– Это – чистое безумие. – Алекс резко откинулся назад. – Мне также кажется, – добавил он, – что ваш корабль недостаточно укреплен, чтобы выдержать напор льда.
– «Морская ведьма» – не тот корабль, который выдержит бомбардировку, – признал Перчес, – его палубы не укреплены, тем не менее достаточно крепок, чтобы выдержать такое путешествие.
– «Морская ведьма», – повторил Алекс. – Звучит как ругательство. – Он медленно двигал кружку с пивом по столу. – Ты не станешь пересматривать свое решение?
Перчес покачал головой:
– Извини, Грант.
– Тогда предоставь мне место, – попросил Алекс.
– Члена команды? – улыбнулся Перчес.
– Гостя, – ответил Алекс, – я оплачу расходы.
– Зачем?
– Потому что я тоже опекун Нины Уэр и я хочу, чтобы она была в безопасности. Я просто обязан сделать это.
Перчес внимательно посмотрел на Алекса и задумался.
– Похоже, Уэр сделал хороший выбор, назначив тебя соопекуном, Грант. Ты можешь ненавидеть его за то, что он возложил на тебя такое бремя, но ты всегда будешь верен долгу.
– Точно, – сдержанно ответил Алекс. Накануне, с горечью подумал он, ему пришлось поучаствовать в сражении между честью и стремлением. – Итак? – спросил он.
– Тебе придется спросить леди Джоанну, можно ли тебе ехать с нами, – сказал Перчес, широко ухмыляясь и совершенно очевидно получая удовольствие от двусмысленности ситуации. – За ней решающее слово.
Алекс выругался:
– Перчес…
– Не волнуйся, ты всегда сможешь получить работу на судне в качестве юнги, если она тебе откажет. – Ухмылка Перчеса становилась все шире, пока напряжение на лице Алекса не исчезло, и он улыбнулся. – Вот так-то лучше. Что, черт возьми, произошло с тобой? Почему ты превратился в такого тупоголового медведя?
– Леди Джоанна испытывает мое терпение, – лаконично ответил Алекс. Он вспомнил, как Джоанна вызывающе заявила, что возьмет с собой фрукты на Шпицберген, чтобы избежать цинги, и подберет гардероб так, чтобы не замерзнуть, и почувствовал, как его охватывает раздражение. Он не знал в тот момент, чего ему хочется больше, встряхнуть ее или поцеловать.
– А… – Оуэн Перчес выпрямился. – Леди Джоанна – замечательная женщина.
Алекс пристально посмотрел на него:
– Это похоть говорит в тебе, Перчес.
Перчес рассмеялся:
– Я мог бы призвать тебя к ответу за такие слова, Грант, но я слишком люблю тебя, что убивать. Тем не менее, признаюсь, я не беспристрастен по отношению к леди Джоанне. – Он поерзал и скрестил ноги.
– Ты хочешь, чтобы она принадлежала только тебе, – резко заметил Алекс.
Перчес не отрицал.
– Она была слишком хороша для Уэра, – пояснил он.
– Мне странно слышать такое, – сухо произнес Алекс. – Ты восхищался Уэром так же, как и я. – Он действительно был неприятно удивлен. Никто не смел ставить под сомнение поступки Дэвида Уэра. Уэр был героем. Все это знали.
– Да ладно, Грант, – сказал Перчес, и его акцент стал еще заметнее, – Уэр был потрясающе хорошим капитаном, но чертовски скверным мужем. – Губы Перчеса превратились в тонкую линию. – И ты это знаешь лучше других – ты сам вечно вытаскивал его из борделей, чтобы он не опоздал к отплытию.
– А в благодарность за это, – резко возразил Алекс, – он спас мне жизнь, Перчес. Совсем не плохая сделка.
– Ну, раз так… – Перчес задумчиво посмотрел на Алекса холодными голубыми глазами. – Я понимаю, что тобой движет чувство долга.
– Сомневаюсь в этом, – возразил Алекс. Он потер место сосредоточения боли на ноге, то, что всегда напоминало ему о долге перед другом. – Уэр мог бы оставить меня умирать в той расселине в леднике, Перчес. Он должен был бросить меня, потому что рисковал своей жизнью.
– Я никогда не отрицал, что Уэр обладал физическим мужеством, – согласился Перчес. – Но разве ты не понимаешь, что он делал это ради своей собственной славы?
– Достаточно, – пробормотал Алекс, сжав зубы.
Он понимал, что желание Перчеса обладать Джоанной изменило его собственное суждение о ней. Возможно, они были любовниками, и она сумела настроить Перчеса против мужа. Вероятно, что они и сейчас близки, подумал он. Его скверное настроение усилилось и превратилось в туго натянутую пружину.
Перчес допил пиво и поставил кружку.
– И последнее, больше испытывать судьбу я не намерен. Ты никогда не задумывался, почему у Уэра всегда были проблемы с дисциплиной? – Алекс посмотрел на него поверх кружки и увидел, что Перчес смотрит на него ясным взглядом, в котором читалась насмешка. – Конечно, его люди выполняли приказы, но они не любили его так, как твои любят тебя – если вообще можно говорить о любви к англичанину.
