— Какие же у него к тебе претензии? А?
— Уже долларов восемь вымозжил.
— И ты терпел? Пришел бы раньше. Ты же знаешь, я всегда выручу друга, — уверенно сказал Рулон, подтвердив свои слова дружеским хлопком по плечу.
— Да я думал, он перестанет, — промямлил Витя, жалостливо искривив рот.
— о, этот пока до смерти не забьет, не успокоится, — «обрадовал» Витю Рулон, — но ты понимаешь, чтобы он к тебе не лез, я должен ему что-то дать?
Таким образом, Рулон использовал «мышиную» программу — пресмыкаться перед сильными. Он понимал, что эти деньги все равно не пойдут на пользу слабому Вите и дурному Курану, значит, решил он, их можно взять.
«Всех обману», — сказало Счастье.
«Все куплю», — сказало Злато.
«Все возьму», — сказал Булат, — пришла ему в голову древняя мудрость. — Почему я не могу все совместить в себе: счастье, злато и булат?»
Он многозначительно посмотрел на Витька, который сразу понял, о чем речь, и закивал головой.
— Да-да, я принес. Только ты точно сделаешь?
— Ты меня обижаешь. Когда я тебя подводил? — важно ответил Рулон.
— Ну, прости! Это я так, — неуверенно оправдывался Витя.
— Да не беспокойся, давай. Если не выйдет, я всегда тебе верну, — уверенно подтвердил Рулон.
— Уж, постарайся, пожалуйста!
Видимо, он хотел еще что-то сказать, но Рулон оборвал его.
— Ну, этого не хватит, надо еще три доллара, — требовательно сказал он.
— Ладно, на следующей неделе принесу с обедов, — покорно согласился Витек.
— Ну, значит, по рукам! Беги на уроки, — сказал покровительственным тоном Рулон и, повернувшись, пошел к классу.
Но у дверей стояли вчерашние типы. Один из них, бесцеремонно облокотившись о косяк, как раз в это время материл Рулона, вспоминая вчерашнюю ситуацию. Подумав, что прыгать с этажей и тем более зря рассыпать мелочь не стоит, Рулон быстрым шагом направился в свое подземелье под лестницей и благополучно добрался до него.
Под лестницей Рулон удобно устроился, сев на свой потрепанный портфель. Еще с младших классов Рулон частенько прогуливал там уроки, осваивая искусство медитации и концентрации. Ведра, тряпки и швабры, вышедшие из пользования, не мешали ему в этом. Об этом укромном уголке знали только Марианна и преданный Саня. Это была его штаб-квартира, где он чувствовал себя хозяином, повелителем человеческих душ, но мудрости пока еще ему не хватало. Тут было уютно и имелось два выхода, как на конспиративной явке. Рулон размышлял так: мол, эти болваны все равно не могут тихо ходить, без шума, а во время уроков тихо, и все слышно. Эта мысль несколько успокоила его. Рулон подумал, что если ты слабый, то ищи защиты у сильного. Будь полезен ему. Вот правильный принцип жизни.
Раздались чьи-то легкие шаги. Рулон посмотрел в щелку и увидел замшевые полусапожки, отороченные мехом, из-под которых выглядывали джинсы темно-синего цвета. Это была Марианна, хорошо знавшая все повадки Рулона.
— Эй, узник, выходи! — весело скомандовала она звонким и энергичным голосом.
Рулон вышел, радостно посмотрел на Марианну, и они вместе пошли на следующий урок. С Марианной был Саня, который смиренно тащился сзади, нес, как драгоценную ношу, ее школьную сумку.
Марианна постоянно придумывала какие-то веселые ситуации, которые радовали, а иногда заставляли трепетать большинство учеников и преподавателей в школе. Когда Рулон спросил, как она это делает, то услышал в ответ, что жизнь сама подсказывает, как нужно себя вести и что делать с окружающими людьми, чтобы они не засыпали. И нынешняя встреча не была исключением.
По пути в класс Марианна рассказала о задуманной операции. Как классный шахматист, она играла людьми, как фигурами на доске, намного вперед просматривая свои действия и возможные варианты поведения этих роботов, в которых заложена примитивная программа поступков. И их можно было использовать в свою пользу. Только слабый и неразумный человек не способен осознать это, значит, и он находится среди этих роботов — сонных серых мышей.
— Я тут узнала, — сказала она, — что эта сука Алхимик пытается закорешиться с Лошкарем (так она назвала погоняло Ложкина). Они же вместе бухали, он какую-то курву под него подкладывал. Вся эта дружба, как я гляжу, не к добру, видно, через нее он решил обойти меня, чтоб не отстегивать мне деньги, — гневно раздувая ноздри, говорила Марианна, — но токмо ничего не выйдет у этого козла. Сегодня я ему устрою. Нужно этих двух дружбанов столкнуть лбами и заодно проучить суку Алхимика.
