— Альфит! — я улыбаюсь, ведь все, даже самые серьезные ситуации, этот неугомонный татарин мог облегчить шутками, что было его истинным талантом.
— Агата, ты уже здесь! Пойдём через меня, нужно написать пресс-релиз для публикации на областном портале. — Виктор — единственный человек в этом здании, который никогда никуда не торопится, но всегда всё успевает. Мы часто работаем с ним вместе — пишем статьи или создаём рабочие проекты и продажные коммерческие предложения.
— Я подумал, что нам нужно выступить более масштабно. Запустим проекты сразу на несколько жилых районов. «Бизнес-квартал», куда сейчас пришли все местные застройщики, атаковать нет смысла. За это время мы как раз сможем занять позиции с наименьшей конкуренцией, но на более перспективных объектах. Еще месяц — и на «бизнес-квартале» не останется ни одного свободного участка под застройку, пойдём на квартал «Европейский», хотел бы с тобой всё это сейчас обсудить и продумать главную идею — больше воздуха. Нашему городу нужно больше воздуха. — Виктор рассказывает свои идеи, старательно открывая кожуру от маленькой мандаринки, и это вызывает у меня умиление. Параллельно мой взгляд уставляется на книжную полку, где все книги посвящены бизнесу и его психологии.
— Это будут невысокие жилые комплексы, а вдоль пешеходного променада мы расположим одноподъездные урбан-виллы, окружённые парком. — Виктор всегда прочитывает ход на два шага вперед. Его бизнес — создание стратегии, а не попытки действовать прямолинейно или напролом. Он всегда знает, что будет в ближайшем будущем и как получить лучшее. Он просчитывает разные варианты и оценивает перспективы. Когда есть стратегия — мечты перестают быть кучевыми облаками.
— Виктор, это великолепно! Доминирование невысокой застройки даст ощущение свободы и огромного количества света. Свет— это просто чудесно! — в моём городе была сущая тьма — На крышах зданий можно сделать террасы для отдыха, и засадить дворы растениями, которые цветут в разное время года, чтобы ощущение оживлённости не покидало ни в одно из времен года.
— Записывай! Записывай всё! — так проходит не меньше трёх часов, вокруг меня образовалась три плотных стопки бумаги с рисунками и чертежами. На данном этапе это просто зарисовки и заметки для пресс-релиза, но я была уверенна, что в будущем— это новый грандиозный проект.
— Наброски передай Марине, пусть она приготовит планы и рендеры. — мне нравится, что он доверяет мне достаточно для того, чтобы делиться такой дорогостоящей информацией, во всех пониманиях этого слова.
— А если кто-то уже тоже не видит перспективы в «Бизнес-квартале», то они тоже пойдут на «Европейский». О наших планах наверняка узнают конкуренты.
— Поэтому мы должны быть первые. — «Дух победы», я помню. Когда я прихожу на работу на полчаса раньше и вижу, как Виктор играет в шахматы на компьютере. Один раз я выиграла Артёма в шахматы, хотя он был сильно уверен в своём первенстве, так как ходил в детстве в шахматный клуб. Шахматы требуют больше ума, чем целая жизнь. Вынуждена признать, что статус «не тупого» Виктора неосознанно меняется на «по-настоящему умный».
— Как твой переезд? Всё успешно?
— Да, я думаю, завтра я уже начну разбирать коробки. — в этот момент мимо прозрачной стены кабинета Виктора проходит татарский энтузиаст и со своей ослепительной улыбкой машет мне рукой.
— Альфит… в розовой футболке? Агата, что ты с ним сделала? — Виктор удивленно смотрит на меня с издёвкой.
— Мне, между прочим, очень даже нравится! Цветная одежда преображает мужчин. Особенно, розовый цвет — это смело и броско. Черный и серый — самые стереотипные «мужские» цвета, а я люблю, когда стереотипы ломаются.. — тут же понимаю, что Виктор стоит в чёрной однотонной футболке, и немного краснею.
