знаний и умнеет, сколько тупеет и глупеет.
Под Новый год с поздравлениями позвонили: ехидная Сотоцкая с мужем-подкаблучником, доброжелательный первый помощник Шемякин, многословный и деликатный Артемьев и строгий, но откровенный начальник службы безопасности Сергеев. Сергеев заявил:
— В принципе, Дарья Дмитриевна, мы еще так мало знакомы, что вы можете воспринять мои поздравления как подхалимаж. Но я человек, воспитанный на воинском уставе. Потому порой обязан делать то, чего не хочу.
Даша рассердилась:
— У вас, Николай Александрович, нет никаких обязанностей в сфере соблюдения законов воинского Устава. Как я понимаю, обязанность у вас одна — организация безопасности фирмы.
— Отлично сказано, Дарья Дмитриевна. За безопасность фирмы я отвечаю головой.
— Это уже слишком. С Новым годом, Николай Александрович.
— Вас еще раз так же. — И закончил неожиданно: — Мы все с нетерпением ждем вашего прихода на фирму.
— Спасибо, — растерялась Даша. — Весной приду.
Новый год встречали у Дорохова в тесном «семейном кругу». Телохранители, Даша, Дорохов и Мария Афанасьевна. Малашенко в полдень отодвинул Марию Афанасьевну от плиты и увлеченно колдовал над созданием кулинарных шедевров. На праздничном столе царило изобилие, хотя половина блюд и не имела названий.
В торжественную полночь внимательно выслушали поздравление президента страны и под бой курантов подняли бокалы. Даша выпила бокал шампанского, потом три рюмки водки и от стола пересела на диван, где тут же и заснула.
Как ее на руках перенесли в машину, а потом уложили на диван в своей комнате — она помнила смутно. Пришел Джем, уже привыкший к вечернему ритуалу. Даша ему поплакалась и почесала загривок. Снова заснула.
Пробудилась в шесть утра, взяла Джема на поводок и минут сорок бегала с ним во внутреннем дворе.
В семь часов взялась за ненавистные учебники.
Глава 5
Пришла весна. Снег с улиц сошел как-то незаметно, за одну ночь. Солнце набирало жаркую силу, и вся Москва засверкала яркими красками, словно помытая.
Даша за суетой своих занятий даже и не заметила этих перемен. Она чувствовала, что в организме накапливается глубинная усталость. Еще какое-то непродолжительное время такой ожесточенной гонки — и здоровье не выдержит. За советом ни к кому, кроме Дорохова, не обратишься. Вернувшись с курсов домой, она набрала номер его домашнего телефона, трубку подняла Мария Афанасьевна:
— Ой, Дашенька, здравствуй, милая. О тебе давно ничего неслышно. Мой старик даже волноваться начал.
Даша сказала весело:
— Ваш старик в такую мясорубку меня, засунул, что все кости трещат и мозги набекрень. Можно его к телефону?
— А он в больнице!
— Как — в больнице?!
— Да ничего особо страшного, милая. Просто профилактическое обследование.
— Какая больница? — решительно спросила Даша. — И когда туда можно зайти?
— Республиканская больница. На 16-ой Парковой. А посещения после обеда до девяти часов. Но можно и позже. Он будет просто счастлив, если ты к нему заглянешь.
— Обязательно загляну.
Даша простилась со старушкой, положила трубку, вышла в коридор и позвала:
— Греф! Ты знаешь, где 16-ая Парковая?
Греф вышел из своей комнаты:
— Конечно. Я знаю в Москве каждую помойку.
— Дорохов в больницу лег. Надо съездить.
— Съездим. Старик будет рад. Ты ему очень понравилась. Он в больнице уже вторую неделю лежит.
— А почему ты, мерзавец, мне об этом не сказал? — капризно спросила Даша.
— Хозяйка, у тебя столько занятий и дел, что ты и без того уже осунулась. А с Дороховым ничего страшного. Мы за этим следим.
— Едем.
По дороге на маленьком рынке возле метро «Первомайская» Даша купила виноград, яблоки, букет цветов и с этими приношениями через четверть часа вошла в палату.
Дорохов лежал на кровати у окна. В красивом халате и модных туфлях с квадратными носками. Читал экономический журнал. Его сосед, в заношенном спортивном костюме, спал, негромко похрапывая.
Появлению Даши Дорохов откровенно обрадовался, отбросил журнал, встал, расцеловал ее в обе щеки и сказал тихо.
— Пойдем в холл, там есть укромный уголок.
Укромный уголок оказался под раскидистой пальмой в кадушке.
— Не скажу, Даша, — озабоченно произнес Дорохов, — И чтоб ты хорошо выглядела.
— С чего мне хорошо выглядеть? Сплю по шесть часов в сутки, да и то с кошмарными сновидениями, какого порядка сновидения? — улыбнулся Доррохов.
— Скверного. Почему-то чаще всего появляются те люди, которых я не люблю. — Снотворное глотаешь?
— Пока нет.
— И не глотай. Самое лучшее — пара бутылок пива перед сном. Ну а для женщин, наверное, чашка горячего молока с медом.
— Учту. Хуже другое. Мои работники холдинга, ближайшее окружение, перестали давать мне информацию даже по телефону. Ни Артемьев, ни Сотоцкая уже неделю как не выходят на связь. Даже Шемякин молчит!
— Это мое распоряжение, Даша, не волнуйся. Ты идешь в своем теоретическом обучении к финишной черте, и требуется полная концентрация всех сил. Сертификат менеджера ты должна получить с отличием. Это произведет сильное впечатление на фирме.
— Получу.
— И тем не менее гуляй хотя бы по полчаса в день и на это время отключай мозги.
— Невозможно. Они уже работают безостановочно и помимо моей собственной воли.
— Знакомое явление. Но я тебя попрошу — три раза в неделю ходи в бассейн. Это самая лучшая оздоровительная и профилактическая физкультура.
— Времени много отнимает.
— Ерунда. Я скажу Грефу, чтоб он организовал тебе индивидуальные посещения бассейна в любое время суток. Он с тобой приехал?
— Да. Остался внизу.
— Ты довольна своей охраной?
— Да. Куда не надо не суются, но всегда под рукой. Я могу им прибавить жалование?
— Не торопись и не балуй рядовой состав раньше времени.
— Сколько вы еще здесь пролежите?
— Я полагаю, что на фирме мы объявимся вместе. У меня тут от безделья родились кое-какие любопытные производственные идеи, поговорим о них позже.
Даша заметила какую-то непривычную для Дорохова неуверенность, словно он чего-то недоговаривал.
— Что вас тревожит, Юрий Васильевич?
— Тревожит? — Он плохо изобразил удивление.
— Да, тревожит. Я же вижу.
Дорохов вытащил из кармана большое яблоко, надкусил его и проговорил негромко и нехотя:
— Есть одна новость. И я никак не мог решиться тебе о ней поведать. Но, видимо, придется. Я даже не знаю, не могу оценить, хорошая эта новость или плохая.
Даша улыбнулась и мягко положила руку ему на плечо:
— Так расскажите, и мы попробуем эту новость оценить.
Дорохов решился и заговорил, как всегда, твердо ясным голосом.
— Дело вот в чем. Третьего дня ко мне заглянул некий Тарасов Сергей, мой старый друг. В свое время я пристроил его на нашу фирму, но он не выдержал ни наших темпов, ни нашей загрузки и уволился. Пристроился в адвокатскую контору и бездельничает
