Я посмотрела на закрытую дверь исповедальни, а затем снова на сетку, за которой сидел священник, когда брат грубо распахнул шаткую дверь, едва не сорвав с петель, а потом схватил меня за руку.
– Мне больно! – воскликнула я.
– Почему ты пряталась? Думала, я настолько глуп, что не найду тебя?
– Я не пряталась, придурок!
– Господи, да что у тебя за дерьмо с лицом? – он провел пальцем под моим глазом, видимо, стирая все же подтекшую тушь. Опустив мне на лицо вуаль, Абель, казалось, взял себя в руки.
Время почти пришло.
Прим.пер:
[1] «Станции Креста», также известные как Крестный путь или «Via Dolorosa», – это повествование о последних часах в жизни Иисуса Христа на земле, которое поддерживает духовные убеждения каждого христианина и имеет применение в нашей жизни. Станции Креста служат суровым напоминанием о скромности, с которой Иисус был готов отложить любые привилегии Своей божественности, чтобы указать путь к спасению через Свою жертву.
Есть несколько общепризнанных версий, описывающих эти последние часы, один из которых является библейским, а другие – более традиционными отчетами событий в последние часы жизни Иисуса. Традиционная форма Крестного пути выглядит следующим образом:
1. Иисус приговорен к смерти.
2. Иисус получил Свой крест.
3. Иисус падает в первый раз.
4. Иисус встречает Свою мать Марию.
5. Симон из Кирены вынужден нести крест.
6. Вероника вытирает кровь с лица Иисуса.
7. Иисус падает во второй раз.
8. Иисус встречает женщин Иерусалима.
9. Иисус падает в третий раз.
10. Иисус лишен одежды.
11. Иисус пригвожден к кресту – распятие.
12. Иисус умирает на кресте.
13. Тело Иисуса снято с креста – снятие или плач.
14. Тело Иисуса помещают в могилу.
Сантьяго
Свадьбы в «Обществе», как правило, были большим событием. Члены высшего эшелона придерживались более высоких стандартов, и часто это превращалось в соревнования между невестами. Кто кого превзойдет на мероприятиях. Они заказывали ледяные скульптуры, дизайнерские платья и бриллианты ручной огранки только потому, что имели богатство и власть.
На моей же свадьбе никаких фанфар не будет. Единственные приглашенные в собор люди – необходимые для «I.V.I.» свидетели. Была бы моя воля, мы с Айви остались бы наедине со священником, но все мы должны соблюдать определенные правила. Таково одно из них.
Когда я стал изучать свое отражение в зеркале, по венам побежало странное напряжение. Мои кожаные оксфорды были начищены до блеска. Изготовленный на заказ черный смокинг от «Brioni» безупречно отглажен, а под ним накрахмаленная белая рубашка. Из-под манжеты выглядывали чернила татуировки, однако моим вниманием завладела та, что была на лице. Айви, вероятно, знала о моих шрамах, но еще не видела меня с черепом на пол лица. Я мог лишь догадываться о ее реакции, когда она дойдет до конца прохода. Что Айви предпримет? Попытается ли убежать? Придется ли Абелю тащить ее обратно к алтарю и утихомиривать горькие рыдания, чтобы она могла вымолвить хоть слово из положенных клятв такому, как я?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Эта мысль оставила горький привкус во рту.
Когда-то женщины «Общества» падали к моим ногам, желая выйти за меня замуж. Теперь же я не мог быть уверен, предпочтет ли моя невеста проткнуть себя подсвечником, лишь бы не быть со мной.
Впрочем, реакция Айви не имела значения. Она была лишь средством для достижения цели. И ее неуважения я не потерплю, как бы ей ни было противно. То же самое касалось брата Айви. Не прошло и мгновения, как в дверях показался Абель, позади которого стоял мой охранник.
– Вы звали меня? – спросил Морено.
Кивнув, я жестом пригласил его пройти в комнату, которую мне предоставил священник. Гости могли подождать. Но то, свидетелем чего я стал, требовало моего немедленного вмешательства. Нужно было разобраться с Абелем.
Он бросил на меня быстрый и хитрый взгляд. По-видимому, Абель считал себя очень умным, уверенный, что одурачил меня своим почтительным фасадом.
Я глотнул своего обжигающего виски и поставил стакан на стол, прежде чем снова посмотрел на Абеля.
– Разве я не дал понять о своих чувствах, когда Айви касается кто-то, кроме меня?
Он переступил с ноги на ногу и заметно побледнел, что я заметил даже в полутьме комнаты. Я видел, что он судорожно соображал, как мне стало известно о том, что Абель только что грубо схватил Айви в часовне. Я мог бы сообщить ему истинную причину, но это разрушило бы иллюзию, что у меня повсюду были глаза, этого мне не хотелось.
– Не уверен, что понимаю...
Я сделал два шага к Абелю, на моем лице застыла маска безмятежности. Он совсем не ожидал удара кулаком в живот, потому согнулся пополам, кашляя и отплевываясь, словно его никогда в жизни не били. Его невежество и слабость лишь подлили масла в огонь моей ярости. Потребовалось еще два удара, прежде чем Абель рухнул на колени и свернулся в позе эмбриона, задыхаясь от раскаяния.
– Я думал, что вы будете не против, если стану держать ее в узде.
– Это мои обязанности, – я поставил ногу на его шею и стал давить, пока Абель не принялся царапаться, смотря на меня широко распахнутыми испуганными глазами.
На пороге возник мой лучший человек и близкий друг Судья, наблюдая за происходящим со скучающим выражением лица. Сейчас никто бы мне не помешал высосать из Абеля жизнь.
– Уясни, что я сейчас скажу, – я так сильно надавил каблуком на горло Абеля, что его глаза чуть не вылезли из орбит. – После того, как отведешь сестру к алтарю и передашь в мое безраздельное пользование, ты больше никогда к ней не прикоснешься.
– Не прикоснусь, – прохрипел он, впиваясь ногтями в мои ботинки и, тем самым, портя идеальную пару из итальянской кожи.
За эту наглость я убрал ногу от шеи Морено и опустил носок туфель, сильно вдавив его в зубы Абеля. Я даже услышал какой-то хруст, пока он давился и задыхался. Убедившись, что Абель наглотался грязи, которой достоин, я размазал подошвой кровавую слюну по его подбородку и отошел. Абель посмотрел на меня так, будто не верил в произошедшее.
– Чертов Морено, – выплюнул я и осушил стакан еще двумя глотками. – Убирайся с глаз моих. Сейчас же.