— Мда, ты умеешь задеть, не задевая. — мы оба смеемся, и я выхожу из кабинета. Замечаю в окно, что на парковке стоит, до боли знакомый, автомобиль с откидным окном на крыше. Артём. Мне становится грустно, и я чувствую, как сильно по нему соскучилась. Возвращаясь на своё рабочее место, увидела пёстрый букет гипсофил, похожих на розовое облако с запиской: «Агата, пойдем на свидание?»,
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тёма всегда окружал меня изобилием цветов. Рассматриваю своё отражение в зеркало, и слышу мамин голос «Весь мир для тебя». Она неизменно говорила мне, что я достойна всего самого лучшего.
Оглядываюсь на девочек в своём кабинете, и понимаю, что они все уникальные и невероятные по-своему. Если хорошие мужчины — редкость, а каждая из нас достойна лучшего, то где на каждую достойную найти того самого редкого? Получается, это вопрос везения или вкусов. Все понимают «достойный» по-своему. Для кого-то это значит интеллектуал и эстет, для других — добряк и балагур, для третьих — суровый, но надежный молчун.
Мы лепим образ идеального мужчины из качеств, которых нам не хватает самим. Не желаю самореализовываться за счёт чужих успехов. Разбитое корыто — страх не только старухи из сказки, поэтому я сама устрою свою жизнь. У нас есть связь и общие ценности — «Хочешь стать женой генерала— выходи замуж за лейтенанта.»13 Беру телефон и открываю непрочитанное приглашение от Артёма в ресторан и отвечаю смс:
«Заедь за мной домой в 19:00». — Мысленно уже вспоминаю, в какой коробке может оказаться черное платье на тонких бретелях.
— «В 19:00 у твоего дома.»
— «Кстати, спасибо за цветы.»
— «Что? Я не присылал тебе цветы!»
X
Я нашла маленькое чёрное платье, но решила, что не хочу сегодня оголять свои плечи, поэтому приложила усилия и достала малиновое платье с маленькими волнообразными рюшами, которое в одно время я купила в салоне за приличную сумму. С этим платьем связано много хороших моментов, это платье — мой маленький талисман. Набрызгалась сладкими духами и вышла на звук шумного двигателя, который в центре оживленного города уже не казался таким выделяющимся, в этом звуке было даже что-то потерянное и неуверенное. Артём не вышел из машины, когда я открыла арку, поэтому я сама села в салон. Он окидывает меня взглядом, подняв одну бровь, и я чётко читаю его агрессию, он сжимает скулы и прищуривает глаза. Я сразу замечаю, что сиденье имеет непривычное положение, и моим логическим доводом это даёт понять, что здесь до мне кто-то сидел. Это может быть Сева, у него очень крупные ноги, из-за которых он всегда двигает его назад.
— Я не буду перед тобой оправдываться, так как я сама понятия не имею, от кого эти цветы. — он молча заводит машину и ставит руку на место открытого стекла, и несколько секунд смотрит в никуда.
— Завяжи глаза. — достаёт из бардачка платок и протягивает его мне.
— Зачем?
— Я хочу тебе кое-что показать.
— Почему именно с закрыт..
— Пожалуйста, не задавай вопросов— просто завяжи глаза. — я не хочу обострять ситуацию, и выбираю сделать молча то, о чем он просит. Тёма сдаёт назад и выезжает на дорогу, ещё несколько поворотов я представляю в голове маршрут, ровно до того момента, как мы свернули в какой-то двор или переулок. За время поездки он не произнёс ни слова, и это молчание доставляло мне крайний дискомфорт. Я чувствовала свою вину, но при этом понимала, что не сделала, ровным счётом, ничего, за что мне могло бы быть стыдно перед ним. Чьи это могут быть цветы? Перебираю в голове всех мужчин, которых я знаю, и не нахожу ни единого возможного варианта.
— Мы приехали, не снимай повязку, я тебе открою. — он берёт меня за руки, и придерживает голову, чтобы я не стукнулась, когда выхожу из машины. Артём прижимает меня за талию и ведет вперёд, проходим через какие-то ворота, поднимаемся по лесенкам и заходим в помещение. Далее ещё несколько ступеней, коридор, Тёма с кем-то поздоровался, лифт, и мы выходим. Я сгораю от нетерпения уже снять повязку, так как находиться в полном неведении было для меня просто мучительно, особенно, учитывая мою привычку всё контролировать.
