Манера поведения Аарона в обществе заметно отличалась от буйного нрава его отца. Аарон наблюдал за игрой из застекленной семейной ложи на городском стадионе, перекрытом купольной крышей. Рев толпы почти не проникал в ложу. Аарон мог видеть всплески света на изумрудном игровом поле, но в ложе было ровное искусственное освещение. Правда, его сердце начинало биться сильнее, когда Пэрриш перехватывал голевой пас гостей и на стадионе восемьдесят тысяч техасцев с ревом вскакивали на ноги, но он спокойно полулежал в кожаном кресле, попивая чай со льдом, и лишь легкое подрагивание щеки выдавало его эмоции.
Раздался тихий стук в дверь.
— Войдите, — сказал Аарон, и в ложу вошел Барак в сопровождении телохранителя в форме. На мгновение, пока была открыта дверь, в ложу ворвался рев толпы. Араб с уважением оглядел обитую холстом и задрапированную вельветом ложу.
— Садитесь, Али, — пригласил Аарон. — Отис только что перехватил мяч, и мы близки к тому, чтобы начисто продуть эту игру.
Он приветливо улыбнулся и отхлебнул чая. Барак с комфортом расположился в мягком кресле. Высокий импозантный мужчина, наделенный, судя по всему, огромной физической силой, он двигался с кошачьей грацией. Он был в защитного цвета форме армейского образца и в черном берете, на груди поблескивали ордена. Его сухие мускулистые руки сжимали подлокотники кресла, а жесткие черные глаза не мигая всматривались в собеседника из-под нависших бровей. В комнату проскользнул слуга в белой куртке и спросил у Али, что бы он выпил.
Пока Аарон внимательно наблюдал, как резко посланный пасующим игроком мяч лишь скользнул по кончикам пальцев нападающего Пэрриша, Барак заказал виски с содовой. Слуга смешал коктейль, поставил его на столик и бесшумно покинул комнату.
— Черт подери! — воскликнул Аарон, когда нападающий Пэрриша достиг пятидесятиярдовой линии, откуда можно было забить мяч с игры. И тут «Круторогие» примерно за минуту до перерыва взяли тайм-аут.
— Аарон, благодарю вас за приглашение на эту игру, — напомнил о себе Барак, — но я пришел поговорить о делах.
— Обязательно поговорим, — отозвался Аарон.
Команда Пэрриша устроила свалку, и Аарон подался вперед.
— Кое в чем я иду на уступки обычаям Запада, — лицо Барака окаменело, — но обид не прощаю…
— Держитесь! — воскликнул Аарон. Он сжал губы и прищурил глаза.
Барак взглянул на поле; он готов был взорваться от ярости.
— Все еще десять три, — объяснил Аарон своему гостю. — Мы на линии, но времени уже нет. От такой ситуации, скажу я вам, у меня живот пучит.
Рядом с креслом Аарона зажглась красная лампочка на телефоне. Аарон поднял трубку, послушал, затем растянул губы в улыбке.
— Да, — почти замурлыкал он, — известная история, Томми, но слышать приятно.
Он положил трубку. Барак понял, что Аарону только что сообщили какие-то подробности о ходе игры. Аарон скрестил руки на груди и принял очень задумчивый вид. А Барак, отхлебнув из стакана, решил не мешать размышлениям Аарона. Он сам, чтобы продемонстрировать свои возможности потенциальным союзникам, устраивал военные парады, Этот техасский миллиардер разыгрывал футбольные представления. Цель, собственно, была одна и та же.
Барак наблюдал за игроками, одетыми в разноцветную форму, и за развитием игры, которая была ему совершенно непонятна. Однако Аарон стал заметно волноваться.
— Смотрите, смотрите, Кол Доусон забегает справа. Они собираются зажать их сдвоенным центром: Мак — Бадди, а Кол будет играть из глубины поля. Смотрите, смотрите…
Игроки бестолково дергались в суматошной свалке; из этой свалки вдруг вылетел мяч и, бешено вращаясь, высоко поднялся над толчеей и переплетением человеческих тел. Один из игроков Пэрриша поднял голову вверх. Защитники противника тут же бросились на него, но он на два шага опередил своих преследователей и поймал мяч в воздухе уже за линией двадцати ярдов. Защитники противника пропахали борозды в дерне игрового поля, так и не дотронувшись до нападающего Пэрриша, и он беспрепятственно забросил мяч на поле противника. Взрыв восторга болельщиков на трибунах был столь неистов, что содрогнулся весь стадион.
Не вставая с кресла, но с силой прижав руки к груди и сузив глаза в узкие щелки, Аарон растянул губы и, оскалив зубы, издал долгое, шипящее «е-с-с-с-ть!». Его кожа покрылась мелкими блестящими бисеринками пота, а на поле игроки Пэрриша с радостными воплями толпились вокруг нападающего, приземлившего мяч за линией противника.
Аарон поднял стакан с чаем и сделал большой глоток. Затем он впервые повернулся к своему гостю.
— Вот так, Али, — радостно воскликнул он, — делается эта игра!
— Это, наверное, захватывающее зрелище, — согласился Барак, — но, к сожалению, я почти ничего в нем не понимаю.
На поле Пэрриш легко заработал дополнительное очко, и сирена возвестила об окончании первого тайма. Вошел слуга и задернул портьеры, отделив ложу от стадиона. Мягкий золотистый свет залил комнату.
— Теперь, Али, можно перейти к делам, — сказал Аарон.
— Итак, — наклонившись вперед, Барак повернулся к Аарону и поставил ноги в армейских ботинках на ковер. — Наши полномочные представители вели предварительные переговоры. Адъютант мне доложил, что вы можете пойти с нами на соглашение в… определенной области.
— Да, мы могли бы, — подтвердил Аарон. Он сидел, откинувшись в кресле и, казалось, расслабился, но опасен был не меньше, чем воинственный арабский лидер.
— О чем, собственно, идет речь? — спросил Барак.
— Разве ваш представитель об этом не доложил?
— Я бы хотел обо всем услышать от вас лично.
Аарон кивнул:
— Мы вели переговоры о крупных капиталовложениях в систему вашей национальной безопасности. На эти деньги можно будет закупить новейшее артиллерийское вооружение, которое вам необходимо для защиты воздушного пространства и ваших сухопутных границ.
— И кто нам будет поставлять артиллерию?
