— Ладно, может для меня это немного трудное время, — сказала я. — Мне до сих пор стыдно из-за Бэт. И Финн пришел ко мне в закусочную однажды вечером, и мы закончили тем, что целовались.
Глаза Грэтхен округлились.
— Ты что, надо мной издеваешься?
— Я знаю! — горячо воскликнула я. — Но я остановила его. И ударила, сказав, что он кусок дерьма, и все закончилось.
Тело Грэтхен до краев наполнилось гордостью. Я видела, как огонек вспыхивает в ее глазах, а губы расплываются в огромной улыбке.
— Ты сильная! — завизжала она.
— Спасибо, — ответила я.
— И когда ты собиралась рассказать мне об этом? — спросила Грэтхен.
— Я рассказываю тебе сейчас, — сказала я.
— Да, но это потому, что я поймала тебя.
— Я сказала бы тебе. Мне просто было стыдно из-за его поцелуев.
— Он такой придурок. Почему, черт возьми, он думал, что ты захочешь быть с ним?
— А я то откуда знаю, — сказала я, допивая свой коктейль.
— Хорошо, я рада, что ты закончила с ним, — сказала Грэтхен. — Это хороший шаг в процессе восстановления, Бруки.
Я ухмыльнулась.
— Я уверена, что когда-нибудь из тебя получится хороший психолог.
— Будь реалисткой. Я буду делать макияж знаменитостям, — ответила Грэтхен.
Я улыбнулась.
— Мне жаль, что я доставала тебя насчет времени с твоим отцом. Это было не правильно.
— Ничего страшного, — ответила я.
— Но если ты изменишь свое мнение о вечеринке, я думаю, что там будут некоторые ребята из твоей школы. Не знаю, знакома ли ты с ними, но полагаю, что да, так как они в команде по плаванию или тому подобное.
Мое сердце немедленно сжалось.
— Кто?
— Я не знаю имен, — ответила Грэтхен. — Все, что я знаю, что у них репутация очень горячих парней.
Это означало, что Грэтхен готова стрелой мчаться к ним, флиртовать и, возможно, даже позволить одному из них облапать ее. Она охотно позволит касаться ее грудей и количество парней, которые видели или касались их когда-либо, исчислялось двузначным числом. Нельзя позволить этому числу стать трехзначными, особенно теперь, когда я подозреваю худшее о членах команды пловцов.
— Когда вечеринка? — спросила я.
Грэтхен подняла голову.
— Так теперь ты хочешь пойти? Пять минут назад ты была за время, проведенное с отцом, и теперь ты хочешь пойти? Что? Ты втюрилась в одного из них?
— Нет, я ни на кого не запала. Мне просто любопытно, во сколько будет вечеринка, — сказала я с отстраненным видом.
— Я не знаю. Я хотела попасть туда до одиннадцати или около этого, — ответила Грэтхен.
— Не уходи без меня, — выпалила я. Это звучало как предупреждение.
— Что с тобой? — спросила Грэтхен.
— Я просто хочу пойти, ладно? — сказала я. — Ты права. Мне нужно перестать хандрить и быть асоциальной, и все такое. Просто пообещай мне, что будешь ждать меня. Я пойду с тобой после того, как я пообедаю с отцом.
— Отлично, — сказала Грэтхен. — Но я все еще думаю, что ты втюрилась, но не признаешь этого очевидного факта.
Я убедила себя, что Кэл был не просто хищником, выслеживающим жертву, после подслушанного разговора на лестнице. Команда по плаванию действительно что-то задумала. Может быть, не все из них, но некоторые точно принимали участие в опасных играх. Секс-клуб, как сказал Грегори. И немного параноидальная часть меня думала, что они появятся на вечеринке, чтобы найти девочек. Жертв. И ни в коем случае я не разрешила бы Грэтхен пойти одной. Я сделала такую ошибку с Бэт и заплатила самую высокую цену.
Я сидела в ресторане, чувствуя беспокойство и раздражение.
***
— В общем, Пэм говорит, что клиент ожидает решения проблемы завтра, и мне интересно, кто, по ее мнению, приедет в офис в субботу утром, — сказал отец. — Если клиент не станет собирать оборудование, после того как мы сказали ему, что не активируем его, пока не получим разрешение от инженеров, то никаких проблем не возникнет. — И он затолкнул в рот кусок пиццы.
Я кивнула, понятия не имея, о чем он говорит. Все мои мысли сосредоточились на других вопросах. Они вертелись вокруг членов команды пловцов, которые крадучись пробираются сквозь толпу на вечеринке, прижимаются к девчонкам и позволяют себе касаться руками интимных частей их тел.
— Я тебе надоел? — услышала я, как спросил папа.
— Нет, — солгала я. — Я внимательно тебя слушаю.
Папа хмыкнул.
— Почему?
Я засмеялась.
— Ну, потому что ты платишь за ужин.
— Мило, — ответил он. — Ты знаешь, чувство юмора досталось тебе от матери.
Я пожала плечами, наблюдая, как опечалилось лицо папы. Каждый раз, когда один из нас упоминал маму, он становился угрюмым и серьезным. Я не хотела сегодня поднимать эту тему. В конце концов, мы наслаждались пиццей.
— Пап, когда ты в последний раз был на свидании? — спросила я.
Он вскинул голову и посмотрел на меня.
— Эй, это был просто вопрос, — сказала я. Я откусила от своего пирога.
Я наблюдала, как его глаза смягчились, и появилось подобие улыбки.
— Пять лет.
— Черт побери, папа! Пять лет назад?!
— Бруклин, это должен знать весь ресторан?
— Извини. Просто это удивительно. Пять лет. Черт побери, — я потягивала свою колу, распахнув глаза и недоверчиво подняв брови.
— Ты уберешь это выражение со своего лица? — спросил он. — Никого нет. Что ты хочешь от меня? И вообще, я твой отец. Мы не должны обсуждать такое.
— И что моему отцу с этим делать? — спросила я. — Моя учительница по английскому сейчас свободна. И она милая, — я укусила от своего кальцоне (Прим. Кальцомне (итал. calzone) — итальянский пирог, на самом деле является закрытой формой пиццы, изготовленной в виде полумесяца) и продолжила с набитым ртом. — И, прекрасно, что она не идиотка.
— Большинство твоих учителей идиоты?
— Да.
Папа хихикнул.
— Рад знать, что мои налоговые отчисления способствуют заслуженной заработной плате.
— О, папа, — легкомысленно сказала я. — Давай не будем о политике. Давай поговорим о миссис Мэннинг.
— Давай не будем, — ответил папа.
Я проигнорировала его.
— Я думаю, ей около сорока, но она выглядит так, будто ей тридцать. Хорошая кожа и волосы. Она всегда выглядит очень профессионально. Отлично одевается. У нее сказочные туфли.
— Брук....
— И она заядлая бегунья. Она рассказывала мне, что пробегает около четырех миль в день и пытается пробежать около десяти километров каждую субботу, — продолжала я.
