— Мы убили его за вранье, — пояснила мисс Костиган. — Работа в школе для него была просто предлогом. На самом деле он явился сюда, чтобы разыскать человека по имени Джек Три. Глубоко уважаемая всеми нами миссис Келлер, супруга директора школы, оказалась близкой подругой мистера Три. Она объяснила ситуацию, и мы приняли соответствующие меры. Разумеется, действовали исключительно в рамках закона, через шефа полиции, мистера Эрла Колвига.
Барнс слушал с непроницаемым видом и лишь сдержанно кивнул.
— Ясно.
— Приговор был вынесен и приведен в исполнение Советом присяжных, — пояснил Орион Страуд, — куда входили я, Кас Стоун, крупнейший арендатор Вест-Марина, миссис Толман и миссис Джун Рауб. Учителя расстреляли. Правда, на курок жали не мы сами, а Эрл. Присяжные назначили его палачом.
— Насколько я вижу, все сделано в рамках закона. — Барнс одарил присутствующих широкой улыбкой. — Полностью разделяю вашу позицию.
Атмосфера в комнате заметно разрядилась. Члены комиссии снова одобрительно зашушукались.
Чиркнула спичка, и помещение наполнил восхитительный аромат сигарет «Золотая марка» от Эндю Гилла. Густой табачный дым приятно щекотал ноздри. У всех моментально поднялось настроение, недоверчивость в глазах сменилась дружелюбием.
Барнс завороженно уставился на сигарету, удивленно моргнул.
— Спустя семь лет у вас сохранился табак? — спросил он осипшим от волнения голосом.
— Табака нет ни у кого, в том числе и у нас, — улыбнулась миссис Толман, наслаждаясь произведенным эффектом, — зато есть табачный эксперт. Эта «Золотая марка», например, изготовлена из сушеных овощей и трав. Разумеется, точный рецепт наш поставщик хранит в тайне.
— А цена? — сглотнул Барнс.
— В бумажках штата Калифорния — сотня долларов за штуку, — пожал плечами Орион Страут. — Если довоенным серебром, то пятачок.
— У меня как раз есть. — Барнс дрожащей рукой порылся в кармане, достал монетку и протянул ее курильщику, Джорджу Келлеру. Директор сидел, блаженно откинувшись на спинку кресла, и покачивал ногой.
— Извини, не продаю, — решительно заявил он, — а хочешь купить — табачный магазин неподалеку, в Поинт-Рейес-Стейшн. Днем Гилл обычно там, если не разъезжает с товаром по округе. У него фургон «Фольксваген» на конной тяге.
— Спасибо, учту. — Барнс бережно спрятал монетку.
— Собираетесь ехать на пароме? — спросил оклендский чиновник. — Если нет, тогда отгоните машину, не загораживайте въезд.
— Конечно. — Стюарт Макконхи сел в автомобиль и стегнул вожжами Эдварда Принца Уэльского. Конь смиренно засеменил обратно на причал, таща за собой «Понтиак» 1975 года без двигателя.
По обеим сторонам пирса плескались синие волны Залива. В поисках добычи голодная чайка то пикировала в воду между свай, то проносилась над удочками рыбаков, добывающих себе ужин. Кое-кто был одет в истрепанную армейскую форму. «Ветераны, — догадался Стюарт, — наверное, и живут тут под пристанью».
Черт, ну почему нельзя позвонить в Сан-Франциско! Как назло подводный кабель вышел из строя, теперь сигнал пойдет по обходным линиям — через Сан-Хосе и потом вдоль полуострова. За одно только соединение сдерут пять долларов серебром, а Стюарт далеко не миллионер, такая роскошь ему не по карману. Придется ждать два часа, теряя драгоценное время. Лишь бы не опоздать!
Причина торопиться у Стюарта была очень веская. Он узнал, что неподалеку от Белмонта откопали невзорвавшуюся советскую ракету. Фермер наткнулся на нее, перепахивая поле, и теперь распродавал по частям, а их в одной системе наведения больше тысячи. Цена — пенни за штуку. Деталей Стюарту нужно было много, но и желающих купить хоть отбавляй. Здесь по принципу «кто первый встал, того и тапки». Если вовремя не добраться до Белмонта, все разберут.
Стюарт продавал компактные электронные ловушки, хотя мастерил их другой человек. Простых механических ловушек, даже самых замысловатых, животные научились избегать, мутировав после Катастрофы. Больше всех изменились кошки, и мистер Гарди построил усовершенствованную «кошеловку», еще хитрее, чем его капканы на собак и крыс. В свое время безобидные домашние питомцы и грызуны теперь стали опасны. Поговаривали, что они нередко убивают и едят детей. Хотя люди не оставались в долгу — охотились и ели. Особенно «повезло» собакам. Фаршированные рисом, они считалась настоящим деликатесом. Местная газетка, выходящая в Беркли раз в неделю, то и дело печатала рецепты супов, рагу и даже пудинга из собаки.