– Шотландцу, – поправил его Алекс с едва заметной улыбкой.
– Еще хуже, – растягивая слова, сказал Перчес. – Неудивительно, что ты такой непреклонный. У тебя душа из железа.
– Дев говорит, что это все мое кальвинистское воспитание, – объяснил Алекс. Он замолчал и покачал головой. – Давай не будем говорить об этом, Перчес. Мы не договоримся, а я не хочу ссориться с тобой.
На несколько мгновений в воздухе, казалось, повисло напряжение, но лицо мужчины разгладилось, и он кивнул.
– Еще по одной? – спросил Перчес, поднимая кружку.
Алекс покачал головой:
– Мне нужно найти леди Джоанну и убедить ее позволить мне сопровождать ее во время этой поездки. Ради ребенка.
– Если у тебя есть обаяние, Грант, воспользуйся им, – посоветовал Перчес. Он высоко поднял голову. – В любом случае тебе повезло. Леди Джоанна сейчас за углом, в таверне «Замок».
Алекс глянул в закопченное сажей окно. Вечер уже близился к ночи, и свет летнего дня покидал небо, раскрашивая его в розовый и золотой цвет. Улицу освещали фонари, а свет из окон гостиниц, кофеен и игорных домов раскрашивал булыжную мостовую там и тут. Вечерняя толпа, беспорядочная и шумная, заполняла узкий проход между домами. Холборн вечером – это то место, где Алекс меньше всего ожидал встретить леди Джоанну Уэр.
– Что, черт возьми, она здесь сейчас делает? – поинтересовался он.
Перчес жестом подозвал одну из самых хорошеньких девушек-официанток, и она наполнила его кружку.
– Она там – покровительница кулачных боев, – сказал он.
– Что?!
– Леди Джоанна оказывает поддержку Клубу кулачных боев, – пояснил Перчес. – Она – их талисман. Мне кажется, сегодня там матч.
– Талисман? Леди Джоанна посещает кулачные бои?
– Этот вид спорта пользуется необыкновенной популярностью, – объяснил Перчес. – Герцог Йоркширский – один из покровителей клуба, и он сегодня там присутствует.
– Мне все равно кто. Пусть хоть сам король прибудет туда, – с нескрываемым раздражением заявил Алекс. – Знатной даме там не место.
– Сделай одолжение, сообщи об этом леди Джоанне, когда увидите ее, – дал добрый совет Перчес, подмигивая девушке, и та немедленно проскользнула на место, которое освободил Алекс. – Это, несомненно, поможет тебе убедить даму позволить сопровождать ее на Шпицберген. – Перчес помолчал, затем глубоко вздохнул и снова обратился к пиву. – Желаю удачи, Грант, – добавил он. – Тебе она очень понадобится.
Глава 6
– Там какой-то джентльмен хочет увидеть вас, мадам.
Даниел Брук, в высшей степени уважаемый призер экс-боец, который теперь работал управляющим гостиницей и таверной «Замок» в Холборне, вошел в скромные личные покои и поклонился Джоанне. Он выглядел очень комично, поскольку был невысокого роста, широкоплечий, лысый и мускулистый, казалось, что он – квадратный. Даниел Брук был двоюродным братом Джема Брука, человека, которому Джоанна была очень обязана. Джем, в прошлом тоже боец-призер, защитил ее от гнева Дэвида после их той ужасной ссоры. На следующее утро после того, как Дэвид буквально изнасиловал ее, Джем каким-то образом оказался у них в доме, объясняя свое появление просьбой какого-то джентльмена. У Джоанны не было ни малейшего желания выяснять, кто был ее рыцарем-освободителем или откуда он узнал о том, в каком положении она находилась. Джем был непоколебим, как скала, в его присутствии она чувствовала себя защищенной; когда Дэвид предпринял попытку ворваться в тот день в дом, настаивая на своих матримониальных правах, Джем вышвырнул его на улицу одним небрежным движением.
Когда Дэвид отправился в плавание, Джоанне больше не нужен стал телохранитель, и она помогла Джему устроиться в таверну в Уэппинге, где он и по сей день подает необыкновенно вкусные снетки на ужин. Так сложилось, что за нее поднимали бокалы победители боев, как за их покровительницу и талисман, и у нее не хватило смелости объяснить им, что она ненавидит драки и что насилие любого рода вызывает у нее отвращение.
Вот почему она сидела там одна, обхватив ладонями стакан с портером, а в соседней комнате на импровизированном ринге проходил матч между чемпионом Хеном Пирсом и подающим надежды молодым человеком. Это был уже второй стакан пива с густым солодовым вкусом. Джоанна редко пила крепкие напитки, иногда позволяя себе бокал вина или шампанского. Этот напиток имел более земной вкус, и это успокаивало ее. Прошедшая неделя была наполнена шокирующими событиями, которые воскресили в ее памяти наихудшие моменты прошлого и бесцеремонно выставили напоказ ее сокровенные переживания. Она устала от переживаний, и ненадолго в этой таверне, где было пятьдесят мужчин, готовых защитить ее, даже если при этом им придется пойти на смерть, она чувствовала себя в безопасности.
