Когда вышел первый поэтический сборник Давыдова, он стал известен далеко за пределами России. О байкальской одиссее каторжника просвещенная Европа впервые узнала в переводе Дюпре де Сен Мора „Славное море…“ В книге „Образцы русской поэзии“, переведенной на английский Джоном Баурингом, имя Давыдова стоит рядом с Жуковским, Крыловым и Пушкиным.
Меньше чем через пять лет после первой публикации песня была зафиксирована собирателями фольклора. Как нередко бывает, эта песня еще при жизни автора была по-своему „отредактирована“ народом. Текст сокращен более чем наполовину, из него исключены длинноты, неудачные строфы. Песня „о славном море Байкале“ и ныне одна из самых любимых и распространенных народных песен, выдержавшая испытание временем…»
Конечно, «тема неволи» была (да и остается) актуальной для нашей действительности на протяжении всей истории, но до конца XIX века каторжанский фольклор не был широко распространен на эстраде, его появление было, скорее, эпизодическим.
В 1871 году на страницах «Отечественных записок» под скромными инициалами «М. М.» появляется шедевр М. Л. Михайлова, который вскоре запели:
Вышел срок тюремный — по горам броди!..Со штыком солдата нет уж позади.Воли больше… Что же,Стены этих гор пуще стен тюремныхМне теснят простор?Там, под темным сводом тяжело дышать,Сердце уставало биться и желать.Здесь, над головою, под лазурный сводЖаворонок вьется и поет — зовет…
Вслед за ним уходит в народ шлягер С. Ф. Рыскина (1859–1895) «Бродяга» (1888):
Хороша эта ноченька темная,Хороша эта ночка в лесу,Выручай меня, силушка мощная,Я в неволе, в тюрьме, срок несу.
Надоела тюремна решеточка,Надоела стена кирпича.Дай попробую снова решеточку,Принажму молодецким плечом.
Вот упала железна решеточкаИ упала совсем не стуча.Не услышала стража тюремная,Не поймать вам меня, молодца.
Побегу я в ту дальше сторонушку,Где живет дорогая моя.Обойму свою милую женушкуИ усну на груди у нее.
Понапрасну ломал я решеточку,Понапрасну бежал из тюрьмы,Моя милая, добрая женушкаУ другого лежит на груди.
«Подруга семиструнная»
Появление большого количества романсов тесно связано с развитием традиции домашнего музицирования. Для нашей темы главный интерес, без сомнений, представляет история появления и развития гитары в России.
В стихотворении «Домик в Коломне» (1830) А. С. Пушкин, описывая главную героиню, московскую мещаночку Парашу, так описывает интересы ее круга:
Играть умела также на гитаре,И пела: «Стонет сизый голубок»И «Выду ль я» и то, что уж постаре,Все, что у печки в зимний вечерок,Иль скучной осенью, при самоваре,Или весною, обходя лесок,Поет уныло русская девица,Как музы наши, грустная певица…
Популярность во всех слоях российского общества гитары совпала с расцветом цыганского искусства и интересом к русскому романсу.
Массовое использование гитары в России относится людьми, пристально изучающими тему, приблизительно к середине XVIII века, ее завезли итальянские музыканты, служившие при дворе Екатерины II.
«Гитарист». Фрагмент картины В. А. Тропинина (1839).
Хотя щипковые инструменты разных форм и звучаний были известны нашим предкам задолго до того. Еще в VII веке византийский историк Феофилакт писал «о любви северных славян к музыке», при этом упоминая изобретенные ими «кифары», т. е. гусли.
Ближайшей предшественницей гитары полагают украинскую бандуру, вытеснившую, в свою очередь, в конце XVI века менее совершенную кобзу.
Бандура завоевала особую популярность у казаков Запорожья, распевавших под ее аккомпанемент исторические и лирические песни. Многие искусные бандуристы со времен Петра I нанимались в качестве домашних музыкантов в богатые дома Москвы и Петербурга.
«…После танцев опять накрыли на стол, и, пока делались приготовления к ужину, мы слушали какого-то слепого казака, игравшего на бандуре, инструменте, который похож на лютню, с тою только разницею, что не так велик и имеет меньше струн. Он пел множество песен, не совсем, кажется, пристойного содержания, аккомпанируя себе на этом инструменте, и выходило недурно.
