– Я... я хочу скрасить Чернявскому... этому бедному, одинокому старику его долгие, нудные вечера, – опустила глаза Стеша.
Нина Даниловна посмотрела на нее с подозрением.
– Вы знаете, Степанида Матвеевна, вот у нас дворник живет, здесь, в подвальчике, может, лучше ему скрасите? И ближе, и безопаснее. Чернявский, хоть с виду и одинокий, однако за него вам его дщерь голову открутит напрочь. Вам что, мешают деньги? Или не устраивает работа? Я вам честно хочу сказать: на его загородное имение вы даже не рассчитывайте.
– Господи! – устало плюхнулась на стул Стешка. – Да почему вы все сразу думаете только об одном? Я просто хочу поговорить с ним о его друзьях! Сдается мне, что я их знаю. Их фамилия – Кузнецовы. А их дочка, которая, похоже, погибла, – моя бывшая одноклассница, ясно вам?
– Ах вон оно что-о, – с облегчением выдохнула Нина Даниловна. – Вы меня прямо так напугали... я уж думала нам и с вами придется расстаться... Тогда я позвоню и Мария Дмитриевна его привезет.
– Позвоните, – любезно разрешила Стешка. – Кстати, можете Марии Дмитриевне передать, что я на собственных колесах. Если ей мотаться не хочется, я могу и сама добраться.
– Это уж пусть она сама решает, – осторожно произнесла Нина Даниловна и стала набирать номер. – Только вы ему ничего не говорите про вдохновение.
– Про какое? – удивилась Стешка. – Еще слово какое-то выдумали...
– Ну и хорошо... просто ничего не передавайте, что я вам тут говорила.
– Ни за что! – отрезала Стешка и стала ждать результатов переговоров.
Мария Дмитриевна, видимо, слишком дорожила своим временем, потому что везти батюшку в город отказалась, однако и собеседницу для отца упускать не хотелось. Она решила вопрос просто – направила к Стеше своего помощника – здоровенного, молчаливого парня.
– Вот, – не переставала кланяться перед парнем Нина Даниловна. – Это молодой человек вас сопроводит. И будет ждать, пока вы наговоритесь. Но вы можете не торопиться, правда же, молодой человек? Пусть наговорятся, правда же?
Молодой человек только угрюмо мотал квадратной головой.
– Степанида Матвеевна, вы хоть конфеток для старика купите, – прошипела уже возле дверей Нина Даниловна. – И запомните, его зовут Дмитрий Лукич.
Стешка попрощалась, покрепче прижала к себе сумку с получкой и вышла вслед за громоздким сопроводителем.
– Мы на вашей поедем или каждый на своей? – спросила она у парня, когда они уже вышли из офиса.
Парень поморгал, а потом решил:
– Мне все равно. Указаний не было.
– Ну, давайте тогда каждый на своей. Потому что я же не могу оставить машину здесь. Тут с нее сразу все дворники снимут. Вы первый езжайте, а я за вами. Да! Только учтите: мне еще надо в магазин заехать.
– Не понял... – выпучил стеклянные глаза помощничек.
– Ну и что непонятного? Я что, к человеку с пустыми руками приеду? Ему же хоть тортик надо купить или конфет... какие конфеты он любит?
Парень опять угрюмо помолчал, а потом вдруг решил:
– Карамельки... коньячные. Я их сам дико люблю, ну и... он, наверное, тоже.
Степанида с сомнением выслушала помощника и направилась к своей машине.
Конечно, она купила коньячной карамели и на всякий случай прихватила шоколадный набор «Ассорти», от него еще никто никогда не отказывался.
Доехали они быстро. Дом хоть и находился за городом, ехать до него было минут двадцать.
Около семи часов машина мрачного парня уже сигналила возле аккуратненького домика. Широкие ворота отворились, и парень, а за ним и Стеша пристроили свои машины на специальной площадке.
– Как хорошо-то здесь! – раскинула руки Стешка, задирая голову к небу. – Воздух такой... хоть пей, правда? Так вкусно пахнет! Вы не чувствуете? Елками пахнет.
Парень подергал носом, но раскидывать руки не собирался.
– Пойдемте в дом, а то Дмитрий Лукич сейчас сам выбежит.
Они направились к высокому крыльцу, а навстречу им уже торопливо семенил сухонький старичок в модной дубленке – сам хозяин дома.
– Аркаша! Кого это ты ко мне в гости привез, друг сердечный?!. Боже мой! Красавица! Лепесток магнолии! Грезы юности!
Стешка потупилась. Она хоть и имела за плечами несколько десятков лет, но по сравнению с этим дедушкой и впрямь выглядела весенним подснежником. А старичок не унимался:
– Какими ветрами занесло сюда столь молодую особу! Этот цветок абрикоса! Эту гроздь глицинии?..
– И это Нина Даниловна еще жаловалась, что у вас нет вдохновения! – фыркнула Стешка.
