– Простите, мисс, но мне кажется, что вас беспокоили те двое мужчин. Не позволяйте им тревожить вас: они не из полиции, и они ничего не знают, во всяком случае, о том, что было прошлой ночью.
Она резко повернулась к нему:
– А вы знаете?
– Немножко, мисс. Нам рассказал Берлин. Вы помните Берлина? – Она кивнула. – И, по правде говоря, мисс, это он послал нас разыскать вас. Похоже, он выяснил нечто о прошлой ночи, что здорово оправдывает вас. Он хочет, чтобы мы сейчас доставили вас к нему для разговора.
Она колебалась, чувствуя одновременно и внезапное, огромное облегчение, и иррациональное беспокойство.
– Я… А где это? Далеко?
– Нет, мисс, это за городом в направлении Банбери. У нас есть машина на улице, это займет не больше десяти минут.
Затем, заметив ее сомнение, добавил:
– Поехали, поехали, мисс, нам нет смысла причинять вам какой-нибудь вред, поверьте. Насколько я слышал, вы уже сейчас так запутались, что хуже быть не может. Давайте посмотрим на вещи с другой стороны: даже если Берлин был убийцей – хотя он им не был, – последнее, что он хотел бы сделать, так это навредить той, у кого нет неопровержимого алиби. Разве не так?
Она вздрогнула, но его слова звучали убедительно, и в конце концов она согласилась.
– А где те двое, что за мной гнались?
Младший ухмыльнулся:
– Здесь все в порядке, мисс. Мы пустили их по ложному следу. Они теперь уже очень далеко.
Вот она и уехала с ними. Кто-то кричал им вслед, когда садились в машину, но они тронулись с места так быстро, что Салли не смогла рассмотреть кто. А теперь – теперь они приехали, и ей показалось странным, что никто не встретил их здесь. Мужчины сказали, что он, должно быть, задержался, и предложили ей подождать, затем извинились и вышли поговорить. Но девушка больше не хотела ждать, ей было тревожно, у нее вызывала отвращение эта маленькая, безобразная гостиная, в которой она сидела.
– Дэнни! – позвала она.
Далматин, безостановочно бродивший по комнате, подошел и положил голову ей на колени. Она погладила, потрепала его и решила, что во что бы то ни стало должна покинуть это место. Еще раньше Салли попыталась открыть окна, но они оказались запертыми, поэтому единственный путь наружу лежал через крохотную прихожую, где разговаривали те двое. Недоверие к ним росло в ее душе стремительно, она очень медленно и неуверенно открыла дверь и услышала какой-то обрывок их разговора: «Всегда нужно выяснить, кому принадлежит это место», – и тут они оглянулись на нее.
Их было бы не узнать, если бы не та же внешность. Их обращение с девушкой полностью изменилось. Она поймала жадный, оценивающий взгляд младшего, которым тот окинул ее фигуру, а в глазах старшего было что-то еще похуже.
– Я думаю… Я думаю, что мне пора идти… – пролепетала она слабым голосом, в то же время сознавая, как это бесполезно. – Вы отвезете меня обратно в Оксфорд?
– Нет, мисс. Не думаю, что вам можно уйти сейчас. И еще долго будет нельзя, – сказал старший. – Мы должны задержать вас здесь надолго.
Она метнулась к двери, но младший оказался быстрее. Он обхватил ее одной рукой, а другой зажал ей рот. Салли кусалась и брыкалась отчаянно, потому что была не из тех девиц, что падают в обморок, когда оказываются в опасности. Пес рычал и лаял, кусал мужчину за пятки.
– Ради всего святого! – заорал он другому. – Убери животное с дороги!
Раздался внезапный резкий хлопок, и собака взвыла от боли. На мгновение Салли удалось высвободить рот.
– Вы дьяволы! – она чуть не задохнулась. – Дэнни! Беги! Беги, мой мальчик! – Тут опять горячая потная рука заткнула ей рот. Пес, поколебавшись, прокрался в заднюю часть коттеджа.
– Останови собаку! – рявкнул младший. – Нет, пойди сюда и помоги мне справиться с этой сукой!
Все трое, сцепившись, боролись в тесной прихожей. Силы Салли шли на убыль, и они намертво заломили ее левую руку за спину. Она сделала последнюю попытку вырваться и почувствовала, как чья-то рука сдавливает ее шею. Через несколько мгновений свет померк в ее глазах.
Салли пришла в себя, чувствуя себя не так плохо, как могла ожидать. Правда, у нее болела голова, а тело казалось чужим, но оба этих болезненных ощущения, пожалуй, уже проходили, и быстро. Первым делом она сочла нужным проверить, что юбка чинно прикрывает колени, вторым – воскликнуть: «Черт возьми!» – слабым голоском.