При мысли о собачьем пудинге у Стюарта заурчало в животе. Казалось, он не наедался досыта с тех пор, как упала первая бомба. В последний раз он по-настоящему плотно пообедал в ресторанчике Фредди и там же, кстати, наткнулся на калеку-фокомелуса по прозвищу Харрингтон-Попрыгунчик. Мнящий себя провидцем, Попрыгунчик устроил в ресторанчике целый спектакль из серии «мне было видение». Бедный маленький уродец… Интересно, где он сейчас? Стюарт давным-давно забыл о том случае, а вот гляди-ка, вспомнил!
Теперь, правда, таких пруд пруди. Как и Попрыгунчик, передвигаются они в основной массе на тележках, восседая словно безрукие и безногие боги, центры своих крошечных вселенных. К этому жуткому зрелищу Стюарт никак не мог привыкнуть, хотя в нынешнем мире хватало всякой жути.
С правой стороны показался плот, которым правил безногий ветеран. Рассекая пенящиеся воды Залива, плот держал курс туда, где виднелись обломки затонувшего корабля. Среди груды старых досок торчали удочки. Ветеран явно был из рыбаков и плыл проверить улов. Глядя на плот, Стюарт прикинул шансы добраться на нем до Сан-Франциско. С виду конструкция прочная, а рулевому за переправу вполне хватит пятидесяти центов.
Стюарт решительно выбрался из машины и подошел к краю пирса.
— Эй, — окликнул он рыбака, — греби сюда!
Стюарт достал из кармана монетку и швырнул на деревянный настил. Безногий увидел блеск серебряного кружочка, услышал характерный стук и, развернув плот, быстро заработал веслами. От усилий по его лицу тек пот. Подплыв ближе, ветеран приветливо улыбнулся, приставил к уху ладонь и крикнул:
— Вам рыбки? Простите, не наловил пока, если только к вечеру. А карликовая акула не устроит? Чистенькая, без всякой гадости. Проверено.
С этими словами он продемонстрировал видавший виды счетчик Гейгера, привязанный к поясу бечевкой — наверное, чтобы не бултыхнулся в воду или не умыкнул никто.
— Я не за рыбой. — Стюарт присел на корточки. — Надо доплыть до Сан-Франциско. Плачу четвертак.
— Тогда придется оставить удочки, — помрачнел безногий, — а этого никак нельзя, украдут в момент.
— Тридцать пять центов, — повысил цену Стюарт.
В итоге остановились на сорока. Стюарт стреножил Эдварда, Принца Уэльского, повесил замок, чтобы коня не увели, и вскоре уже качался на плоту, направляясь к Сан-Франциско.
— Чем занимаетесь? — начал беседу ветеран, смерив спутника оценивающим взглядом. — На сборщика налогов вроде не похожи.
— Какие налоги! — отмахнулся Стюарт. — Я торгую капканами.
— Знаешь, приятель, — оживился безногий, — у меня под пристанью жила ручная крыса. Умница, даже на флейте играть умела. Ей-богу, не вру. Я смастерил деревянную флейту, и крыса на ней играла. Носом дудела. Звук получался почти как у азиатской носовой флейты — на таких еще в Индии играют. В общем, жила крыса со мной, жила, пока вчера не задавили. Прямо на моих глазах. Я поздно спохватился. Она перебегала причал, наверное, тряпочку какую углядела, хотела взять… Я и постельку ей сделал, но она все равно мерзнет. Вернее, мерзла, шерстки-то никакой — мутация.
— Встречал я таких, приходилось, — кивнул Стюарт, думая о том, как ловко лысые бурые крысы избегают электронных ловушек мистера Гарди. — Я вообще специалист по грызунам, только крысы — это ерунда по сравнению с полосатыми серо-коричневыми кошками… Понятно, флейту вырезали вы сами. Крысе такое не под силу.
— Ну да, — согласился ветеран, — зато прирожденная артистка. Вы бы слышали, как играла! Каждый вечер народ сматывал удочки и к нам — целая толпа собиралась. Я даже пробовал научить ее дудеть Чакону ре-минор Баха.
— А я как-то изловил полосатого кота и забрал домой. Правда, через месяц он сбежал, — хмыкнул Стюарт. — Так вот, эта зверюга делала всякие заостренные прибамбасы из консервных банок. Сгибала их по-разному. Резали они как бритва. Жуть!
— А что сейчас творится на юге Сан-Франциско? — поинтересовался безногий, налегая на весла. — Сто лет на суше не был, не могу.
Он показал на нижнюю часть туловища и продолжил:
— Так и живу на плоту, а приспичит, или там искупаться, тут в днище лючок есть. Эх, найти бы мертвого фока да забрать его тележку. Их еще фокомобилями называют.
