Поразившись собственной реакции, Имоджен едва не упала, когда в спешке отстранилась от Надира. Тяжело дыша, он уставился на нее. Под его странным взглядом и от громкого плача Надины грудь Имоджен стало покалывать. Обхватив руками грудь, она побежала к дочери.
Стараясь выровнять дыхание, она взяла ребенка на руки и присела на стул. Прижав Надину к груди, она стала ее кормить.
– Все в порядке, мой ангел. Мамочка с тобой.
Имоджен закрыла глаза, ее лицо горело от смущения. Она так легко упала в объятия Надира, не заботясь ни о чем. Вчера она пыталась убедить его, что их брак станет ошибкой, но теперь согласилась с ним. Она носит на пальце его кольцо, хотя по-прежнему уверена, что собирается совершить самую большую ошибку в своей жизни.
Будто прочтя ее мысли, Надир появился в дверях. Его волосы были взъерошены, а лицо напряжено от сдерживаемого желания.
– Тебе что-нибудь нужно? – Его низкий голос мгновенно привлек внимание Надины.
Имоджен посмотрела вниз – девочка сосала грудь и пыталась найти глазами отца.
– Мне ничего не нужно. – Имоджен погладила Надину по голове, успокаивая.
– Принести воды? – Он впервые проявил искреннюю заботу об Имоджен, и у нее сжалось сердце. – Я читал, что кормящие матери должны пить много воды.
Имоджен сильно удивилась, что он читал литературу на эту тему. Заметив ее изумление, он пригладил волосы и стиснул зубы.
– Я бы выпила воды, – тихо сказала она, стараясь забыть, что недавно между ними произошло. Она покачала головой. С тех пор как Надир вернулся в ее жизнь, о покое не может быть и речи.
– Вот вода.
Она моргнула, глядя на стакан воды:
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста. – Он кивнул и забрал стакан, когда Имоджен его осушила. – Тебе еще что-нибудь нужно?
– Нет-нет. – Она положила Надину на плечо, чтобы девочка отрыгнула. – Ох. – Девочка отрыгнула прямо ей на платье.
Надир хихикнул.
Имоджен посмотрела на смеющегося Надира, и ей захотелось одновременно смеяться и стонать от смущения. Надина принялась суетиться и засовывать кулачки в рот.
– Что с ней? – спросил Надир.
– Я подозреваю, у нее режутся зубки. – Она коснулась рукой лба девочки. – Хотя температуры у нее нет. – Имоджен нахмурилась. – Возможно, она просто устала и не в духе, потому что уже поздно. Иногда трудно понять, чего хотят дети.
– Не только дети, – заметил он.
Его грустный комментарий повис в воздухе. Как только Имоджен собралась спросить, что он имел в виду, Надир протянул руки к девочке:
– Дай ее мне.
– Нет. Все нормально. Я сама.
– Я знаю, что ты справишься с ней, Имоджен, – категорично согласился он. – Но ты должна помыться, а я пока за ней присмотрю.
– О, верно. – Она совершенно забыла об испачканном платье. Она протянула ему Надину и заметила, как уверенно он взял ее на руки.
– Давай, малышка, засыпай, – пропел он.
Имоджен снова онемела, увидев их вместе, но, к сожалению, Надина не перестала хныкать. Имоджен поспешила в душ.
Натянув просторную футболку, в которой обычно спала, она быстро вышла в спальню, где Надир ходил взад и вперед и мягким баритоном пел арабскую колыбельную.
– Она почти уснула. Мне положить ее в кроватку?
– Мне нужно поменять ей подгузник, – сказала Имоджен.
– Я его уже поменял.
Имоджен уставилась на него:
– Неужели?
– Я не совсем бесполезен, Имоджен. Я умею менять подгузники.
Учитывая, что Надир был самым способным человеком, которого она когда-либо встречала, Имоджен не понимала, почему усомнилась в его умении менять подгузники. Может быть, потому, что ее отец никогда не интересовался родительскими обязанностями. Она вдруг поняла, как разочаровалась в Надире в тот день, когда он ушел от нее, узнав, что она беременна.
Мысль об этом ошеломила ее.
Казалось, она до сих пор постоянно ждет, что Надир ее подведет и разочарует. Но однажды он ее подвел. Хотя сейчас он ведет себя иначе. Она не знала, то ли он искренен, то ли очень старается убедить ее, что их брак принесет пользу всем.
Слишком много вопросов и слишком мало ответов. Имоджен подозревала, что Надир не передумает на ней жениться. Более того, она, честно говоря, не очень-то сама этого хотела. Она сглотнула. Ей нравилось вместе с ним заботиться о Надине, действовать как одна команда. Любая женщина захочет, чтобы ее любовник или муж разделил с ней родительские обязанности. Приятно идти по жизни рука об руку с тем, кто поможет преодолеть неизбежные удары судьбы.
Но сейчас Надир не ее любовник и не муж. Мать говорила Имоджен, что мужчина притворяется тридцать – сорок дней, прежде чем в отношениях начинается настоящий разлад. Если прибавить ко времени, проведенному вместе в Париже, последние пару дней, то Надир прямо сейчас находится в верхней точке «кривой притворства», о которой говорила ее мать. Вероятно, скоро он опять вспомнит о своих любовных похождениях.
– Имоджен?
Чувствуя невероятную усталость, она взглянула на Надира с Надиной на руках. Рядом с ним девочка казалась крошечной.
– Ей… – Имоджен понятия не имела, что собирается сказать. – Возможно, ей понадобится прикорм.
– Что это?
– Еще немного молока. – Она покраснела и подумала, что по-прежнему смущается после всего, что между ними было. – Я покормлю ее в постели. Так легче.
– А это безопасно? А вдруг ты уснешь?
– Конечно, это безопасно, – резко ответила Имоджен. – Я бы не стала рисковать здоровьем дочери, Надир.
– Я не сомневаюсь в твоих материнских навыках, Имоджен. – Он потер рукой подбородок. – Просто для меня все непривычно. Я хочу, чтобы вы были в безопасности.
Сердце Имоджен сжалось. «Глупая, – упрекнул ее рассудок, – он имеет в виду не тебя, а Надину. Его дочь не должна пострадать».
– Я не усну, – устало сказала Имоджен. – Ты можешь уходить.
Их взгляды встретились при тусклом свете, и Имоджен не смогла понять, что видит в глазах Надира. Казалось, он тщетно пытается придумать отговорку.
Она лежала на кровати и ждала, затаив дыхание, когда он наклонился и положил Надину на сгиб ее руки. Имоджен почувствовала, как наваливается сон, когда дочь снова ухватилась за сосок.
– У тебя мокрые волосы, – резко произнес Надир.
– Я знаю. – Имоджен отбросила влажные пряди с плеча и постаралась не удивляться, когда Надир разложил их на подушке.
– Все в порядке, – сказала она, и ее дыхание участилось. – Не надо этого делать.
– Перестань от меня прятаться, Имоджен. Если ты не расправишь мокрые пряди, то завтра их будет трудно расчесать.
Он продолжал расправлять ее волосы, а Имоджен перестала сопротивляться. Ей была очень приятна его забота.
– Спи, – проворчал он, сидя на кровати у нее за спиной. – Я положу Надину в кроватку, когда она наестся.
