ответил Феликс, беря из рук Милу ведро с водой, чтобы смыть с Соли собственную кровь, которая осталась на ней еще после нападения фей. — Честно признаться, чего я только не увидел за это время. Боги явно были пьяны, когда создавали это удивительное место. Это ведь ты оставил мой меч у гробницы Обериля?
— Мне показалось, что нужно оставить подсказки, что мы шли этим путем, только и всего. — лицо Дэя вновь приобрело беззаботный вид.
— Так и вышло. — кивнул Феликс.
— Все-таки какое волшебное место, эта гробница-то, правда, господин Феликс? — вставил Милу. — Вы ведь тоже его видели, ну, того, кто в гробнице-то?
— Видел, и да, спорить не буду, место и вправду необычное. — кивнул Феликс. — Только вот дорога до него выдалась совсем уж пренеприятная.
И Феликс рассказал им все то, что с ним случилось, после того как на них напали зоарийцы. Как оказалось, все остальные шли по совершенно другому пути, но тем не менее тоже добрались до покоев Короля-Чародея.
— Наверное, все дело в пальце. — задумчиво сказал Эскер, поднеся к глазам отрезанный палец, который теперь безжизненно болтался на веревке как обычный кулон. — Из-за него мы, скорее всего, и миновали самые опасные места.
— Вот только арлекиновый меч жалко. — пробормотал Феликс. — Нового мне раздобыть не удалось, а этот уже не пригоден для битв.
— Да ты никак драться собрался, человечек? — нависнув над Феликсом растрепанной грудой волос, прохрипел Хольф.
— А я и дрался. — с вызовом ответил Феликс. — Сражался с черным всадником. Правда недолго, дрался-то, удары у него уж больно сильные, нечеловеческие даже. Такие не каждый выдержать сможет. Вот, смотри, как меч разломался.
— Видел, чего уж там. — уже не таким насмешливым тоном проговорил Хольф. Вздохнув, он собирался сказать что-то еще, но в последний момент передумал и направился к палаткам.
По решению Эскера они остались в пещере. Выходов здесь было всего два, а значит можно было не бояться внезапной атаки, да и остальных нужно было подождать. Почти все были уверены, что оставшиеся товарищи скоро тоже найдут дорогу в это место, но у Феликса не выходил из головы Серафиль, которого поглотила источающая зло тьма прямо на его глазах. Он рассказал об этом Эскеру, но тот лишь махнул рукой.
— Меня тоже накрыла такая дьявольская тень, но затем быстро отпустила, и я оказался в совершенно другом месте. — сказал он, подбрасывая ветки в костер. Будем молиться, что и с Серафилем случилось то же самое.
От слов Эскера Феликсу стало немного легче на сердце, и он стал вместе со всеми дожидаться своих потерявшихся товарищей. Сидя у костра, он раздумывал над тем, что с ними произошло, и кто же на самом деле были эти вороные всадники, что так неумолимо преследовали его. Спать Феликсу не хотелось, и он, вместе со всеми, просто сидел на обломках древних руин, вытянув ноги к костру и слушая рассказы остальных об невероятных вещах, которые они видели в волшебном замке Короля-Чародея.
— А там еще была комната, помните, господин Эн, в которой было много больших картин, подвешенных на цепях. — рассказывал Милу. — И на всех — красивые леди, прямо как в Подзвездном Городе. Я бы там даже подольше бы постоял, уж больно они все красивые были, но господин Эн поторопил меня, так что и не вышло как следует их рассмотреть-то.
— Жаль, что мне выдалась не столь приятная дорога. — немного обиженно пробормотал Феликс. — Единственная картина, которую я увидел, привела меня в логово дьявольских созданий.
Наступила недолгая пауза, во время которой слышно было лишь треск костра.
— А у вас есть леди, господин Феликс? — нарушил тишину Милу.
Этот вопрос немного сбил настроение Феликса, и он даже растерялся.
— Ну… — протянул он, обдумывая ответ. — Была одна. Хотя нет, две.
— Это та, которая была в Меридиане?
— Что? О ком это ты? — нахмурил брови Феликс.
— Ну, та, которая бросалась в вас яблоками. — припомнил Милу.
— А-а-а… Мария. — наконец со смешком вспомнил Феликс. — Какая же это леди? Лиса — по-другому и не скажешь. Нет, мальчик, ту, про которую я говорил, звали Альвейт. Она жила неподалеку от меня, и в детстве мы часто играли вместе.
— И вы на ней женились? — Милу лежал на мягких шкурах, подложив под голову ладони. Вид у него был завороженный и мечтательный. Феликс приметил, что и остальные, кто сидел рядом с ними, навострили уши.
— Ну… это… Я собирался. — замялся Феликс. — Только вот… как бы так сказать, чтобы ты не подумал ничего такого. Меня, вроде как, арестовали. Совершенно необоснованно, хочу заметить! Ну а дальше переправили в Полларвейн, а затем, через Метеор в Яричку. А там уж я как-то пошел по миру.
— Значит, не женились? — раздосадовано проговорил Милу.
— Как-то боги не предоставили такой возможности. — развел руками Феликс. — А сейчас уж что, у нее, наверное, уж кто-то да имеется.
— А вторая? — напомнил Дэй. — Ты же сказал, что была еще одна.
— Ну да. — Феликс застыл, глядя на огонь. — Она…
— Как ее звали? — перебил Милу.
— Я не знаю. — помотал головой Феликс, все еще глядя на огонь. — Я видел ее в Белланиме, когда отбывал там срок. Она была Сакраментальной Девой.
— Кем? — непонимающе переспросил Хольф. Милу тоже нахмурил лоб в явном непонимании.
— Вы разве не знаете кто такие Сакраментальные Девы? — удивился Феликс. — Мне казалось, что о них все знают.
— Сакрамара… что? — попытался выговорить Хольф.
— Ну, святые, значит. — объяснил Феликс. — Они что-то вроде предводителей капелланов. У Белланимы они ведь тоже имеются, капелланы-то. Только в отличии от тех, что в Яричке, белланийские не носят оружие, и не вступают в настоящий бой. Точнее за них это делают оруженосцы, и мечи у них, скорее, как некий священный символ, и святые девы к ним не при каких обстоятельствах не прикасаются, да и вообще, ни к какому другому оружию в принципе.
— Да, я тоже много чего слышал про них. — кивнул Эскер. — Они ведь вместе со слепыми вдовами появились, так?
— В четвертом столетии, во время похода на Мидденхол. — кивнул Феликс. — Когда королеву-великомученицу Зулу схватили, то тела белланийских мужей и сыновей, с которыми она выступила в поход, вернули обратно в их город. Опечаленные таким горем вдовы облачились в доспехи своих любимых мужчин, и взяв в руки их оружие, пошли в отчаянный и безрассудный, не суливший никакой победы, поход на столицу империи. Но среди них, конечно, были не только те женщины, кто потерял своих родных. Много кто пошел вслед за тем переполненным горем воинством, в том числе и… — тут Феликс
