Она вспомнила: а, да, в квартире все странным образом изменилось!
Ей стало холодно голой, – с Кириллом она привыкла спать без ночной рубашки, – и она сняла с крючка в ванной халат. Поспать еще? До выхода на работу оставалось два с лишним часа. Тоня вдруг вспомнила, что продуктов в холодильнике почти нет. Кирилл забрал оттуда почти все, оставив ей лишь минимум еды. В таком случае, решила Тоня, имеет смысл сходить до работы в магазин.
Она приняла душ и пошла одеваться. И только тут заметила, что на стуле, куда она сложила вчера перед сном свою одежду, ничего нет! Растерянно оглядываясь, Тоня пыталась вспомнить, куда положила вещи… Да нет же, иначе быть не могло: на этот стул! И брючки, и тонкий свитерок, и пиджачок, и колготки, и белье…
Испуганная и заинтригованная, она сделала тщательный досмотр квартиры. Дубленка и сапоги были на месте. Плюс халат… И больше НИЧЕГО. А как же идти на работу?!
Зато у нее осталась косметика – усмехнулась она. Очень мило. Значит, на работу она вполне может накраситься, – и пойти туда голой!
Нет сомнений, это была пощечина от Кирилла. За что – другой вопрос. Сейчас, однако, надо думать, как выйти из положения! Надеть дубленку на халат и отправиться в магазин? Но она так замерзнет. Что же делать?
Она вошла в пустую гостиную, в которой торчал шкаф с книгами, один-одинешенек у стенки. И на нем белел лист бумаги, приставленный к книгам вертикально.
Тоня приблизилась. На листке было размашисто написано:
«Ты сказала, что ненавидишь роскошь, – я тебя от нее избавил».
Она почему-то засмеялась.
– Какой ты милый, Кирилл, – произнесла она вслух, – ты мне мстишь!
Полшестого утра. Что делать? Кому позвонить? Кого попросить выручить с одеждой?
Вариантов не было: только Александре Касьяновой. К тому же Тоня знала, журналистка частенько засиживалась за своими статьями до самого утра.
И она набрала номер Александры.
Удивительная женщина – она не задала ни одного смущающего Тоню вопроса. Услышав, что Тоня осталась без единого предмета туалета, а при этом ей через два часа выходить на работу, Александра коротко сообщила в телефон: «Еду».
…Она привезла охапку одежды: «Примерь, что тебе подойдет».
Тоне подошло почти все. Чуть больше натянулось на груди (у Тони на номер больше), чуть длиннее оказались юбки с брюками (Александра выше) – но, главное, она была спасена!
– Вот и ладно, Антоненок.
Александра замешкалась на пороге.
– Ты ничего не хочешь мне объяснить?
– Наверное, хочу… Но не сейчас, если можно.
– Хорошо, – кивнула Александра. – Но только, поверь мне, не стоит с этим тянуть. Вещи с тобой происходят довольно странные… Лучше будет, если ты мне расскажешь, Антоненок. Договорились?
Тоня обещала. Зная наперед, что об этом не расскажет никому, – даже Александре, которой доверяла больше всех.
На работу она опоздала. К счастью, ее новый статус давал ей некоторые привилегии. А статус был невозможно смешным: все ее принимали за любовницу директора.
Последнее время Виталий Григорьевич проникся к ней чуть ли не отеческим чувством и открыто баловал ее. Он опекал ее всячески, самолично проверял Тонины тексты, если в отделе их ставили под сомнение (а попыток было немало, – все приняли в штыки новую пиарщицу – вчерашнюю секретаршу, тогда как у сотрудников отдела было высшее журналистское образование и всякие профессиональные курсы), – и почти всегда, за редким исключением, выбирал Тонин вариант как лучший.
Посему Тоню стали считать любовницей Главного. Но он ей только подмигивал, а она в ответ посмеивалась. Пусть считают. Новое отношение начальника ей нравилось. Оно было добрым и заботливым. О чем еще можно мечтать?
Иными словами, Тонино опоздание прошло без последствий. После работы Тоня отправилась по магазинам, купила себе новую одежду, на выбор которой потратила немало времени, но зато приобрела, вместе с покупками, хорошее настроение. Кошмар предыдущей ночи стал казаться шуткой, всего лишь глупой шуткой…
Дома ее ждала новая записка на стеллаже с книгами:
«Надеюсь, что ты урок усвоила. Я из тебя сделал человека, я сделал тебя красивой, богатой и счастливой. Я подарил тебе приличную работу, в которой ты сумела открыть свои способности. Ты обязана мне ВСЕМ. Поэтому ты должна меня слушаться и не задавать лишних вопросов. И не шпионить за мной!
Если ты все поняла, оставь мне записку здесь, и все вернется на свои места.
P.S. Не забывай, что в моей власти лишить тебя и работы».
– Иди к черту, – сказала Тоня.
Даже если она обязана своей новой работой Кириллу, то продвижение она заслужила исключительно благодаря своим способностям. И, если он повлияет через своего приятеля на Виталия Григорьевича, и тот решит ее уволить, Тоня была уверена, что работу она найдет. Да не кассирши в супермаркете, но в отделе пиара любой фирмы. Пусть ее возьмут с испытательным сроком, она быстро докажет, чего она стоит!
