— Сукин сын, — говорит Филип, видя, что наихудший сценарий разворачивается на его глазах.
— О, мой Бог. — Произносит Ник.
— Чёрт, чёрт, чёрт! — Спина Брайана похолодела, когда он посмотрел на фасад церкви.
— Пойдём, тыковка, сюда.
Филип подходит к ребёнку и нежно тянет её обратно к полицейской машине.
— Мы одолжим машину у этого милого полицейского.
Он подходит к двери водителя, отпирает её, открывает с пинка, расщёлкивает ремень безопасности, и выдергивает обмякшее тело из машины. Зомби вываливается на тротуар со специфическим шлепком перезрелой тыквы.
— Все внутрь, быстро! Забрасывайте пожитки назад! И забирайтесь внутрь!
Брайан и Ник обегают машину с другой стороны, распахивают двери, забрасывают в них рюкзаки и садятся внутрь.
Филип усаживает Пенни на пассажирское сидение и залезает на место водителя.
Ключи в зажигании. Филип поворачивает ключ. Двигатель трещит.
Приборная панель едва освещена, остались лишь тлеющие угольки энергии.
— Иди оно в ад! Чёрт!
Филип выглядывает из окна на церковь.
— Хорошо. Подождите минуту. Подождите… подождите. — Он бросает быстрый взгляд через лобовое стекло и видит, что дорога впереди резко снижается, и ведёт под эстакаду. Он смотрит на Брайана и Ника. — Вы двое. Выметайтесь. Сейчас!
Брайан и Ник ошеломлённо смотрят друг на друга. Всё то, что выползло из церкви, скорее всего, привлеченное звуками голосов и выстрела пистолета, вскоре будет выжжено из их воспоминаний с течением времени. К сожалению, это отпечатается в воображении Пенни более ярко: мертвецы, возникающие за зияющими дырами в витражах главного входа и полуоткрытых дверях. Некоторые из них все ещё одеты в рваные, окровавленные церковные облачения, некоторые — в воскресных выходных костюмах и креповых платьях, покрытых запёкшейся кровью. Одни грызут вырванные человеческие конечности, в то время как другие волокут различные части тел с собой. Звук органа по-прежнему просачивается сквозь звуки ужасной оргии внутри часовни. Их, по крайней мере, пятьдесят, а то и больше, и они движутся бок о бок, с определённым намерением, к полицейской машине.
За одно мгновение, прежде чем открыть дверь и присоединения к Нику снаружи автомобиля, Брайан обнаруживает у себя странную мысль: «Они движутся как одно — даже в смерти, по-прежнему тесно связанное религиозное братство, как марионетки какого-то великого Разума.»
Но он быстро очнулся от своих мыслей, услышав крик своего брата из-за руля полицейского автомобиля:
— ТОЛКАЙТЕ ЭТУ ХРЕНОВИНУ ИЗО ВСЕХ СИЛ, А ПОТОМ ЗАПРЫГИВАЙТЕ!
Брайан присоединяется к Нику сзади автомобиля и, не слишком раздумывая, начинает толкать. К этому моменту Филип ставит машину на нейтралку, открыв дверь и отталкиваясь ногой от земли изо всех сил.
У них уходит несколько минут, чтобы привести машину в движение. Богомольное сообщество неуклонно приближается, бросив свои ужасные сокровища в предвкушении свежего мяса. Но вскоре по инерции автомобиль пускается вниз по склону, все быстрее и быстрее, до точки, где Брайан и Ник должны запрыгнуть на борт. Ник хватается за штыревую антенну. Брайан намертво схватился за качающуюся заднюю дверцу, но не может самостоятельно запрыгнуть внутрь, боясь упасть.
Так автомобиль прокатился полпути вниз по холму, увеличив расстояние между своими пассажирами и ордой немёртвых, шаркающих вслед. Вес автомобиля придал ему инерции: Краун Виктория уже несётся, словно потерявший управление поезд и го швыряет по тротуару к перекрестку в самом низу холма. Ветер развевает темные волосы Брайана, который держится из последних сил.
Ник что-то кричит, но звук ветра и тяжелых колёс заглушает его голос. В самом низу холма находится вымерший маневровый парк Конрейл с лабиринтом древних рельсов, вросших в землю Джорджии. Его обветшалые навесы и разрушенные офисные здания чернеют как доисторические руины. Филип что-то кричит, но Брайан его не слышит.
Они уже в самом низу холма, полицейская машина скатывается по рельсам и кренится в сторону маневрового парка, Филип не может повернуть руль, машину заносит.
Брайан и Ник стараются крепко держаться, в то время как автомобиль врезается в прослойки угля и глины в облаке чёрного угольного дыма.
