— Я ж говорил, не так поймут! — расстроился Илья.
— Их уже нет? — заплакал Чебурашка. — Сон все-таки вещий?
— Наполовину. — Илья слетел с трона, поднял с пола министра финансов. — Они еще дышат и, если мы не оплошаем, будут дышать еще долго.
— Что случилось? Кому плохо?
В тронный зал, выпятив почтенное брюшко, степенно вошел народный целитель.
— Всем, — мрачно сказал подполковник. — Но не вздумай очки снимать.
— Почему? — удивился Лихо.
— В глаз получишь. Здесь все трезвые, — коротко пояснил Илья.
Ворвавшийся следом Никита Авдеевич отрапортовал, запаленно дыша:
— Охрана выставлена! Жду ваших распоряжений, Папа!
— Послов под охрану. Чтоб глаз с них не спускать! А потом, как на крыльях, обратно.
Никита Авдеич испарился с завидной для его возраста прытью. Илья застыл в мрачном раздумье. В зал подтягивались остальные члены синдиката. Олежка Молотков с порога кинул вопросительный взгляд на подполковника. Илья отрицательно качнул головой, давая знать, что ничего пока не прояснилось.
Со звоном распахнулось окно, впуская внутрь ведьму. Она не стала тревожить Соловья и лично смоталась на своем скоростном транспорте до игровой площадки.
— Дети пропали, — прошептала она и без чувств рухнула с метлы на руки Гены и Чебурашки.
Лицо Ильи окаменело.
— Привести ее в порядок, — кивнул он Лихо.
— Видите ли, Папа, — деликатно кашлянул народный целитель, — нервные стрессы — это не мой профиль, я профессионально вывожу из запоя…
Гена немедленно выдернул из-под полы солидный штоф со своей последней разработкой, Чебурашка, взявшись за Ягусины клыки, разжал ей челюсти, и через несколько секунд ведьма была готова к процедурам. Лихо даже очки не пришлось снимать. Молниеносно опьяневшая ведьма лично сбила их своей метлой, пытаясь достать домовых, спрятавшихся за его спиной. Тридевятый синдикат дружно залег на пол, спасаясь от целительного ока. Олежка Молотков оказался быстрее всех. По рассказам Ильи он прекрасно знал о разрушительной силе бедового глаза этого забавного члена синдиката, а потому, сделав красивый кульбит, подхватил с пола упавшие очки, водрузил их на нос целителю, вырвал его из кровожадных лап Ягуси и ретировался с ним за спину подполковника.
— Спасибо, сынок, — буркнула Яга, деловито охаживая домовых метлой.
— Хватит!!! — треснул по столу кулаком Илья.
Тридевятый синдикат дружно подпрыгнул, Ягуся прекратила экзекуцию, жалобно посмотрела на Папу.
— Так они ж, ироды, во грех ввели меня, старую… ик!
— Экстра-эликсир в воду превращать разучилась?
— И то… ик! …правда.
Старушка между пьяными «Ик!» умудрилась что-то пробормотать и молниеносно сфокусировалась. Погрозив домовым сухоньким кулачком, Яга четко доложила абсолютно трезвым голосом:
— Детской площадки нет. Детей тоже нет. Горыныч лежит в отключке с побитыми мордами.
Глаза Ильи налились кровью. Он медленно встал с кресла, подошел к Яге, вырвал из ее рук метлу, вскочил на нее и понесся в сторону детской площадки. Тридевятый синдикат бросился следом.
Илья сразу увидел тушу мирового судьи. Разбитые в кровь морды Левой и Правой лежали на развалинах площадки, голова Центральной свисала в пролом между каменными плитами пола. Подполковник нацелил метлу на темный провал.
— Погоди, сынок! — задыхающаяся от быстрого бега Яга сделала пасс в сторону Ильи, заставив метлу скинуть подполковника около дракона. — Не зная броду… Сейчас я Горыныча в чувство приведу.
Тридевятый синдикат окружил необъятную тушу дракона. Яга сделала еще один пасс. Мировой судья зашевелился. Правая и Левая приподнялись, тупо посмотрели друг на друга.
— Во мы дали! — промычала Левая.
— Круто, — согласилась Правая.
— Что здесь произошло? — сердито спросил Илья.
— Не помню, — вздохнула Правая.
— Но дали здорово! — обрадовала подполковника Левая.
Яга, не прибегая к «ФЕНЕ-РУССКОМУ словарю», выдала изумительные обороты речи и сделала еще один пасс. Из пролома вынырнула голова Центральной.
— Кто мне морду набил? Сознавайтесь! — Судья мутными глазами посмотрел на прокурора и адвоката.
— И он не помнит, — расстроилась Яга. — Илюшенька…
Подполковник отмахнулся. Он стоял над провалом. Пыльные каменные ступени, заваленные обломками рухнувшего свода, вели куда-то вниз, в кромешную тьму.
