Сеп — это, несомненно, был он — стоял на другой стороне улицы, прислонившись к витрине. Доулиш сказал себе, что этому парню надо еще многому учиться — какого черта так демонстрировать себя? А вдруг это делается намеренно? Если он участвует в заговоре и получил вполне определенные инструкции, будет ли он стоять таким вот образом, на виду у всех?
До Ли оставалось всего метров тридцать, когда кто-то ударил Доулиша по ноге. Он упал, ударившись о тротуар. Кто-то нанес ему удар по голове, и другой человек крикнул: «Я схватил его! Схватил! Давайте сюда пистолет!»
Доулиш понял, что его заманили в ловушку. Он услышал выстрел. Откуда-то издалека раздался полицейский свисток, топот ног, чей-то голос продолжал орать: «Суньте ему пушку».
К нему бежали люди.
К нему бежала полиция, и если полиция схватит его, всему конец.
Потом он почувствовал, как кто-то засовывает ему в карман пистолет, и понял, что это пистолет убийцы.
У него оставался единственный шанс.
Возле него были двое, к нему подбегали еще люди, и он уже различал каску приближавшегося полицейского. Но за углом стоял его «хамбер» — о, только бы успеть добежать до него!
Доулиш рванулся вперед.
Это некоторым образом походило на извержение вулкана — мгновение назад он лежал на тротуаре, совершенно неподвижный, а сейчас взлетел вверх, как пружина. Он ударил одного — человек рухнул, другого он буквально всадил в витрину. Послышался звон бьющегося стекла — словно раздался взрыв, на мгновение оглушивший всех. Он услышал крики, пронзительную трель полицейского свистка, но теперь впереди никого не было, и он понесся по улице. Свернул за утл — вот его «хамбер»… И тут он увидел, как кто-то возится у заднего колеса машины.
Он услышал легкий свист выходящего из проколотой шины воздуха.
Кто-то позаботился о том, чтобы у него не осталось ни единого шанса.
Он инстинктивно продолжал бежать перед.
И тут он услышал чей-то голос:
— Пат!
Фелисити? Не может быть, Фелисити дома, она…
— Пат!
Это была она! Это Фелисити высовывалась из какого-то автомобиля. Это Фелисити кричала и размахивала руками. Голос у нее был такой пронзительный, что Доулиш испугался. Он подбежал. Фелисити распахнула дверцу. Преследователи были всего в двадцати метрах, когда Фелисити втащила его в машину и нажала на стартер. Доулиш рухнул на заднее сиденье: он был совершенно беспомощен и очень боялся за Фелисити. Затем он услышал, как ровно заработал мотор. Они свернули за угол, звук мотора перекрывал все другие звуки, хотя Доулиш легко мог представить их себе — трель полицейского свистка, крики — мужские и женские, причитания людей, склонившихся над сползающим на землю телом Септимуса Ли…
Тормоза взвизгнули.
Машина петляла по улицам.
Он сел, выпрямившись, способность соображать мало-помалу возвращалась к нему. Он увидел Фелисити, напряженно вцепившуюся в руль. Преследования не было, но полиция может воспользоваться радио, и тогда эта машина их не спасет.
— Фел, — сказал он, — притормози, как сможешь, где-нибудь в переулке, я выскочу. А после этого снова жми на акселератор — это поможет мне выиграть немного времени.
— Я… Что случилось!?
— Сеп Ли был предан мне, и Сеп Ли убит.
— Сеп… — произнесла Фелисити сдавленным голосом. — Мне звонила жена Триветта. Она сказала, что Билл в панике — он должен предъявить тебе обвинение в убийстве. Пат, что происходит? Почему, в чем дело?
— Скоро мы все узнаем. Притормози здесь, дорогая. За этим углом.
Машина послушно свернула за угол.
Ему показалось, что он слышит полицейскую трель совсем близко.
— Если позвонит Тим… — начал Доулиш.
— Он звонил, — судорожно выдохнула Фелисити. — Мепита в Барселоне, вместе с братом. Но…
— Достаточно, — прервал ее Доулиш. Именно это я и хотел узнать.
Теперь они ехали чуть медленнее, по боковой улице возле Хай Холборна.
— Мне надо ехать в Испанию. Не беспокойся, дорогая. Только будь осторожна. Очень осторожна!
Выбрав подходящий момент, он выскочил из машины и чуть не разбил какую-то витрину. Спрятавшись в тени подъезда, он наблюдал за удаляющимися задними огнями машины Фелисити, вот они скрылись за углом. И почти сразу же за ними на большой скорости проследовала полицейская машина.
Никто его не заметил.