— Хватайте свое барахло! Все! Сейчас!
Филип успел открыть дверь и уже выносит Пенни наружу. Брайан и Ник спрыгивают с задний части автомобиля и присоединяются к Филипу, который бросает вещевой мешок на одно плечу и поднимает на другое дочку.
— Сюда! — Он кивает вперед в сторону узкой улицы на западе.
Они выбегают из маневрового парка.
* * *
Ряд заколоченных фасадов магазинов и выжженных изнутри зданий растянулся перпендикулярно булыжной мостовой.
Они передвигаются быстро, держась под укрытием рядов навесов на южной части улицы, плечами задевая испещрённые граффити двери и окна с пятнами Раст-Олеум. Приближаются сумерки и тени начали удлиняться, скрывая беглецов во мраке.
Их не покидает ощущение, что они окружены огромный толпой, хотя в данный момент не видно ни единого существа. Только длинный коридор дерьмовых, устаревших фирм, распространённых в этой разъедаемой, оставленной части предместий Атланты: ломбарды, точки обмена валюты, поручители, автозапчасти, таверны и лавки старьевщиков. Пока они пробираются мимо разбитых витрин, задыхаясь под весом груза, не смея разговаривать или создавать любой другой шум, их посещает осознание необходимости проникнуть внутрь любого помещения. Ночь вновь приближается, и это место меньше чем через час станет тёмной стороной луны. У них нет карты, нет GPS, нет компаса и нет ориентира на западном горизонте.
Беспокойство, словно прикосновение ледяного пальца к шее, навещает Брайана.
Когда все поворачивают за угол, Брайан первым замечает магазин механики. Филип, увидевший его долей секунды позже, указывает кивком и направляется к нему.
— Там на углу, видите?
Ник только заметил: — Да, да… выглядит отлично.
И это действительно было так. На юго-западном углу пустынного перекрёстка через квартал, «Кузовной ремонт Донлеви», кажется, был единственным действующим предприятием в этой заброшенном районе, где любая другая жизнь давно остановилась. Хотя теперь «сезонное закрытие» настигло и его.
Все поспешили к зданию.
По мере приближения, они обнаружили, что пол-акра земли были недавно вымощены. Два островка бензонасосов перед зданием, чистые и в рабочем состоянии, располагались под гигантским значком Шеврон. Само здание, уставленное колоннами новых шин, с парой массивных двойных гаражных дверей по одну сторону, мерцает плитками серебристого металл-сайддинга и армированного стекла. Есть также второй этаж, где расположена жилая часть или офис, или большой торговый зал.
Филип ведёт их к заднему входу. Задний двор опрятный с недавно покрашенными мусорными контейнерами, задвинутыми к шлакобетонным блокам торцевой стены. Они ищут дверь или окно, но не находят их.
— Что насчет главного входа? — полушепотом спросил Брайан, когда они замерли возле мусорных контейнеров. Они слышат прихожан церкви, бредущих по улице — шаркающий стонущий хор из пятидесяти с лишним зомби.
— Я уверен, что она заперта, — говорит Филип. Его суровое, жесткое лицо блестит потом от того, что он несёт дочку и вещевой мешок. Пенни неконтролируемо нервозно сосёт свой большой палец, выглядывая у него из-за плеча.
— Откуда ты знаешь?
Филип пожимает плечами. — Наверное, стоит попробовать.
Они пробираются вдоль дальней стороны здания, останавливаются в тени под навесом Шеврона. Филип опускает Пенни и вещевой мешок на землю и спешит к входной двери. Он дергает ручку.
Она открыта.
Глава 8
Некоторое время они ютятся внутри фронт-офиса сервисного центра, укрывшись под прилавком кассира, рядом со стойкой конфет и чипсов.
Филип закрыл дверь и присоединился к остальным, наблюдающим за зомби-парадом снаружи. Мертвецы бредут мимо магазина, не обращая внимания на место, где прячется их добыча, глупо озираясь своими глазами-пуговицами, словно собаки при звуке свиста.
С этого места, вглядываясь через решетчатые, укрепленные окна, Брайан получает шанс тщательно рассмотреть мёртвое духовенство и ободранных прихожан, пока те неуклюже проходят мимо станции техобслуживания. Как церковь, полная правоверных, одновременно обратилась? Собрались ли испуганные христиане вместе после начала эпидемии, беззаветно прильнув друг к другу в поисках помощи и утешения? Возможно они слушали проповедь священника про адские муки из Откровений Иоанна. Провозглашал ли пастырь бурно: "Затрубил пятый ангел, и я увидел звезду, упавшую с неба на землю. Звезде был дан ключ от колодца бездны."
