я хотел бы, чтобы мы прочитали эту книгу вместе. Если хочешь.
О, это невероятно! Невыносимо значимо. Сколько времени он прокручивал у себя в голове мельчайшие детали этого разговора, раздумывая над тем, стоит ли подпускать ее так близко к себе? Это прогресс и одновременно начало пугающих отношений. А она не уверена в том, что с этим справится, учитывая то, что главные приоритеты ее жизни навсегда связаны с детьми. Она вцепилась в телефон.
— Чейз, я не могу себе это позволить.
— Я об этом позабочусь. Завтра утром есть прямой рейс из Вашингтона в Атланту. Через пару часов ты уже будешь на месте. В воскресенье утром вернешься домой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
