— Я говорил, что тут никто не пойдет в Проклятие земли!
— Значит, ты уговоришь их! — я стал подниматься с порога.
— Я? Что ви имеете в виду? — Ир явно был удивлен услышанным.
— За тобой должок! — смел напомнить я. — Мало того, что я спас тебе жизнь, так ты еще и бросил нас, не выполнив уговор.
— Ви тоже обманули! Обещали заплатить, а сами били без денег.
— Я сказал: ты их уговоришь! — я выбил кинжал из рук Ира, снова схватил за воротник и поднял.
— Или что? — прорычал он. — Убьете меня? На земле пустинного народа за это вас отправят в шахти! Или еще что похуже.
Прохожие амуль’рапи уже спохватились: по толпе разлетелись шепотки, крики. Стража могла нагрянуть в любой момент.
— Убью? — признаться честно в первый раз именно это желание у меня возникло при виде его хитрой рожи. Но сейчас возникшая мысль была куда лучше. — Нет. Сдам тебя одному из лурашей. Думаю, ты крал не только у одного хамула. Кто-нибудь обязательно вспомнит контрабандиста Иршума. Или вспомнит того, кто заплатит за тебя.
— Да будь ти проклят, da’jinn tatdgmara! Отпусти меня, наконец!
И снова он рухнул наземь, но на сей раз приземлился он не очень удачно.
— Пошли! — отряхнувшись, отозвался он.
Он подобрал кинжал и направился в сторону шатров. Прохожие все еще озирались и сторонились нас. Вскоре подоспели и стражи, но когда они поняли, что ничего не произошло, просто предупредили и напомнили что ждет любого, пролившего кровь на священной земле.
Ир остановился у одной из больших трехшатровых палаток, в которой была обустроена столовая. За десятью-двенадцатью низенькими походными столами разместились амуль’рапи. Кто беседовал, кто играл, кто ел похлебку с лепешками. Аромат чая и свежевыпеченных лепешек смешивался с сильным запахом пота. Иршум злобно глянул на меня и вошел в тень шатра, заговорив на харлийском. Не многие отреагировали на незнакомца. После нескольких фраз Ира поднялся гул. Верно, стали обсуждать предложение (если Ир все же просил этих амуль’рапи о походе в Проклятые земли). Кто-то рассмеялся. Его поддержали. Поднялись крики и споры.
— Что происходит? — поинтересовался я.
— Обсуждают ваше предложение, — отозвался Ир. — Я сказал, что ви потеряли друга в Проклятих землях и хотите его отискать. Многие називают вас глупцом. Другие говорят, что это безнадежно.
— Но помогать они не хотят? — я не очень то и надеялся. Но неужели они бросят человека в пустыне?
— Я говорил вам об этом, — покачал головой Ир. — В других шатрах будет точно также.
Тут из-за стола поднялся один амуль’рапи. Он позвал Иршума и стал что-то говорить. Ему воспротивился его сосед по столу: грозно ударив кулаком, он стал кричать в ответ. Дело чуть не дошло до драки, но всех привел в чувства один грубый окрик. Все покорно умолкли и сели. Теперь надо всеми возвышался один единственный амуль’рапи. (Скорее всего, лураш этого племени). Он оглядел всех сидящих в шатре и обратился к Иру.
— Он говорит, что би ми уходили отсюда и не тревожили его хамул, идан, — перевел он мне.
— Идем! — ответил я, глядя на лураша, развернулся и вышел из шатра.
Такой же балаган поднялся во втором шатре другого племени. Здесь над моим предложением смеялись еще сильнее. Один из амуль’рапи даже что-то произнес и по шатру разнесся громкий хохот.
— Что он сказал?
— Предложил обратиться к джинну, духу-не-предка. Говорит, что раз ви настолько сумасшедший, то это будет самим лучшим способом найти идана Совора, — говорил Ир.
— Эй, ви! — окликнул нас один из амуль’рапи. Он как раз подходил к нам. — Я думать, что джинн это хороший идея. Да. Хамули, что ходить близко к Хаа говорить, что один сидит в лампе.
— Расспроси его Ир, — меня заинтересовали слова этого пустынного жителя.
Ир фыркнул, но начал расспрашивать его. На харлийском дело пошло быстрее.
— Он говорит, что многие хамули, идущие через Дилаб-ари, видели там человека, которому удалось поймать джинна в лампу. И тот исполняет всякое желание. Глупости, идан. Джинни так просто не покорятся, так еще и в лампе сидеть ни за что не будут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет! — запротестовал амуль’рапи. — Я видеть сам. Не джинна, но чудо.
