Маленькая цепочка, соединявшая две половинки запонки, была сломана.
– Вам не попадалась вторая?
– Нет, мисс.
– Помогите мне ее поискать… Она должна принадлежать одному моему знакомому.
Они вместе стали обыскивать комнату.
– Вот она, мисс! – горничная вынула из-под ковра недостающую половинку.
– Вы знаете, мисс, когда я пришла убирать сегодня утром, – неожиданно сказала она, – на полу была масса спичек. Одной из них прожгли ковер! – Горничная показала черное пятно на совершенно новом брюссельском ковре.
– Да, это я сделала ночью, – заторопилась Валерия. – Не могла отыскать лампу! Это все? Спасибо вам.
Когда горничная вышла, девушка поднесла запонку к окну и еще раз внимательно вгляделась в вензель.
«Д.Л.Ф.» – что это может быть? Хотя, я кажется, понимаю. «Джемс Ламмот Федерстон!»
– Этого не может быть! – произнесла она вслух. – Разве это возможно?
Валерия положила находку в карман своего спортивного костюма.
Горничная доложила о приходе гостя. Им оказался Спайк Холленд с целым коробом новостей.
– Вы не слыхали Зеленого Стрелка сегодня ночью? – начал он. – Призрак охотился за Абелем Беллами и прикончил одного из псов… Старик просто в бешенстве! По-видимому, он увидел Стрелка в своем парке – это первый раз, когда он появляется вне замка, – и спустил на него собак. В результате одна из них погибла, пронзенная стрелой. К счастью, именно та, которой Юлиус больше всего боялся… Хоть это утешение. А вам, мисс Хоуэтт, я принес приглашение от Абеля Беллами, эсквайра, владельца Гаррского замка.
– Приглашение, мне? – поразилась Валерия.
Спайк кивнул.
– Абель вдруг сделался простым смертным. Он хочет показывать людям свой замок… По крайней мере, хочет показать его вам! Очевидно, он встретил ваше имя в газете и узнал, что вы живете здесь. Старик просит вас посетить замок «древнего рода Беллами». Из коего всех древнее он сам!
– Это изумительно! – сказала Валерия.
Репортер снова кивнул.
– Предупреждаю вас, приглашение не распространяется на мистера Хоуэтта, хотя я полагаю, что Беллами не стал бы против него возражать. Не распространяется также и на меня, но если вы пойдете, мисс Хоуэтт, то и я с вами. Во-первых, я совсем не хочу, чтобы вы шли одна к этому старому идиоту, а, во-вторых, у меня будет предлог, чтобы осмотреть замок. Не может же Беллами выгнать меня, если я появлюсь в качестве вашего провожатого!
Валерия подумала.
– Да, я пойду! Сегодня же после завтрака. Будет ли это удобно для мистера Беллами?
– Я позвоню и узнаю, но думаю, ему совершенно безразлично, когда вы придете.
– Мистер Холленд, – спросила его девушка после некоторого молчания. – Вы не знаете, где сейчас комиссар Федерстон?
– Вчера он был в Лондоне. Юлиус видел его там.
– А не здесь, в деревне?
Спайк покачал головой.
– А что, он вам нужен?
– О, нет! – поспешно сказала Валерия. – Мне было просто любопытно.
Оставшись одна, она задумалась.
Девушка не сомневалась, что ее внес в дом Джемс Федерстон. Запертая садовая дверь не представляла собой никакой загадки, он мог выйти через парадную.
Вдруг она вспомнила о звуках, услышанных ею вчера… Отворяемой двери, шарканья ног в коридоре… Бьющейся посуды… И зеленую стрелу!
– Это неправда! – сказала Валерия вслух. – Это не может быть правдой!..
Вопреки тому, что ей подсказывал разум, она старалась убедить себя, что Джим Федерстон, полицейский комиссар, и Зеленый Стрелок из Гаррского замка – не одно и то же лицо.
Глава 28
Валерия в замке
Абель Беллами внушал Валерии отвращение. Со смешанным чувством любопытства и брезгливости она отправилась в замок в сопровождении Спайка. Если бы не надежда найти хоть намек на то, чему посвятила свою жизнь, девушка вряд ли приняла бы это приглашение.
Хозяин вышел им навстречу.
Сердце Валерии забилось при взгляде на безобразного великана. Его крупное, одутловатое, красное лицо, высокий рост и сила, чувствующаяся в широких плечах, произвели на нее впечатление. На мгновение она перестала ненавидеть его. Было в нем что-то сверхчеловеческое и непонятное, объяснявшее его крайности, его безудержную жестокость, его злобу.
Осмотр замка продолжался долго. Беллами с видом любезного хозяина водил гостей по всем помещениям, показал и знаменитые подвалы, в которых когда-то томились пленники.
