Она услышала, как наверху хлопнула дверь спальни и упала на софу, беспомощно раскинув руки, словно тряпичная кукла.
Что делать? Келли откупорила бутылку шампанского, наполнила бокал и призадумалась. В кои-то веки Дуглас был дома. Упускать такую возможность она не собиралась. Поскольку она собиралась родить, было необходимо уверить Дугласа, что ребенок зачат естественным путем. Узнай он, что она за его спиной пошла на процедуру искусственного оплодотворения, и пощады не будет - это Келли знала наверняка.
Дождавшись, пока свет в спальне погаснет и дав мужу ещё четверть часа на то, чтобы уснуть, она сняла пеньюар, бесшумно проскользнула в спальню и легла в постель к Дугласу. Нащупав его фаллос, она едва не вскрикнула от радости: тот был тверд, как скала.
Не успел Дуглас даже осознать, что случилось, как Келли уже оседлала его и, вставив член во влагалище, принялась ерзать вниз-вверх.
- Слезь с меня! - прошипел Дуглас. Келли даже испугалась - в голосе Дугласа прозвучала холодная ненависть.
- Но, Дуглас, ты же меня хочешь! - взвыла она. - Он у тебя стоит, как в былые годы. Расслабься, дорогой, я все сама сделаю.
Дуглас закрыл глаза, но лишь от собственного бессилия, а вовсе не от желания. И это была его роковая ошибка. Естественный запах, который источала кожа Келли, чисто животный, был совершенно неотразим. Дуглас заметил это ещё в тот раз, когда они с Келли впервые оказались в постели. Сама она это прекрасно знала, и потому, ложась в постель, никогда не пользовалась духами. И вот теперь этот возбуждающий аромат шибанул ему в ноздри и одурманил мозги.
Не прошло и минуты, как Келли ощутила, что его член напрягся, а затем начал судорожно изливать в её лоно горячие и пульсирующие волны.
Распростершись рядом с Дугласом, Келли вдруг поняла, что стонет он вовсе не от удовольствия.
- Это не тебе предназначалось, - не веря своим ушам, расслышала она.
Черт бы побрал этот пластырь! - подумал Дуглас.
Вернувшись домой, Джорджина первым делом прослушала оставленные на автоответчике сообщения.
Незнакомый женский голос, испуганный, как показалось Джорджине, сбивчиво говорил:
- Мне до этого особенного дела нет, но Шарон пытается вас уничтожить. Она считает, что вы лесбиянка. Если это и вправду так, то я искренне желаю вам удачи. Мы, девушки, должны держаться сообща. Мне просто хотелось, чтобы вы это знали.
Джорджина набрала 1471. Но звонившая женщина свой номер зашифровала.
Глава 8
Когда во вторник утром, в половине девятого, Джорджина приехала на работу, Пит Феретти уже был на месте. Он тут же прошел в её кабинет и, кинувшись ничком на софу, тихонько заплакал.
- Роджер меня бросил, - жалобно хныкал он. - Я больше жить не хочу.
Джорджине только его и не доставало. Она специально пришла пораньше, чтобы приготовиться к встрече с Дугласом и финансистами по поводу редакционного бюджета "Санди".
- Я наперед знал, что так получится, - продолжал скулить Хорек. - Мой психоаналитик ещё на прошлой неделе предупредил, чтобы я готовился к великому потрясению. Он даже намекнул, что я потеряю близкого человека. Я думал, что речь идет о моей матери. Я был в этом уверен, но оказалось, что это Роо-оооджер...
И он разразился рыданиями.
Джорджина взирала на него с растерянностью. Да, верно, к Феретти она относилась с брезгливым презрением, но сейчас, глядя на его страдания, не могла не посочувствовать бедняге.
Правда, уже в следующую минуту она вспомнила: не прошло и двух месяцев с тех пор, как он точно так же убивался из-за того, что его бросил Деннис. А ещё за месяц до того - по поводу разлуки со Стивом. Да, любовники то и дело рвали с ним отношения. Большинство людей вообще старались его избегать. Настоящих друзей у него было раз, два и обчелся.
- Извините, Пит, но через пять минут у меня важная встреча, - жестко заявила Джорджина, собирая документы. - Я готова увидеться с вами после её окончания, часов в двенадцать. Не думаю, что она затянется дольше.
Феретти понуро посмотрел на нее. Длинные черные волосы неряшливо растрепались, глаза распухли от слез.
- Боже, я залил слезами свою новую шелковую сорочку, - огорченно поведал он вслед удаляющейся Джорджине. - Придется новую купить.
Дождавшись, пока дверь за Джорджиной закроется, Феретти проворно шмыгнул к её письменному столу и принялся рыться в нижнем подносе для поступающих бумаг. Найдя свою ручку с вмонтированным в неё подслушивающим устройством, он сунул её в карман, оставил на её месте точно такую же ручку и покинул кабинет. Миссия была завершена с успехом.