— Спроси где это место, — обратился я к Иру. Если это было правдой и джинн, или кем бы этот дух ни был, исполняет желания, то Совора удастся спасти. «Можно ли довериться этому слуху? Дух, исполняющий желания… Может это пустая трата времени? Чтобы сделал Совор, будь он на моем месте?» — метались мысли. Выбор у меня был невелик: бродить по пустыне самому в тщетных поисках хотя бы точного места, вернуться в Хаасим и просить ученицу Совора помочь, или, самое худшее — оставить Совора погребенным под песками… Нет, об этом я даже думать не хотел!
— Он говорит, что это деревня Ари на границе Хаа. Я знаю ее, — оторвал меня от размышлений Ир.
— Значит, сможешь провести меня? — я решил попытать счастья там. Помощь от амуль’рапи мне все равно не светила. Даже если все это окажется бессмысленно, то придется возвращаться в Хаасим. А путь туда лежит через пески Хаа.
— Да, — нехотя ответил Иршум.
Мы поблагодарили амуль’рапи за помощь и стали возвращаться к гостевому дому.
— Идан Дерек, эта затея еще бессмисленнее, чем то, что ви предлагали ранее, — заговорил Ир.
— Это может быть единственный шанс. Ты сам говоришь, что никто не пойдет в Проклятые земли. Мне больше не на что надеяться.
— Джинни еще страшнее умертвий. Они одним дуновением разривают людей на куски, мучают их. А все желания извращают так, что лучше умереть, чем жить дальше. Я просто не верю, что кто-то смог подчинить духа себе. Это скорее просто обман, хотят посмеяться над вами.
— Но у вашего народа есть легенда про сокровища Ик’самбанда, — вдруг вспомнилась мне песня, так излюбленная харлами.
— Есть. И чем она закончилась, ви прекрасно знаете, — все не оставлял попыток остановить меня Ир.
— Знаю. — Плата за спасение Совора могла быть очень велика… Дух может потребовать мою жизнь взамен. И тогда, вместо спасения всех народов от возвращающейся тирании, я спасу только одного человека… Но оставить Совора я не мог. Не мог! — Мы поедем в Хаасим, — сказал я после молчания. — А по пути покажешь мне деревню Ари.
Иршум лишь кивнул.
Собрались быстро. Пополнил запасы еды. Проведал вербалов: им, в отличие от нас, дали напиться, а вот для того чтобы получить воду самим пришлось бы ждать до следующего полудня. Но выходить я собирался этой ночью.
До заката я успел перевести дух и немного вздремнуть. Сон, правда, был беспокойным и совсем не снял усталости. И вот, когда палящее солнце скрылось за горизонтом, мы выдвинулись из Ларшим’фази. Однако ушли недалеко. Обойдя стойбище, мы вернулись под покровом сумерек со стороны оазиса. Ир остался сторожить, а я, поправ законы пустынного народа, пошел наполнить пару бурдюков. Неизвестно когда нам удастся найти воду, а с каждым часом промедления надежда на спасение Совора таяла, как мне казалось. Незамеченные, мы с полными бурдюками, оставили Ларшим’фази позади.
Ир на протяжении нескольких дней пути молчал, и всем своим видом давал понять, что ему совершенно не по душе то, во что я ввязал его. Однако он все равно вел меня. «Можно ли ему доверять?», — думал я. Один раз он уже бросил нас. Но почему-то я чувствовал, что больше он не сбежит. Он и сам признался, на третий день пути, что даже если ему вздумается оставить меня, то я отыщу его. «Ти один нашел путь из Проклятих земель, такому и отискать человека на том свете не проблема, не то, что в пустине», — сказал Ир.
По словам Ира мы взяли восточнее, относительно нашего прошлого маршрута. Однако дня через четыре от Ларшим'фази, мы делали привал в стойбище, где у Ира был схрон. С каждым днем я все больше переживал за Совора. Да, он великий магистр, но от этого мне не становилось легче. Я даже не знал, жив он или нет. А молчаливые переходы от стоянки к стоянке все больше погружали меня в ужасные думы. Не только о Соворе. Покоя мне не давали и драконы. Мы бродили по Хардрассалу уже больше двух месяцев. А на Туурниле оставались драконы. И самое главное — Кро’туус. Я не доверял ему. В нем была сила и мудрость. И он говорил искренне о том, что избавился от своей жажды, но почему-то я не доверял его затее. Возможно от того, что она могла изменить очень многое. «Также я когда-то не доверял и своей затее с перемирием в Сивиле…», — пытался убедить я себя довериться красному дракону. Мое отсутствие может привести к гибели всего, за что боролись мои предшественники и я сам, если все пойдет не так…
