Моё сердцебиение замедлилось, когда монотонные монологи Освальда заполнили моё сознание.
Это работало, мои мышцы расслаблялись…
Лила поёрзала во сне, откатившись от меня. Но к сожалению, её задница прижалась к моему бедру, и она протяжно выдохнула. Моя кровь хлынула по венам.
Буквально на секунду, на одну секундочку, я позволю себе повернуться и обнять её рукой.
После этого путешествия мы больше не увидим друг друга. Так почему бы не прижаться своим телом к ней всего на несколько минут…
Это была плохая идея. Я уже чувствовал, как падаю, и моя демоническая сторона готова взять верх. Она даже не была голой, а мой контроль стремительно рушился.
Она прижалась ко мне бёдрами, и что-то во мне сорвалось. Мои мысли опустели.
Я её поимею.
Глава 17. Лила
Самаэль во сне повернулся, и его тело прижалось к моему. Его тепло разошлось по мне, и мой пульс опять участился. Я никогда не усну, если он будет лежать так близко ко мне.
Но спал ли он?
Если да, то ему снился откровенно эротический сон, если судить по твёрдости, прижимавшейся ко мне.
Что случится, если я потрусь об него попкой?
Как только я пошевелилась, одна его рука обвила мою талию, крепко удерживая меня. Прижимая меня к нему… теперь уже собственнически. Ха! Я победила.
На самом деле, он держал меня словно тисками, и его длина прижималась к моей заднице.
Значит, определённо не спит.
Я снова зевнула так, чтобы он услышал, затем вытянула руки над головой.
— Я спала, — пробормотала я. Абсолютная ложь. — Твоя рука обнимает меня. Что ты там говорил про то, что я не в состоянии контролировать себя в твоём присутствии?
Я ожидала едкой реплики, но обернувшись через плечо, чтобы посмотреть ему в лицо, я увидела совершенно другого Самаэля, не того, которого ожидала. Глаза чёрные, как беззвёздное небо, блеск медных завитков на щеках. Демонические рога выросли из головы. Но выражение его лица удивило меня сильнее всего — нечто иномирное.
Во мне затрепетал проблеск ужаса. То, что я видела раньше, не было его истинным лицом. Вот его истинное лицо — самая тёмная и доминирующая его сторона. Контролировал ли он себя в данный момент?
«Интересно».
Я, может, и нервничала, но Лилит была откровенно в восторге.
И может, мне тоже нравилось то, что я видела. Он был по-тёмному несовершенным, демоническим и прекрасным. И в данный момент не оставалось сомнений в том, как сильно он меня хотел.
Его дыхание согрело мою шею.
— Самаэль? — прошептала я.
Его единственным ответом был тихий рык, донёсшийся из его горла и прокатившийся по моему животу.
Его ладонь легла под мою грудь, и он опустил губы к моей шее. Учитывая свирепость его хватки, я ожидала грубого поцелуя, может, яростного укуса.
Вместо этого его губы мучительно нежно скользнули по моему горлу. От неожиданной лёгкости жеста жидкий жар хлынул в моё нутро. С губ сорвался стон, и его поцелуй стал чуть крепче. Меня опалил жар, пока он пробовал меня на вкус, водил языком по пульсирующей вене.
Я завела руку назад, чтобы дотронуться до его талии, провести пальцами по его прессу, легонько погладить верх брюк. Как только я слегка забралась пальцами под пояс штанов, Самаэль зашипел.
Затем его губы впились в мою шею, зубы надавили сильнее. Примитивный, животный жест, удерживавший меня на месте. На мгновение я задалась вопросом, вдруг он разорвёт мне горло, но затем он снова провёл языком по моей шее и заменил зубы поцелуем.
Его ладонь скользнула выше. Он помял мою обнажённую грудь, и в моём животе зародилось ноющее ощущение.
Я тихо застонала и снова двинула бёдрами назад, навстречу ему.
— Я хочу раздеть тебя, — в его голосе звучали свирепые нотки. Он сбросил с меня одеяла. Затем схватился за широкий ворот кашемирового платья и сдёрнул его по плечу до самого бицепса, обнажив грудь.