Разочарованная вышла оттуда Валерия. Нигде в замке не оказалось и намека на существование тайника! Все осмотренное строго согласовалось с планами замка, которые она досконально изучила.
И вдруг ее осенила дерзкая, почти отчаянная мысль.
– Мистер Беллами, – сказала она старику, – могу я поговорить с вами наедине?
Тот подозрительно взглянул на нее.
– Конечно… Я велел подать чай в библиотеке. Если желаете – пройдемте туда.
Когда двери закрылись за ними, хозяин отошел к камину и спросил:
– Ну, о чем вы хотите говорить со мной?
Голос его звучал резко, в нем чувствовалась скрытая угроза. Этого было вполне достаточно, чтобы к Валерии вернулось мужество.
– Я хочу, чтобы вы сказали мне кое-что, – спокойно выговорила девушка.
– Я скажу вам все, что найду возможным.
– В таком случае, вот что, – проговорила Валерия намеренно неторопливо, – где моя мать?
Ни один мускул не дрогнул на лице Беллами. Он даже ни разу не моргнул и продолжал стоять неподвижно, уставившись на нее.
– Где моя мать? – повторила Валерия.
Все тело старика теперь сотрясалось от злобы. Его красное лицо приняло другой оттенок, углы рта загнулись книзу еще больше.
Медленно, словно против воли, он протянул к Валерии руку, но она, испуганная его видом, отступила.
В это время раздался голос:
– Прикажете подложить еще одно полено в огонь, сэр?
Беллами в бешенстве оглянулся на человека, осмелившегося вторгнуться к нему в святилище. Это оказался новый дворецкий – вкрадчивый, почтительный, невозмутимый.
Старик сделал невероятное усилие, чтобы совладать со своим бешенством.
– Я позвоню вам, когда вы мне будете нужны, Филипп, – сказал он холодно. – Я думал, что вы сегодня свободны.
– Я рано вернулся, сэр.
– Убирайтесь!
Беллами буквально выпалил эти слова. Дворецкий поклонился и с достоинством вышел, затворив за собой дверь.
Старик повернулся к побледневшей девушке.
– Вы, кажется, сказали что-то про вашу мать? – хрипло произнес он. – Должен сказать, вы удивили меня… Я никогда не был знаком с вашей матушкой, мисс Хоуэтт. Нет, я никогда не встречал ее, как не встречал и вас.
Он покашлял, потом продолжил.
– Вы жили в Нью-Йорке в том же отеле, что и я, в июле 1914-го года. На мое имя приходила большая корреспонденция, хотя я уехал на время в Англию. Мне писали люди, считавшие, что я нахожусь в Нью-Йорке, и кажется, 14-го июля целая пачка писем была украдена. Может быть, похититель увидел в них что-то, заставившее его подумать, будто я знаю, где ваша матушка… Это весьма вероятно. Мне нет дела до того, что думают воры – будь то мужчины или женщины. Я не знаю, где находится ваша мать… – продолжал он монотонно, подчеркивая каждый слог. – Совсем не знаю, если только она не умерла и не лежит в могиле. А если бы и знал, не мое дело говорить об этом вам, мисс Хоуэтт. Вероятно, она умерла. Большая часть пропавших людей оказываются умершими. Нигде нельзя так легко спрятаться, как в могиле… Там уютно и безопасно.
Резким движением головы старик отпустил ее, и взгляд его был совершенно безразличным. Неуверенной походкой она направилась к двери.
Один раз Валерия оглянулась и увидела, что Беллами впился в нее взглядом. Злоба, светившаяся в его глазах, была ужасна.
– Что случилось? В чем дело?
Спайк бросился к пошатнувшейся девушке и взял ее под руку.
– Ничего. Мне стало немного дурно. Выведите меня на воздух, мистер Холленд!
Она огляделась, в надежде увидеть дворецкого, но того уже не было поблизости.
Пока они медленно шли по тропинке, Юлиус Савини рыскал в поисках того же лица.
– Старик требует вас! – сказал секретарь тихо. – Он взбешен.
– Я тоже немного взбешен, – ответил дворецкий и спокойно отправился к Беллами, чтобы встретить его гнев.
– Как вас зовут? – заорал на него старик, как только он вошел в библиотеку.
– Филипп, сэр, – Филипп Джонс!
– Сколько раз я говорил вам, чтобы вы не входили в эту комнату, тем более, что я не звал вас…
– Я думал, что здесь гости, сэр.
– Вы думали, да? А вы слышали, что говорила девушка?
– Она молчала, когда я вошел… Мне показалось, что вы показываете ей какой-то фокус. Даже в самых лучших семьях господа любят показывать гостям фокусы, – сказал дворецкий, машинально подымая крошку с коврика перед камином, – мне очень жаль, если я оказался…
– Что?.. Я не понял! – сказал Абель, совершенно озадаченный.
– Это французское выражение…