Она снова была в гостиной и лежала на кушетке, пахнущей нафталином. Вокруг нее неподвижно в разных позах расположились четверо мужчин, двоих из которых она уже видела раньше. Джервейс Фен, чьи волосы торчали на макушке наподобие игл дикобраза, внимательно разглядывал картину «Сусанна и старцы»; Ричард Кадоган обеспокоенно смотрел на нее, повязка на его голове сползла набок, так что он выглядел как римский император после продолжительной и безудержной оргии; Уилкс стоял позади, подливая виски себе в стакан; а водитель грузовика, тяжело дыша, был занят, как обычно, своими фанфаронскими рассуждениями.
– Ублюдки, – говорил он, – я, может быть, знал, что отсюда должна была быть другая дорога. Бесполезно пытаться остановить их. Конечно, что ни говори, у одного из них был револьвер, – тут он чуть не сплюнул от отвращения, но, увидев, что глаза Салли открылись, передумал. – Ну, мисс, – спросил он, – как вы себя чувствуете?
– Черт возьми, – сказала Салли и села. Так как ничего плохого с ней не случилось, она осмелела. – Вы спасли меня?
– Не совсем так, – сказал Кадоган. – Наши два дорогих приятеля сбежали на своей машине, как только увидели, что мы подъезжаем. Мы нашли вас на полу в прихожей. С вами все в порядке?
– Со мной… Да, мне кажется, что со мной все в порядке. Спасибо.
Фен закончил изучение Сусанны и обернулся.
– Я думаю, что они провернули тот же фо… – Тут он оборвал себя на полуслове. – Эй, Уилкс, перестань глушить виски!
– Его не так уж и много, – укоризненно ответил Уилкс.
– Тем более нечего выхлебывать все самому. А, жадный старый пьяница?
– Не беспокойтесь, честно, – сказала Салли. – Я все равно терпеть не могу виски.
– Тогда дай мне немного, – сказал Фен.
– Дэнни! – В глазах Салли появилась тревога. – Что с ним? С моей собакой, я имею в виду.
– Увы, он мертв, – ответил Кадоган. – Застрелили.
Она кивнула, и в ее глазах блеснули слезы. Ненадолго.
– Я знаю.
– Если бы не он, мы бы не узнали, что вы здесь.
(Что, как подумал Кадоган, было неправдой – выстрел в любом случае привел бы их сюда. Но вдаваться в подробности уже не было смысла, пес сослужил свою службу.)
– А теперь, – ласково сказал Фен, – вы расскажете нам, в чем тут дело?
Но неожиданно они наткнулись на каменную стену. Девушка была слишком напугана. Она уже поверила одним людям сегодня и не собиралась доверять другим, каким бы убедительным ни казалось их желание помочь ей. А кроме того, Салли поклялась держать в секрете всю жизнь для своей же пользы то, о чем они просили рассказать. Ни Фен, ни Кадоган, ни Уилкс, от которого, впрочем, не было никакого толку, ни водитель грузовика – никто из них ни поодиночке, ни вместе не смогли вытянуть из нее ни слова. Ни предостережения, ни увещевания, ни упрашивания, казалось, не действовали на нее. Она сказала, что благодарна им, очень благодарна, но ничего не может рассказать, и все тут. В конце концов Фен, что-то бормоча себе под нос, выскользнул в прихожую и позвонил в «Булаву и Скипетр».
– Мистер Хоскинс? – спросил он, когда его соединили, – это Фен. У меня есть еще одно дело. Как раз для вас, если вы можете.
– Что именно, сэр? – спросил мистер Хоскинс меланхолическим голосом.
– Здесь у нас привлекательная женщина, которую мы не можем убедить довериться нам. Вы можете как-нибудь помочь?
– Это можно.
– Хорошо. Приезжайте немедленно. На «Лили Кристин III», она на улице возле гостиницы. Поедете по Банбери-роуд до перекрестка, где стоит человек из Автомобильной ассоциации. Там поверните налево и поезжайте прямо через три моста до развилки, мы здесь. Невозможно ошибиться.
– Очень хорошо, сэр. Что касается мистера Шармана…
– Ах да. Ну и?
– Здесь как раз закрывают, сэр, и мы должны уйти. Однако, кажется, ему понравилось мое общество, – мистер Хоскинс, казалось, сам с трудом верил в это. – И он дал мне свой адрес, так что я могу нанести ему визит.
– Прекрасно. Оставьте мистера Шармана на произвол судьбы. Он очень пьян?
– Очень.
– Ну, до свиданья.
– До свиданья.
Фен уже собрался отойти от телефона, как внезапная мысль пришла ему в голову, и он вернулся, чтобы набрать номер главного констебля.
– Алло!
– Алло. Это опять я.
– О господи, нет справедливости на этом свете… В чем дело на этот раз? Послушай, Джервейс, надеюсь, ты не покрываешь этого типа Кадогана?
– Как тебе могла прийти в голову такая мысль? Я хочу узнать, кто владелец одного коттеджа.
– Для чего тебе?