— Что здесь раньше было?
— Западное крыло замка Кощеева, — торопливо пояснила Яга. — Мы, как Илюшенька народился, здесь ему детскую площадку организовали.
— Огня!
Яга сделала еще один пасс, и стены подземелья замерцали зелеными сполохами света. Илья спрыгнул вниз. Тридевятый синдикат горохом посыпался следом. Далеко им пройти не удалось. Тяжелая каменная плита с монограммами Кощея перегородила дальнейший путь.
— Ийя! — Подполковник взметнулся в воздух. Сокрушительный удар ногой отшвырнул его в объятия Молоткова.
— Она же замагичена, — всполошилась Яга.
— Позвольте мне, — деликатно кашлянул за их спиной народный целитель, берясь за очки. Все рванули в разные стороны, спасаясь от его лихого взгляда. Лихо несколько минут облучал непокорную плиту своим бедовым оком, нацепил обратно очки и скромно отошел в сторону.
— Прошу…
Стена осыпалась мелким зернистым порошком.
— Ай да Лихо!
— Молодец!
Все дружно рванули в пролом и разом затормозили. Перед ними была кладовая Кощея. Груды старых мешков, стеллажи с ветхими фолиантами. Один из них лежал раскрытый на полу.
— Этой книгой пользовались. Двое… нет, трое. Двое маленьких, один совсем кроха… Не пойму, кто третий, — напрягла магическое чутье Яга.
Мурзик последовал примеру хозяйки, обнюхал страницу, сердито фыркнул:
— Прорвался-таки потомок Сырогрыза…
На его слова никто, кроме Молоткова, не обратил внимания. Олежке же это имя уже было знакомо.
— И что это значит? — тревожно спросил Илья. — Где дети?
— Там, — ткнула Яга в книгу Кощея.
Все сгрудились около нее. Величественный замок, изображенный на раскрытой странице, поражал воображение. Он чем-то напоминал огромный кремовый торт. Белоснежные зубчатые стены с узкими бойницами, ажурные арки, минареты…
— Дворец какой-то.
— Смотри надпись — Багдад.
— Да, — подтвердила Яга, — это книга магии Земли. Сильный колдун с ее помощью куда хочешь переправиться может.
— Значит, дети в Багдаде, — задумчиво пробормотал Илья.
— Во дворце эмира, — подтвердила Яга, кивая на картинку.
— Ясно. Быстро переправляй меня туда, — распорядился Илья.
— И меня! И меня! — загалдели члены синдиката.
— Я ж не Кощей, — в отчаянии заломила руки Яга, но все же попробовала. Заклинание не сработало. Яга повторила эту операцию еще раз. Потом еще, еще…
— Если б ты доверилась настоящим профессионалам, — вкрадчиво мяукнул Мурзик, — или хотя бы им не мешала со своими дурацкими колдунскими блокировками, мы б давно уже шли по улицам Баг…
— Да идите вы куда хотите! — в сердцах воскликнула Яга, невольно снимая блокировку. — Только под ногами не путайтесь!
Запущенное накануне щукой заклинание переноса заработало. Мурзик и Олежка Молотков с легким хлопком растворились в воздухе.
— Час от часу не легче, — набычился Илья. — Куда это ты их, бабуля, отправила?
Ведьма растерянно пожала плечами. В подземелье спустился начальник сыскного приказа.
— Глянь, Папа, что я в развалинах нашел. — Соловей протянул подполковнику свиток, перетянутый алой ленточкой Аленки. Илья ее сразу узнал. Сердце закаленного вояки дрогнуло. Похищение. Это все-таки было похищение. Илья скрипнул зубами, но сумел справиться с эмоциями. Его внимание привлекло золотое колечко, привязанное к свитку все той же ленточкой. Монограмма КБ на его грани заставила Ягу ахнуть.
— Кощеево колечко!
— И подвал евойный, — простонал Гена.
— И книга тоже, — вздрогнул Чебурашка.
— Вот гад ползучий! — разозлился Соловей. — Опять за старое взялся!
— Тихо! Не галдеть.
Подполковник развернул свиток.
«Мне не нужны дети. Мне нужен ты. Наденешь колечко, повернешь вокруг пальчика, глядишь, и окажешься там, где надо. Сделаешь то, что мне нужно, найдешь пропажу. Жду с нетерпением»
— Ты права, бабуля, — прохрипел Илья. Ему вдруг стало трудно дышать. — На меня это наезд. Только не уверен, что от Кощея бедой тянет.
Ведьма осторожно взяла в руки бумагу.
— А ить верно. Не его слоган. Тьфу! Прости меня, грешную. Начиталась всякой дряни.
— О деле говори, — одернул ее Илья.
— Ну ежели о деле, то чужой кто-то писал. А под Кощика маскировался.