– А что, она жаловалась? – моментально спустился с небес на грешную землю владелец домика. – Неприличная женщина!! Я же ей честно признался, что деньги потратил, а работать временно не могу по причине моих сердечных переживаний!! И она обещала понять! Войти в мое положение! А сама...
– Нет-нет, она ничего такого не говорила и вовсе даже не жаловалась! – замахала руками Стешка. – Просто... вы уж меня простите, просто я у нее сегодня полюбопытствовала, почему это не видно э-э... Дмитрия Лукича. А она мне и объяснила, дескать, не надо его тревожить, потому как у человека... как раз сердечные переживания.
– И что? – обиженно тряс подбородком Чернявский. – Мне от этих переживаний сдохнуть, что ли?! Простите за некрасивость! Если меня хочет видеть такая прекрасная, нежная перепелица, почему бы не дать ей мой адрес?!! Переживания у меня!! Я вот Машеньке позвоню, пусть она...
– Да нет же, Нина Даниловна, наоборот, посоветовала к вам приехать, а не тревожить вас телефонными звонками. Она так и сказала: гениями надо наслаждаться воочию, вот!
– Прямо вот так и сказала? – не совсем поверил старичок.
– Она считает вашу работу классикой, – не краснея, врала Степанида.
– М-да... да я и сам подумываю... – почесал норковую шапочку дедушка. – Не послать ли свои сценарии на Мосфильм?..
– Не, Дмитрий Лукич, а давайте уже в дом, а? – пробубнил парень, которого старичок назвал Аркашей. – Я уже задубел тут.
– Действительно! Чего ж это я... – спохватился дедок и повел гостей в дом.
Мебели в доме было мало, но она была дорогой, стильной и очень уютной. Комната была обставлена, будто на картинке зарубежного журнала. У Степаниды даже дыхание перехватило.
– О-о-ой, как у вас здесь шикарно-о-о... – пропела она, разглядывая высокие стены, увешанные картинами.
– Да где ж вы, голубушка, шик увидали, – кокетничал старичок. – Так только... обычное холостяцкое жилье... М-да... холостяцкое... Кстати, а вы, голубица, не замужем? Не окольцевал вас какой-нибудь залетный голубь?
– Ой, да что вы! – махнула рукой Стешка. – Знаете, сейчас такие голуби!.. Зачем им голубицы?
– Тогда пройдемте, я вам покажу свои апартаменты, спаленку покажу, у меня там висит полотно самого Поленова, мне по случаю досталось за большие деньги. Я на него молился! Просто-таки молился! А потом оказалось, что это всего лишь подделка. Но очень качественная, очень... У нас в городе умелец сидит... в местах... ну, вы меня понимаете. Так он...
– В спальню не надо ходить... – вдруг пробасил Аркаша.
Он так неожиданно появился за спиной у Степаниды, что та вздрогнула.
– Чего это не надо?! Почему это не надо?!! Тыть! Ты... – молоденьким петушком стал наскакивать на своего помощника хиленький старичок. – Ты! Ты мне поговори тут!! Пшел вон! Ишь, моду взял – девиц от меня отваживать!! Я ить! Я ить, как...
– А пойдемте лучше чай пить! – весело предложила Стеша. – Я вам привезла ваших любимых коньячных карамелек!!
– Карамель? – скуксился старик. – Да чем же я их жевать-то буду, милое дитя?! У меня ж зубы сплошь из керамики, она ж от карамели-то треснет! Я ж Машеньку просил: не привози мне этих стекляшек! А она только их и таскает. Говорит: папенька, тебе шоколадные на один прикус, а этих тебе на неделю хватает.
– Жадничает, что ли? – не поверила Стешка. Судя по мебелировке дома, дочь на отца не скупилась.
– Да нет же! Не жалко ей, а только ко мне ездить у нее времени нет. Ну и... не хочет, чтобы я без сладкого... а шоколадных мне и правда на один жевок.
– Ну и жуйте, – с улыбкой протянула ему коробку «Ассорти» Степанида.
Краем глаза она видела, как Аркаша пристально принялся изучать за окном корявую ветку яблони.
– Ой, ну зачем эдакое баловство? – зарумянился старичок. – И ведь я именно такие есть мастер... вот, бывало, надкусишь конфетку...
Все трое они уселись за стол и принялись за чай.
Сначала речь шла традиционно о погоде, климате и о глобальном потеплении, но потом Дмитрий Лукич стал проявлять к Стешке все больше своего старческого внимания, то конфетку ей положит, то сахарницу пододвинет. Попытался даже угостить Степаниду вареньем с собственной ложечки. Стеша еле угомонила старика. Естественно, при таком поведении любвеобильного Чернявского Аркаша сидел сычом и уходить никуда не собирался. А говорить при нем о Кузнецовых Стешке не хотелось. Но и отделаться от соглядатая не получалось. Да и время шло.
– Хорошо тут у вас, – вздохнула она, подыскивая слова, чтобы перейти к главному.