…Эти украинские бандуристы — в большинстве веселые и проворные, птицы, живо изображающие страсти во время своих песен мимикой и жестами и, помимо этого, достаточно дурачащиеся. Я знал разных превосходнейших бандуристов, во время пения и игры отлично танцевавших по-украински и умевших без малейшего перерыва в игре поднести ко рту и выпить поставленный на бандуру полный стакан вина», — делился впечатлениями о посещении салонов княгини Черкасской и других знатных господ камер-юнкер Ф. Берхгольц на страницах своего «Дневника» (1721–1725 гг.)
Основоположником гитарного искусства в России и изобретателем семиструнной гитары считался А. О. Сихра.
А. С. Фаминицын писал:
«В конце 1790-х годов, в Вильне, виртуоз на арфе, прославившийся впоследствии как гитарист, Андрей Осипович Сихра сделал попытку к усовершенствованию вошедшей в то время в употребление шестиструнной гитары, прибавив к ней седьмую струну…»
Однако позднейшие изыскания опровергли это утверждение.
На страницах «Санкт-Петербургских ведомостей» от 1803 г. было обнаружено объявление некого «гитариста Ганфа», предлагавшего желающим свои услуги по преподаванию игры на семиструнной гитаре со строем.
Примерно к этому же периоду относится деятельность в России чешского гитариста и композитора Игнация Гельда (1766–1816). Известно, что помимо сочинения инструментальных пьес он писал романсы на стихи поэта Андрея Никитина.
Одним из первых Гельд пришел к мысли о целесообразности открытия музыкальной типографии, но развиться на этом поприще не успел, умер.
Одним из последних его изданий стали «Новейшие русские песни для семиструнной гитары, посвященные г-же Приклонской, урожденной Измайловой». Сборник содержал 50 русских песен. Каждой песне предшествовало несколько аккордов, предназначавшихся для прелюдирования в той тональности, в которой была приведена песня.
«Тесная связь семиструнной гитары с народной песней и бытовым романсом определила и направление ее использования в качестве сольного инструмента, — пишет Б. Л. Вольман[17]. — Свободные импровизации на народные песни и вариации на песенные темы стали той формой, в которой наиболее значительно проявили себя русские гитаристы-семиструнники. Это были музицировавшие любители, часто талантливые, не задававшиеся целью сделать игру на гитаре своей профессией. Среди гитаристов-семиструнников первой половины XIX века заметно выделяются А. О. Сихра и М. Т. Высотский, гитарная деятельность которых стояла на профессиональном уровне. Первый был горячим пропагандистом семиструнной гитары и крупным педагогом-практиком, второй — незаурядным композитором-самоучкой и талантливым исполнителем, чья деятельность, однако, была ограничена рамками старой Москвы».
Гитарист
«Что за звуки! Неподвижно внемлюСладким звукам я;Забываю небо, вечность, землю,Самого себя…»
М. Ю. Лермонтов «Звуки» (посв. М. Т. Высотскому)
Остановимся подробнее на личности упомянутого ранее Михаила Тимофеевича Высотского (ок.1791–1936).
Знаменитый гитарист и автор песен Михаил Тимофеевич Высотский.
Точная дата рождения музыканта неизвестна, но на одной из рукописных тетрадей его сочинений рукою его сына, Николая Михайловича, написано: «Сочинения М. Т. Высотского, умершего 16 декабря 1837 г., на 47-м году от роду».
Будущий виртуоз родился в семье крепостного приказчика, служившего в имении поэта Михаила Матвеевича Хераскова (1733–1807). Его и назвали в честь барина, благоволившего отцу малыша и не делавшего различий между своими и его детьми. Маленький Миша рос в господском доме и имел доступ ко всем «благам цивилизации».
Частым гостем в имении был мастер игры на гитаре, «первейший ученик» А. О. Сихры, Семен Николаевич Аксенов. Именно он первым разглядел в ребенке «искру божью» и принялся обучать премудростям владения «семиструнной».
