Колян послушно опрокинул в себя стаканчик, и Навка увидела, как нежить принялась жадно поглощать стекающую по пищеводу жидкость, при этом тело её по мере поступления горючего стало приобретать ярко-зелёную ядовитую окраску.
– Ну и тварь, – осуждающе произнесла Навка.
– Кто тварь? – не понял Колян. Но глаза его внезапно налились кровью.
– Та, что сидит внутри тебя.
– Ты это о ком? – возмутился он.
Навка наклонилась к Коляну и прошептала ему в ухо:
– Ты просто не видишь этого, а я вижу. В тебе сидит тварь.
– Что ещё за тварь? – отстранился Колян.
– Пьяный бес.
Обнаруженная сущность тут же поджала хвост и поменяла окраску с ядовито-зелёной на тёмно-красную, каким бывает вино, а затем и вовсе стала прозрачной, не понимая, что укрыться ей от взора Навки невозможно.
– Ты одержим ею, – повысила голос Навка. – Эта тварь питается исключительно алкоголем. Потому она и подсадила тебя на водку, чтобы ты постоянно её употреблял. Это не ты пьёшь водку, а она!
Нежить аж подскочила на месте и тотчас побелела от злости:
– Что ты мелешь?
Не обращая на неё внимания, Навка продолжила:
– Бес использует твоё тело и тем самым губит тебя. Ты просто этого не видишь!
– Чёрта с два! – не сдержался Колян. – Пошла нафиг!
– Вот-вот! Пошла нафиг! – с довольным видом повторил пьяный бес.
– Я-то уйду, – обиделась Навка, – только знай, – обратилась она к Коляну, – тебе недолго осталось жить. Да и ты скоро помрёшь вместе с ним, – кивнула она на беса.
– Ничего, – пьяный бес раскрыл пасть и вновь вернул себе прежнюю, ядовито-зелёную окраску. – Как-нибудь переживу. Алкашей много. Тело для меня всегда найдётся.
Недовольно мотнув головой, Навка ушла с поляны, бубня себе под нос:
– Вот так всегда! К ним с добром, им хочешь помочь, а они тебя нафиг посылают.
17. Напиток богов
Из ворот секретного объекта с пятью радиовышками, сопровождаемый лаем сторожевых собак, вышел чёрный, как смоль, Дэн, одетый в белые джинсы марки Wrangler, в белую футболку, на которой золотом была вышита восходящая звезда и надпись крупными буквами RISING STAR. Лысую голову его прикрывала белая кепка с прямым козырьком и с золотым именем ENKI, заключённым в рамку. В руках он держал пластиковый ящик для бутылок, накрытый белой тряпкой с голубой оборочкой.
У ворот его поджидал русобородый красавчик Михаил в чёрных джинсах с лейблом Levi’s, в чёрной кепке с логотипом OBEY, в чёрной тенниске с красным чёртом на груди и надписью IN DEVIL WE TRUST.
Дэн в своём необычном, сияющем крахмальной белизной прикиде, опустил бутылочный ящик на землю и тут же, сдёрнув с него тряпку, обнажил перед красавчиком двенадцать изумрудных горлышек и упаковку пластиковых стаканчиков сбоку. Тряпка оказалась фирменным фартуком, на котором золотыми буквами было вышито слово «AMBROSIA». Надев фартук, Дэн кивнул Михаилу на ящик с ярко-зелёными бутылками.
– Помоги.
– Сам неси, – отмахнулся Михаил.
– Я сам не донесу.
– А мне-то что. Я в этом… участвовать не собираюсь.
– Я тебя и не прошу участвовать. Просто помоги мне донести.
Херувим нехотя взялся за ящик с одной стороны, аспид – с другой, и они понесли залитую в изумрудные бутылки амброзию на ближайшую поляну, откуда доносились возбуждённые пьяные голоса.
Поскольку власть на Земле поменялась, и Энлиль, хозяин херувима, ушёл под землю, новый босс, Энки, по случаю своего восхождения на небо, велел аспиду с таким размахом отметить это событие, чтобы оно запомнилось всем присутствующим на горе людям навсегда. По сему он с барского плеча приказал выдать тому из старых запасов амброзию – божественный нектар, известный также, как амрита или сома, дающий аннунакам бессмертие, и угостить им всех смертных на Лысой горе.
– Твой Люцифер совсем сошёл с ума, – сокрушённо покачал головой херувим, – это ж надо было додуматься: нектаром поить смертных.
– Он просил не называть его так. С этого дня его можно величать лишь Энки Лучезарный, Энки, Несущий Свет, а также Утренней Звездой, ну, или в крайнем случае – Денницей.
– Пусть он хоть и Денница! – негодующе воскликнул Михаил. – Но кто позволил ему давать сому людям? Это ж тоже самое, что пустить их в рай.
– На всё воля босса, – ухмыльнулся аспид. – Он хочет, чтобы во славу его и в честь восшествия его на небесный престол люди хоть на миг почувствовали себя богами.
