Он виновато захлопал на улыбающуюся Эйльли глазами.
– А кто же меня нашёл?
– Аврал-сигнатуры третьего уровня значимости, – Эйльли чуть отвлеклась и не стала заботиться о полном им её понимании уже. – Кажется техник-боты на ЦЭС подали сигнал во время сканирования одного из сеансов твоего сновидения… Или может просто Элай-Эн нашёл – он специализируется по таким областям, часто бродит там, отлавливает зацикленные частоты и выводит.
– Да? – Малыш слегка критически посмотрел на Эйльли: его только что посетило оживлённое впечатление, что это не Элай-Эн и не боты выводят и специализируется-бродят «по таким областям», а ещё тут кое-кто…
– Да, – даже излишне уверенно подтвердила Эйльли. – Я была занята, мне некогда тебя совсем было искать! Посмотри свою базу снов – я там вообще почти всё время была третьим планом, не выше!..
– Базу снов?! – кажется удалось-таки его чуть отвлечь. – Может быть такая база – база снов? В игре?
– Не только в игре, – Эйльли согласно кивнула. – Сновидение фиксируется в твоей базе данных на ЦЭС одинаково легко – хоть в реальности повседневно-обычной, хоть в игровой…
– А ЦЭС это что – Центр?
– Это центральная энергетическая система, которая координирует энергетические взаимоотношения в нашей цивилизации – оповещает о дефицит-вакансиях либо избыток-потенциалах отдельных видов энергии, обеспечивает информационно-технологические процессы и тому подобное… В числе прочего содержит базу данных каждого члена общества – всё, что только он сочтёт интересным для резервирования во внешней памяти. Базы снов дело самое обычное – они входят в общую базу…
– Погоди – так сны можно записывать?!
– Это не так уж сложно – при записи ведётся сканирование окружающих тело энергий и обычно фиксируется довольно близкое к действительному их состояние. Полная идентичность, само собой, не получается, но это и не принципиально – всё равно в сон-игре участвует как твоё энергетическое окружение, так и твоя собственная на данный момент воля-предрасположенность. То есть, чтобы увидеть заново тот же самый сон в точности, ты должен находиться в тех же потоках энергии и – тем же собой. На практике это почти не достижимо. Но входить в одно и то же энергетическое расположение окружающих потоков – «в один и тот же сон» – вполне и вполне возможно. Во время последней игры ты установил один из автоматических режимов фиксации сновидения – так что можешь пересмотреть сколько хочешь раз: там, наверняка, найдётся во что поиграть… Ага?
– Ага… – Малыш долго, как завороженный, смотрел на Эйльли, пока не произнёс: – Эйльли… я кажется начинаю… вспоминать уже… где точно я…
Оно не хочет ипацца…
Несколько дней подряд Малыш развлекался тем, что пересматривал и переигрывал сны из своей прошлой жизнеигры – хорошо запомнившиеся яркие сюжеты и совершенно утраченные когда-то при пробуждениях полуэфемерные аллюзии, отдельные сны-фрагменты и целые сюжетные линии из многократно снившихся снов, крайне симпатичные и всё ещё остававшиеся загадочными для него энергетические вихрь-потоки… Эйльли заглядывала к нему лишь раз-другой в день, и тогда они путешествовали в его сновидении в режиме совместного игрового доступа.
…Горный кряж, на котором располагалась эта терраса был спокоен и тих. Далеко в широком просвете ущелья играло живое сине-голубое море под голубым небом с белыми барашками облаков. Терраса высеченная в скале веками и высокими бризами была пуста и покрыта слоем хорошо утрамбованной пыли так будто являлась частью выглаженной многими поколениями людей пешеходной дороги. Мимо чуть ниже неспешно струился горный ручей. Под террасой окружённый древнеэлинскими портиками и приподнятый на округлённую эстакаду ручей переливался через пороги маленькими журчащими водопадами, серебрился хрусталём в искусственном фонтане, позванивал о мраморные берега зауженного русла.
Белый солнечный ягуар метнулся снежным вихрем в воздух, но тут же стих и спустился к руслу мрамора лакать воду. Огромный лев лежал посреди эстакады в неге прохлады доходящей до лап ему водной поверхности. Лев не спал, но был спокоен настолько, что казался живым изваянием. Лунные леопарды играли на склонах подальше в мягких переливах своих тел, изредка ниспадая к щели ручья напиться или взметнуть радугу брызг…
Эйльли села попою в пыль террасы, и пыль чуть взметнулась небольшими вихрями. Её смуглые коленки оказались слишком далеко друг от друга, чтобы он смог удержаться и не попробовать пыль на её затенённых губах. В поцелуе нежности он раскрыл её розовую раковину и опытным ловцом жемчуга стал проверять её на присутствие жемчуга в трепещущих глубинах. Створки раковины подрагивали и долго не впускали в себя его твёрдый язык с гибкой настойчивостью преодолевающий их сопротивление. Но впустив, также тесно охватили его и не хотели уже отпускать. Эйльли откинула назад за плечи голову и с еле слышными постанываниями наблюдала сквозь смежающиеся ресницы за бегущими облаками. Облака засмеялись над ней, когда он, так и не найдя заветной жемчужины, несколько раз верхней губой сердито провёл по вздувшейся бусинке крошечного аметиста венчавшего створки раковины. Эйльли в ответ облакам несколько раз порхнула коленками подобно воздушной бабочке и на несколько мгновений застыла почти без чувств… Он выпрямил заходящийся в упругости свой древний торс и поднёс к выпавшим росам её раковины закаменевший нефритовый столб. Через мгновение они подобно детям барахтались в утрамбованной мягкой пыли, перекатываясь в играх любви с грациозностью изумлённо взирающих на них теперь лунных леопардов. Лев мурлыкнул о чём-то в усы и принялся неторопливо вылизывать переднюю лапу. А солнечно-снежный ягуар скользнул на террасу и теперь при каждом удобном случае норовил лизнуть Эйльли в её маленькую упруго торчащую грудку…
– Эйльли!.. – Малыш не на шутку был чем-то рвавшимся из него озадачен: сформулировать уже явно мог, но беспокоился просто донельзя и не решался… Наконец-то, зажмурил накрепко губы, моргнул обеими сразу глазами и спросил: – А эт чё – обязательно чё ли… ипацца?..
– Да – обязательно-преобязательно! Как уши мыть по утрам! – Эйльли изо всех сил не улыбалась над ним.
– Я уши мыть по утрам не люблю! Это холодно же! – Малыш запротестовал столь энергично, что даже затряс головой. – А мне постоянно снятся такие сны!..
– Про уши?
– Нет! Ну про… это…
– Чего ещё – «это»? Про любовь, секс, потрахацца, эротику и про разноцветные «поипацца»? Это шж прикольно!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