Он знал, что полиция скоро остановит Фелисити. Но теперь это уже не имело никакого значения. У него было десять минут форы, и именно эти десять минут отделяли безопасность от отчаяния.
Как-то ему уже приходилось быть в роли преследуемого, но тогда против него не было таких серьезных улик, как не было и таких серьезных оснований для страха.
Ему необходимо было пробраться в порт и найти корабль, идущий в Испанию, — где же еще искать ключ ко всей этой головоломке?
Глава 15
Доки
В лондонских доках царила тьма, освещены были лишь те стоянки судов, на которых шла погрузка или выгрузка. Здесь пахло фруктами и свежим мясом; сюда приходили суда с грецкими орехами из Генуи и копрой с островов Тихого океана, с шерстью из Новой Зеландии и Австралии, с продуктами из Европы, винами из Франции и Италии, Швейцарии и Испании.
Доулиш притаился в тени судна, освещенного прожекторами; он видел силуэты людей — кто-то работал как положено, кто-то просто слонялся и курил. Позади был Лондон — Лондон с его недреманным полицейским оком.
Он хотел хоть на время забыть обо всем случившемся за последние несколько дней: о мертвом Коресе, о, похоже, смертельно раненном Сепе Ли, о перепуганной до смерти Фелисити; он хотел переключиться на то, что ожидало его там, за каналом. За каналом, и еще дальше — за Бискайским заливом, возможно, еще южнее, — в Португалии. Конечно, он мог бы попробовать пробраться через Францию, хотя рассчитывать ему было особенно не на что: при нем было лишь несколько фунтов, часы, одежда и — цель. Предприятие казалось совершенно безнадежным, но попытаться он обязан.
Доулиш увидел, что к нему приближаются двое, и оставил свое укрытие. Он отстегнул воротничок, стащил галстук, взлохматил волосы и испачкал лицо пылью.
Эти двое поглядели на него не без интереса.
Слегка покачиваясь, он вразвалочку направился к ним:
— Послушайте, есть тут сейчас что-нибудь до Испании? — пробормотал он заплетающимся языком.
Двое остановились.
— А тебе для чего?
Доулиш состроил лукавую гримасу:
— Да вот потянуло меня что-то на морскую прогулочку. Поможете?
Он сунул десятишиллинговую банкноту в руку, которая явно ее не отвергла, и вдруг его охватила паника: а если эти люди из охраны доков?
Те рассмеялись.
— Попробуй «Спендер», — посоветовал один из них. — Он отправляется в Виго и Лиссабон прямо сейчас, во время прилива. Или на «Карлосе V», это испанское судно, только поначалу оно должно зайти еще в дюжину портов. «Спендер» — в девятнадцатом доке, «Карлос V» — в двадцать седьмом.
— Спасибо, парни, выпейте за мою удачу. — Доулиш зашагал прочь.
Полиция может допросить этих людей; еще более вероятно, они увидят его фотографию в утренних газетах и сами помчатся в полицию. Но без риска не обойтись. Он старался держаться в тени, пока не увидел «Карлос V». Судно выглядело очень старым и очень грязным. В одном из трюмов шла погрузка. Теперь все зависело от внимательности — точнее, невнимательности — охраны.
Доулиш вышел из темноты и направился к трапу. Поднялся, всем своим видом пытаясь изобразить докера. Наверху стояли двое — один англичанин, другой испанец. Англичанин спросил:
— Куда направляешься?
— В двадцать второй отсек.
— Ладно, только давай поосторожнее.
Доулиш кивнул.
Из трюмов шел тяжелый запах, запах моря и стоячей воды, машинного масла и чеснока. Он направился не к двадцать второму отсеку, который как раз загружали, а к первому. Там было очень темно. Он слышал скрежет лебедки, громыхание люков. Он втиснулся между укрепленным стропами автомобилем и рулоном резины. Единственное, на что он рассчитывал — что в этот отсек до того, как они выйдут е море, никто не сунется: вряд ли они вернутся в порт из-за него одного…
Или вернутся?
Было жарко, от вони его тошнило. Стук к клацанье все продолжались, и конца этому не было видно. Но вдруг что-то изменилось. Изменилась тональность звуков, все стало двигаться как-то быстрее и совсем по-иному. Раздался гудок, и он понял, что корабль уже идет вниз по реке, к устью Темзы, к морю и — в Испанию.
Доулиш забрался ка сиденье автомобиля и устроился поудобнее. Очень хотелось спать, но в голове назойливо крутились одни и те же вопросы: кто подстроил для него эту дьявольскую ловушку? Почему, кто, почему, кто? Убийство и ограбление, скупка краденого, сговор — кому нужно все это, весь этот безумный сценарий?