– Надеюсь, это хоть будут избранные люди? – обеспокоился херувим.
– Само собой, все люди будут только наши, – подтвердил аспид.
По пути Михаил принялся сетовать на свою нелёгкую судьбу:
– Вот скажи мне, ну, почему такая несправедливость? Меня всегда люди уважали, памятники мне ставили, на иконах расписывали, красавчик верхом на коне. Тебя же всегда все люто ненавидели, детей тобой пугали, изображали уродом с перепончатыми крыльями и с длинным хвостом? Все люди знали, что моя задача – быть на страже и постоянно разить тебя, змей-дракон, пламенным мечом. И вдруг такая несправедливость! Теперь я занял твоё место и должен пресмыкаться перед тобой. Неужели я это заслужил?
– Конечно, – кивнул Дэн, – ведь на самом деле люди понимали, что твоя задача была – не пускать их в рай.
– А что я мог поделать? – пожал плечами Михаил. – Твой босс зачем-то их туда пустил, наобещал им с три короба, что они станут жить, как боги. Мой же хозяин выгнал их оттуда… за то, что спокусились на его лживые обещания, а меня поставил на страже. И, как видишь, со своей задачей я справлялся.
– Да, это уж точно, – усмехнулся Дэн, – после Адама и Евы больше никому из смертных не удалось там побывать. Зато теперь смогут, – кивнул он на ящик «Амброзии», – правда, всего лишь на минутку.
– А ты на себя в зеркало смотрел? Да с такой рожей, как у тебя, эту «Амброзию» никто даже бесплатно не возьмёт, кроме конченных алкашей, бомжей и дегенератов.
– Ну, это легко поправимо, – улыбнулся Дэн. – Ставь ящик.
Опустив ящик с изумрудными бутылками на землю, аспид хлопнул себя ладонями по бокам, и бёдра тут же раздвинулись вширь, как у Дженифер Лопес, при этом зад аппетитно округлился, как у Ники Минаж.
– М-м, какие стали булки у меня! – похвалил он сам себя.
Затем ползучий бес хлопнул себя по груди, и под футболкой у него, словно надувные шары, выросли две продолговатые дыни.
– Э, нет, это чересчур, – сказал аспид сам себе и ужал их до размера ананасов.
Свисающие на живот ананасы ему также не понравились, и он сформировал из них два упругих стоячих кокоса. Вслед за этим аспид снял кепку, провёл ладонью по голове, и его чёрный лысый череп тут же покрылся густой кучерявой шевелюрой, спустившейся до плеч.
Напоследок, Дэн прикрыл лицо руками, и как только он убрал руки, лицо его полностью преобразилось. Оно приобрело такой же молочно-шоколадный оттенок, как у Бейонсе и стало таким же неотразимым, как у Рианны.
Михаил не мог поверить своим глазам. Лукаво улыбаясь, на него смотрела большая грудь, широкий зад. Нет, лучше так, – на него глядела губастая, крутогрудая и пышнозадая мулатка. Или наоборот, – пышногрудая и крутозадая.
– И как теперь тебя называть? – спросил Михаил.
– Можешь называть меня Даниэлой, – приятным женским голосом отозвался Дэн. – Ладно, потащили дальше.
Выйдя на ближайшую поляну перед восьмой потерной, Михаил и Даниэла с ящиком «Амброзии» в руках, самодовольно оглядели зелёную лужайку, на которой удобно расположились вокруг костров несколько весёлых компаний, и с удовлетворением отметили, что контингент здесь давно уже созрел для начала дегустации.
Они направились к ближайшей, давно уже разогретой компании, откуда неслась разухабистая песня:
– Ще не вмерла Украина … Пока мы гуляем так.
Песню перекрыл разухабистый девичий голос:
– Давай, Колян, наливай! Что это за пьянка, если на утро не стыдно.
– Да выпили уже всё! Ничего не осталось.
Сексапильная мулатка в сопровождении русобородого спутника остановились в пяти метрах от них и опустили ящик на землю. Крутогрудая Даниэла выхватила из ящика изумрудную бутылку с золотистой этикеткой и продемонстрировала её компании.
– «Амброзия»! – с восхищением произнесла она. – Божественный нектар. Напиток богов. Подходите. Не стесняйтесь. Это рекламная акция. По случаю скорого наступления Первомая, предстоящего празднования Вальпургиевой ночи и свершившегося восхождения Утренней Звезды. Кому, как угодно. Вы первые из смертных, кто отведают его.
Первым поднялся и на нетвёрдых ногах подошёл к мулатке Колян.
– Шо, шо… за напиток? – икнул он.
– Амброзия. По другому его называют ещё амритой или сомой. Это вытяжка из минералов и микроэлементов горных пород сталактитов, насыщенная энергетическими добавками и поливитаминами, настоянная на меду и коньячном спирте, с добавлением ладана, мирра, шафрана, пижмы и, естественно, пыльцы самой амброзии.
