27 февраля
III
И тихо по коралловой аллееМеж иноков умученных, как встарь,С крестом сверкающим на голой шееШагал неслышно убиенный Царь.
В пробитой пулями Он гимнастеркеИ в продранных на пальцах сапогах,Худой как смерть, измученный и горький,Но позабывший о своих врагах.
И горностаем мученика раныПокрыл святые любящий Христос,И на руках рубинами убранныйЦаревича Он трупик бедный нес,
Прекрасного, как полумесяц чистый,Как ранневешний бледный гиацинт,Поднявшийся на миг в теплице мглистойИ оброненный в злобы лабиринт.
И грустно, головой поникнув доброй,Глядит Отец на ангельского Сына,Подрезанного социальной коброй,Как стебель нераскрывшегося крина.
И поседевшая от мук царицаМеж дочерей, растерзанных толпой,Шла, как с Голгофы Мать-Отроковица,Усыпанной цветочками тропой.
Они в лохмотьях, и следы насильяВидны у Матери и Дочерей,Но меж отрепьями трепещут крылья,В очах, проливших море, – Эмпирей.
Из страшных ран Спасителя стигматыЛучистые у мучениц видны, –И с ореолом в Божие палатыОни идут из Царства Сатаны.
И тихо между рыцарей терновыхС улыбкой грустной шествуют они.Молитвенно несется из суровыхГероев уст: Боже, Царя Храни!
1 марта
IV
А за стеной собрались монастырскойМильоны вытянутых горем шей;Народ, еще недавно богатырский,Воров добыча и тифозных вшей,
Восстал из праха с головой повиннойНа медный зов святых колоколов –На сотни верст страдалицы невинной,Руси, не различить из-за голов.
Мильоны там расстрелянных, сожженных,Растерзанных, засеченных Чека,Обобранных дотла, умалишенных,Уравненных до скотского пайка!
Там без гробов зарытые, там в гробеНеслыханного жаждущие счастья,Там палачом обузданная злоба,Там укрощенное вором ненастье!
Мильоны глаз с раскаяньем и дрожьюЧрез монастырскую глядят стену,На милость уповая снова Божью,На прадедов святую старину!
И тихое увидевши сияньеНа лепестками устланном пути,Раздалось горькое вокруг рыданьеИ стон молящий: Батюшка, прости!
И бухнули перед Страдальцем в ногиИ родины поцеловали прах,Но Он, согбенный и бесслезно-строгий,На окровавленных поднял руках
Царевича с поникшей головою,Орленка, пораженного свинцом.И плачу не было конца, и вою,И в стену бились ближние лицом.
Но крестным вдруг благословил знаменьемСвоих мучителей Последний Царь.Ответила забытым псалмопеньемЕму свободой сгубленная тварь,
Ответили колокола и тучи,И ландыши смиренные в тени,И Рыцарей Терновых хор могучий:– Что б ни было, Боже, Царя Храни!
2 марта
S. ANNUNZIATA
На голубом безоблачном брокатеВолнует душу лучезарный Феб;На девятиступенном стилобатеТри ряда арок, стройных как Эфеб.
На конном Медичи искрятся латы,Младенцы Роббия глядят в Эреб,Бе многострадные снуют шахматы,Бе я стою, как убиенный Глеб,
С чудовищно раскрытыми глазами,С нечеловеческой в душе тоской,Уставший насмерть проходить низами,
Такой смятенный, жаждущий такой.Зачем, создатель, продолжать экзамен?Дай сердцу ущемленному покой!
9 мая
ЗЕЛЕНОЕ ВОИНСТВО
Здравствуй, воинство зеленое,Гибкостанное,Бурями и солнцем упоенное,Неустанное!Здравствуй, рыцарство вершинноеМеж ирисами,Братство Божие невинноеМеж кулисамиАпеннин тяжелотурными,Холм обставшими,Первозданными, лазурными,Мир познавшимиХаотичными изломами!Бронею каленою,Воронеными шеломамиВ упоеннуюСиневу небес взнесенные,Стойте, братия,В ночи страшные и бессонныеОт проклятияОхраните нас, от сомненияЯви грубого,От убийцы сновиденияТолстогубого,От разумного и ползучего,Объясненного,От базарного и толкучего,Оцененного;Наклоните же ваши копияИ сомкнитесяПодле Сына верного Утопии,Слова витязя!
14 мая Импрунета
ЗАПОЗДАВШИЙ
Люблю я скалы и шиповник дикий,Сухой вереск и златогрудый дрок,Серьезных коз панические вскликиИ муравьев-подножников мирок.
Люблю я туч жемчужных мозаикиИ к Тайне гор вознесенный порог,И звезд алмазовые в бездне ликиЛюблю, как первый их любил пророк.
Но слишком ясен взор мой для пророка,И не могу земную нищету яТвердить земным страдальцам, как сорока;
Вот почему, как пасмурная туя,С плющом обнявшаяся в чащах дрока,Всё забываю я, тебя целуя!
14 мая Импрунета
КРОВАВЫЕ ОРХИДЕИ
Чудовищные душат орхидеиСтрану долготерпенья и чудес,Кровавые Россию чародеиВ тропический преобразили лес.
В овечек обернулися злодеиИ занялся пророчествами бес:Священные удушены идеиХитросплетениями адских месс.
Всеуравнительные ворожеи,Литературные оставя споры,Ярмами оковали наши шеи
И яд мертвящий пролили нам в поры,И паруса сорвали с гиблых рейСлужители Антихристовой своры!
17 мая
ДВА ИДЕАЛА
Достигнут идеал равенстваВ умалишеннейшей из стран;Антихристово духовенствоПьет из России смрадных ран!
Всё уравнили по ранжиру:Мозги, корманы и брюха;Труду, нелепому кумиру,Кадят людские потроха.
Но достиженье идеала,Таков уж, видно, испоконСреди земного карнавалаНеукоснительный закон,
Рождает муку пресыщенья, –И между уравненных стадУже бушует отвращеньеС тоскою жгучею назад.
Христа блаженный ЭмпирейНедостижим наоборот,Хоть как ты в облаках ни рей,Хоть башню выстрой, как Немврод.
В недостижимом Матерь-Вечность,В несозидаемом покой,Венца Создателева Млечность,Не осквернимая рукой.
И только за вратами СмертиМы все познаем, может быть,Зачем из синей звездовертиСпустилась духа в бездну нить.
Пока последний не вернетсяОпальный к Богу серафим,У Вифлеемского колодцаМы только жажду утолим.
И прав блаженный Малахия:Доколе римский папа ПетрПоследним мученикам смотрНе сделает, Христа стихия
Лишь утолит земную схиму,Как двадцать сотен лет назад;К Небесному ИерусалимуПуть пролегает через ад!
21 мая
* * *
Кормили Кесари рабов теламиВиющихся в бассеинах угрей,И лакомому блюду над столамиНеслась хвала нахлебников царей.
Тарелку с прокаженных смрадным гноемСвятая Сьены мраморной пила,С неслыханным еще духовным зноем,И ей неслась такая же хвала.
Тот Рим и та Сиена стали нынеПрекрасный, но оставленный погост,Но поневоле пред лицом святыниВстает вопрос, безжалостен и прост:
Нет Девы Сьенской с прокаженным супом,Нет перелопавших угрей-обжор,Так почему же жизнь еще по трупамПоет симфонии in mi minor!
29 мая