Когда Джорджина вошла в зал заседаний, то сразу почувствовала: бой предстоит серьезный. Стоило ей только увидеть Дугласа, как сердце её оборвалось.
На лице его всегда было все написано. Порой Дугласа Холлоуэя можно было даже назвать красивым: кобальтовая синева глаз, тонкие черты лица, отливающая здоровым розовым цветом кожа. Волосы, правда, несколько поредели, но это было видно, лишь когда Дуглас наклонял голову. Да и что из того - ведь ему было уже пятьдесят четыре.
Когда на душе Дугласа царил покой, губы его были чуть припухлыми, как у женщины. Сегодня они были плотно сжаты, превратившись в узкую полоску. Что ж, Джорджина и сама поняла, что схватка её ждет нешуточная.
На повестке дня стоял вопрос о сокращении редакционного бюджета "Санди Трибьюн". Справа от Дугласа восседал Эндрю Карсон; место по левую руку занимал финансовый директор, Джеймс Оукленд, по кличке "Толстяк".
- А где черти Шарон носят? - раздраженно спросил Дуглас. - Если она не удосужится прийти вовремя, мы начнем без нее. Тем более что она уже в курсе дела. - Он перевел взгляд на Джорджину и сказал: - Я тут просматривал списки штатов "Санди", и пришел к выводу, что они слишком раздуты. С журналистами у тебя явный перебор, не говоря уж о том, что большинство из них - никому не нужные бездельники. Пишут в час по чайной ложке, причем зачастую откровенную дребедень. Так дело не пойдет. Мне нужна талантливая молодежь, не узкие специалисты, а эрудированные люди, готовые писать обо всем подряд.
Джорджина и прежде не раз задавалась вопросом, кого Дуглас презирает больше: читателей "Санди Трибьюн" или людей, которые для них пишут. Сам Дуглас покончил с журналистикой двадцать лет назад, а за это время в мире средств массовой информации сменилась целая эпоха.
Тогда штатных журналистов было и в самом деле вдвое меньше, у каждого был строгий контракт, а рабочий день продолжался двенадцать часов. Теперь о подобном раскладе никто и вспоминал.
- Где план реструктуризации?
Карсон вручил Дугласу кипу документов, и тот раздал их присутствующим.
В этом миг распахнулась дверь, и в зал ворвалась Шарон. Она кашляла, в зубах торчала сигарета, а следом, сжимая в руках папки с бумагами, с трудом поспевала запыхавшаяся секретарша.
- Извините, - пробормотала Шарон, - но из-за этого мудака-шофера я угодила, по-моему, во все лондонские пробки. Рокси, напомни мне, чтобы я его уволила. И принеси мне кофе с сигаретами. Ну что, вы уже провели сокращение?
Одета была Шарон по-боевому. К фирменному оранжевому костюму от Ронит Зилкха она пришила огромные черные пуговицы, покрытые сверкающим лаком, и добавила толстенные наплечные накладки. Юбка была, как всегда, короткая, пиджак мал, а из глубокого декольте торчали полукружия могучих грудей, туго сжатых чудо-лифчиком.
- Мы с Шарон уже обсуждали штаты "Дейли Трибьюн" и она любезно согласилась приоткрыть мне глаза на положение в "Санди", - сказал Дуглас, глядя на разложенные перед ним бумаги. - На мой взгляд, нам следует сократить три четверти журналистов, а взамен нанять двадцать пять универсалов. - Шарон и Карсон обменялись быстрыми взглядами.
Джорджина попыталась произвести в уме несложные подсчеты. Три года назад, когда она начала здесь работать, в штате "Санди" было сто пятьдесят журналистов. Сейчас осталось восемьдесят пять. После сокращения на три четверти останется двадцать пять. Плюс ещё двадцать пять - получится пятьдесят.
- Дуглас, вы, наверно, шутите, - медленно, с расстановкой, произнесла она. - Это всего половина от того количества, которое у нас было три месяца назад, и одна четверть от штата "Ньюс оф зе уорлд". Даже в "Санди Миррор" намного больше журналистов. Как нам конкурировать с ними? Или вы забыли принципы работы воскресных таблоидов? Из четырех материалов, над которыми мы работаем, публикуется лишь один.
- Это потому, что вы понабрали безмозглых дармоедов, - вмешался Карсон. - Шарон любезно согласилась набросать список бездарей, подлежащих увольнению, а заодно представила на наше рассмотрение кандидатуры новичков. Ей ваши кадры вовсе не кажутся такими уж замечательными. Не говоря уж о том, что многих специалистов вы могли бы использовать совместно с ней, как в "Дейли", так и в "Санди". Зачем нам, к примеру, двое журналистов, ведущих рубрику "Сад и огород"? Вам ведь хватает одного астролога на двоих? Такой подход позволил бы нам существенно сэкономить.