Мне нравилось его доминирование, его собственничество, и мой сосок затвердел от холодного воздуха. Самаэль зарычал, и этот тихий звук дрожью пронёсся по моей коже. Он собирался раздеть меня, и я не стану жаловаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Его чернильный взгляд скользнул по моему телу, любуясь моей обнажённой грудью. Затем он поднял руку и сдёрнул платье с другого плеча. Я изнывала по нему, он сводил меня с ума.
— Я хочу видеть тебя, — он подвинулся, и я перевернулась на спину, посмотрев на него снизу вверх.
Его ладони забрались под подол, скользнули по бёдрам, задирая платье. Он широко развёл мои ноги, затем опустил руку, проведя кончиком пальца по моим чёрным шёлковым трусикам. Это коварно нежное касание воспламенило меня, сделав влажной. Лёгкое трение сводило меня с ума.
Моя спина выгнулась, тело сжималось от нужды.
— Лежи смирно, — приказал Самаэль низким голосом.
— Ты помешан на контроле, — пробормотала я. Он мучил меня, потому что он был демоном смерти, и пытки наверняка давались ему естественно. Но я бы соврала, если бы сказала, что ненавижу это.
Он выписывал медленные круги, пожирая меня взглядом.
Я тихо застонала, готовая разлететься на куски от его деликатных касаний. Он сдвинул трусики в сторону, гладя моё влажное естество, и мой разум полностью опустел.
Словно издалека я услышала свой шёпот:
— Мне нужно больше, — мои ноги уже тряслись.
Он убрал руку, затем склонился надо мной, упираясь ладонями по обе стороны от моих плеч, а его бёдра оказались между моих ног. Его голова опустилась к моему лицу.
Самаэль накрыл мой рот губами и медленно целовал меня, не торопясь. Его язык дразнил меня. Но я чувствовал, как сильно он меня хочет, и его стояк прижимался к моим трусикам.
Когда он отстранился от поцелуя, я увидела, что его глаза становятся светлее, возвращаются к своему обычному цвету. И всё же они пылали свирепой интенсивностью, которая разрывала меня на куски.
— Вот ты и вернулся, Самаэль, — мой голос звучал с придыханием.
— Почему мой худший враг должен быть таким прекрасным, бл*дь? — его бархатный тон ласкал меня, и он наклонился, снова целуя меня, на сей раз глубже. С голодом и отчаянием, словно сократить расстояние между нами было для него способом обрести смысл. Это был такой поцелуй, от которого поджимались пальчики на ногах и забывалось собственное имя.
Я подумала, что ради него сделаю всё, что угодно.
Одна его ладонь прошлась по моей ключице, затем ниже, снова накрыв мою грудь. Меня затопило жидким жаром. Мои руки частично сдерживались платьем, содранным с плеч, но я потянулась и дотронулась до его лица. Безумная нужда заставила меня сильнее раздвинуть бёдра, будучи готовой для него.
Самаэль сказал, что мы погубим друг друга, будем снова и снова разрушать друг друга. Но мы также оживляли друг друга. Мы принадлежали друг другу, тёмные и сломанные.
Я не думала, что у нас есть выбор. Я никогда не смогу держаться подальше от него, как и он от меня.
Его опаляющий взгляд медленно бродил по моему телу. Затем его голова опустилась, и он взял один из моих сосков в рот.
Когда он провёл по мне языком, я запустила пальцы в его волосы и сжала. Мои бёдра двинулись ему навстречу, и он отпустил мой сосок.
Самаэль издал низкий рык.
— Я хочу тебя. Скажи, что ты чувствуешь то же самое.
— Ты же знаешь, что это так.
Он снова сел, и вот он — мой прекрасный, смертоносный падший ангел, который жаждал обрести смысл. Он потянулся к моим трусикам и окончательно стянул их.
— Я хочу это услышать.
— Я хочу тебя.
Убийца, который был девственником при нашей первой встрече. Он снял брюки и трусы, и я смогла увидеть каждый изумительный сантиметр его тела.
Я уставилась на медленные завитки, которые скользили по его груди как жидкая магия.
Его глаза опять стали абсолютно тёмными, над головой сверкнули демонические рога. Когда-то его истинное лицо заставило бы меня спасаться бегством от ужаса. Но теперь я была такой же ужасающей и брутальной, как он. И я не спасалась бегством.