— Да, я тоже тут узнал, что он втихаря торгует шмотьем, — подлил масла в огонь Руля.
— Это ему тоже сейчас отрыгнется, — заявила она. — Помни, что в своих отношениях с людьми ты должен выстраивать систему, а затем поддерживать ее, — объясняла она ему законы жизни.
— А как это? — спросил Рул, поднимаясь вместе с ней по лестнице.
— Ну хотя бы как я в нашей мафии. Решили, что все мне будут платить дань, каждый щегол по доллару в месяц. А барышники такие, как этот ебаный Алхимик, часть от дохода. Но как это делать? Значит, нужна система, которая задействует определенные силы и поможет получить системы взаимоотношений. Каждый человек в этой системе представляет собой силу и слабость. Нужно надавить на его слабость и задействовать силу, этому я научилась еще в таборе. Я знаю слабости всех и задействую их силу. Итак, я, используя интерес Штопора к себе, который является его слабостью, пользуюсь его авторитетом, то бишь силой. Его авторитет помогает мне задействовать быков, таких как Лошак, Куран, Хмырь и др., слабости коих я знаю, а они своей силой выколачивают деньги с остальных. Деньги — их сила, а страх — слабость. Теперь сечешь?
— Да, — произнес Рул.
— Скоморох должен знать, что любой чучик в этой жизни представляет собой проводника определенной силы и слабости. Ты должен уметь видеть их в каждом и знать, как нажать на это в нужный момент, но помни, что такая слабость есть и в тебе и ты ее должен прятать, не показывать. Сделай так, чтобы все принимали твою нейтральную сторону как слабость, тогда они не смогут повлиять на тебя.
С этими словами они подошли к нужной аудитории.
Когда они пришли в класс, увидели, что Ложкина нет. Очень кстати он пошел покурить в туалет.
Марианна подошла к его сумке и ловко, так, что никто не заметил, вынула из нее ручку-кинжал. Это была очень необычная и, видимо, дорогая ручка, которой Ложкин очень гордился. Эту ручку ему сделали дружки из малолетней колонии. Все в классе были заняты своим делом. Рулона Марианна оставила дожидаться Валерку, а сама пошла к Алхимику, который на перемене с кем-то болтал.
Саня отозвал его по какому-то выгодному делу, а Марианна, зайдя в класс, с виртуозностью иллюзиониста быстро сунула кинжал в портфель Алхимика и, как ни в чем не бывало, начала весело болтать со знакомой девчонкой, смеясь и озорно строя глазки проходящим мимо парням.
Когда Валерка с друганами завалили в класс, Рулон сообщил ему, что видел, как Алхимик украл из его портфеля ручку. Валерий оцепенел от неожиданности и наглости на короткое время, затем поставил на парту свой портфель и стал рыться в сумке, злобно ругаясь и угрожая расправой вору. Наконец он окончательно разбесился, увидев, что Рулон прав, и пошел разбираться с нахалом.
Кореша Ложкина пошли следом, громко матерясь и расталкивая всех на пути. Рулон чуть позади пошел за ними. Ватага ребят со своим главарем впереди ввалилась в класс. Подойдя к Алхимику, свирепо сверля глазами, Ложкин пнул беднягу между ног.
— Ты, падла, ручку взял? — заорал Ложкин и угрожающе помахал огромным кулаком перед глупой рожей Алхимика.
— Какую? Я не трогал, — захныкал тот.
Но отпираться и оправдываться было уже поздно. Получив увесистый тумак, несчастный отлетел к стенке и, ударившись локтем, взвыл от боли. Услужливые Валеркины друзья начали потрошить портфель и извлекли оттуда кинжал. Ложкин, увидев это, озверел еще больше и с новой энергией набросился на ни в чем неповинного. Он безжалостно нанес ему еще несколько ударов под одобрительные возгласы стоящих рядом корешей.
Алхимик, конечно же, не брал ручку, но это была мелочь по сравнению с теми преступлениями, которые он совершил: во-первых, он был главным конкурентом, во-вторых, это именно он натравил на Рулона одураченных им лоботрясов, а самое главное — он нехорошо отзывался о Марианне и сочинял про нее различные сплетни. Это последнее обстоятельство и переполнило чашу ее гнева, так ужасно покаравшего его. Внимательно следя за развитием ситуации и увидев, что дело принимает серьезный оборот, Марианна подбежала к узурпатору и двинула его ногой так, что он еле удержал равновесие, схватившись за рядом стоящую парту.
— Не лезь не в свое дело! — выругавшись, прохрипел обезумевший от ярости бессменный президент школьного государства и хотел уже вновь налететь на Алхимика, но Марианна остановила его волевым голосом.