Кирилл не появлялся в ближайшие два дня, и никаких записок от него больше не было. Тоня старалась о нем не думать и привести себя и нервы в порядок. Очень вовремя подоспело приглашение в косметический салон на бесплатный подарочный сеанс ухода за кожей. Тоня, посмотрев на себя в зеркало, на лиловые круги под глазами и складки у губ, решила поехать. Не вредно будет. Понятно, что это рекламное мероприятие: стараются приручить свою клиентуру. Ну что ж, пусть стараются. Если и впрямь окажется хорошо, то она, со своей новой зарплатой, сможет позволить себе иногда посещать их салон…
Ей сделали маску на лицо, шею и верх груди, на глаза положили пластиковые подушечки, наполненные мягким льдом, и велели лежать, не двигаясь. Легкая музыка фоном, глаза закрыты, кожу немножко стягивает маска, но это даже приятно.
Тоня, кажется, задремала. Проснулась она оттого, что с ее глаз сняли подушечки, уже нагревшиеся, и свет проник под веки. Она осторожно приоткрыла глаза. Возле нее стоял молодой парень, азиат, и ласково улыбался.
– Сейчас снимем маску, – сказал он и стал нежными движениями протирать ватным тампоном, пропитанным чем-то душистым, ее кожу.
Дойдя до низа шеи, он откинул простыню и стал так же аккуратно и бережно снимать маску в зоне декольте.
Проблема была в том, что на Тоне имелись только маленькие трусики. Кирилл приучил ее носить стринги, и трусиками эту вещь можно было назвать только условно.
Она потянулась за простыней, чтобы прикрыться.
Азиат заметил ее движение и сказал со сладкой улыбкой:
– Это лишнее. Все равно сейчас массаж будем вам делать.
Массаж? Речь в приглашении шла об уходе за лицом!
– Какой массаж? – спросила Тоня.
– Тайский, – ответил парень.
– Но я не заказывала!
Она попыталась приподняться. И в этот момент в ее изголовье обнаружился второй парень, тоже молодой азиат, которого она до этих пор не могла видеть. Надавив ей на плечи, он заставил ее лечь обратно.
– Вы у нас в списке, – сказал первый, снимая белый костюмчик, смахивающий на медицинский. – А мы работаем, как велят.
Он остался тоже в стрингах.
Тоня снова рванулась сесть.
– Позовите директора!
Тот, что стоял у ее изголовья, снова надавил ей на плечи. Он провел ладонью, сухой, легкой и теплой, по ее лбу, словно успокаивая.
– Сюда никто не придет, не надо кричать. Здесь особая зона, приватная. Доступ в нее есть только у некоторых сотрудников центра. И стены звуконепроницаемы. Так что расслабьтесь, девушка. У вас сорок пять минут оплаченного массажа. Эротического. Давайте будем заниматься делом.
– Я не хочу эротический массаж, – заявила Тоня. – Я его не заказывала! Я пожалуюсь в милицию! За изнасилование!
– Изнасилование? – удивились они в один голос. – Вы неверно представляете себе технику массажа. Это удовольствие, это наслаждение. Лечение, в конце концов, для усталых тел и душ… Вот увидите, когда ваши сорок пять минут закончатся, вы еще попросите!
Тот, что стоял за ее головой, снова провел ладонью по ее лбу, а затем просто накрыл ею пол-лица, включая Тонины глаза. Под ладонью было тепло и тихо, и она почувствовала желание заснуть. Массажист владел гипнозом, что ли?..
– Вот и хорошо, правильно, расслабьтесь, Антония.
Четыре руки принялись гладить ее с каким-то душистым маслом, нежно мяли и щипали, и это было очень приятно, томно и сладостно. Она почти не открывала глаз, пребывая в блаженном полусне, где все казалось эротическими грезами.
…Она удивилась, когда ей сказали, что сорок пять минут истекли. Массажисты прикрыли ее простыней и посоветовали полежать еще минут десять в покое. Тоня с удовольствием последовала их совету и, кажется, в самом деле заснула и спала до тех пор, пока ее не разбудили и не попросили освободить помещение для следующего клиента.
…По дороге домой Тоня себя чувствовала великолепно. Она нисколько не жалела, что попала на сеанс эротического массажа. Это удовольствие было абсолютно физиологичным, как удовольствие от умело приготовленного обеда, состоящего из одних деликатесов. Оно было плоским, одномерным, – ничего общего с тем полетом к звездам, в который ее отправляла близость с Кириллом, – но в то же время изысканным… Тоня что-то слышала про Тантру, вроде бы наука такая, что-то вроде энергетического секса. Она не знала, имел ли эротический массаж что-нибудь общее с тантрическим сексом, – но некое энергетическое действо в нем присутствовало. Словно эти два умельца вскрыли ее энергетику, как вены, и подсоединили ее к своей, – мощной, нежной и сексуальной.
