– Секундочку, Кирби, – попросила я ее и убрала телефон от уха. – Ты чего такой, будто бежал сюда? Подожди, разве ты сегодня не должен быть на игре?
– Матч закончился. Ты должна это увидеть.
Вид у него был встревоженный. Я сразу почуяла неладное.
Джей сунул мне в руки какой-то журнал. Я прислонила телефон к уху и стала разворачивать глянцевые листы.
– Перри твои фотографии по всему интернету! – завопила подруга.
Мое сердце пропустило удар.
– Что? – ошеломленно спросила я.
Кирби даже не нужно было уточнять о каких фотографиях идет речь, были лишь одни фотографии, которые можно было интерпретировать неверно.
Я взглянула на Джея, опасаясь разворачивать журнал дальше, словно это могло как-то исправить ситуацию, обернуть ее вспять.
– Да, двадцать шестая страница, – сочувственно сказал он.
– Они везде, сначала появилась статья с этими фотографиями, а потом они разлетелись по всему интернету! – взволнованно тараторила подруга.
– Я… я перезвоню тебе позже, Кирби, мне нужно увидеть это.
– Буду ждать! – сказала она и отключилась.
Я убрала телефон в карман своих джинсов и стала медленно разворачивать журнал. Название статьи сразу бросилось в глаза.
«Перри Милашка Митчелл, сфотографируйте снизу»
Это было отвратительнейшее название статьи. Хуже и не придумаешь.
О боже.
Я невольно приложила пальцы к губам, рассматривая фотографии в журнале. На первой я сижу спиной к фотографу и кокетливо поглядываю на него через плечо абсолютно обнаженная. На втором фото я в черных маленьких трусиках нахожусь на полу в расслабленной позе, руки мои в волосах, будто я расправляю их, а рыжие пряди спадают на мою грудь, прикрывая самые откровенные ее части. И еще одно фото в черном кружевном белье, волосы отброшены за спину.
Господи.
– Послушай, в этом нет ничего такого, – сказал Джей, сочувственно поглаживая меня по плечу.
Но я была не согласна с ним. И еще эта ужасная статья.
В прошлом году я поддерживала инициативу женщин журналистов о том, что нас следует воспринимать также серьезно, как и мужчин.
«Воспринимаете ли вы эту девушку серьезно? Мисс Митчелл, должно быть, перепутала профессию, кажется, от дома Хью Хефнера28 отбилась одна зайка. Какие распутные мысли посещают девушку на этих фото, когда она входит в раздевалку к голым, перегревшимся мужчинам? Вряд ли в этот момент она думает об интервью. И это неудивительно, ведь матерью Милашки Митчелл является никто иная как дива американского кинематографа Линда Бейли, которая была куда больше известна своими интрижками, нежели кинокарьерой…»
Теперь о моем родстве с Линдой Бейли узнают все.
Когда я пришла в мир мужского спорта, то знала, что каждый, кому не лень, будет спекулировать на моем имени. Выходом из этой ситуации был псевдоним. Меня звали Перри Шарлотта Бейли. Сейчас лишь мое имя было настоящим. Митчелл – фамилия моей бабушки. Я не хотела ассоциаций с фамилией матери. Мне не нужны были лишние проблемы. Дочка голливудской старлетки, чья карьера так рано ушла в закат. Я заранее знала, какой шум поднимется в прессе. Мне итак было непросто в этой сфере.
Я опустила журнал, все еще не в силах поверить в то, что увидела.
Это был Гарри Диксон! Больше никто не мог. Он не работает в этом журнале, но ему ничего не стоило написать подобную статейку и продать в эту желтушную глянцевую бумажку. Но как он узнал, что моя мама – это Линда Бейли, и что самое главное, как он смог достать фотографии?
– Какой тираж? – опомнившись, спросила я.
– Тираж? Детка, эта статья есть на их сайте, и просмотры побили все рекорды, – осторожно ответил Джей.
Ах, да. Кирби именно об этом и говорила. Фотографии в интернете. Везде. Какова вероятность, что Майк их видел?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Чего такие кислые?
Я вскинула голову и встретила взгляд Донны. Как только она заметила напряжение, повисшее в воздухе, улыбка пропала с ее лица, а взгляд принялся внимательно изучать меня. – Что-то произошло?
Развернув журнал, я показала ей статью и фотографии. Глаза Донны удивленно округлились.
– Это же те фото, но откуда?
– Я не знаю. Мне срочно нужно к Майку. Он будет вне себя от ярости!
– Перри, это же просто…! – причитала она.
– Все потом, Донна…
Я добралась до Скалы за считанные минуты, вдавливая педаль газа своей Искорки с такой силой, что с легкостью могла проделать дыру в днище автомобиля.
Майк не знал об этих фотографиях, он не видел их, я никогда не упоминала об этой фотосессии. Он будет ужасно зол, увидев фотографии своей обнаженной девушки в журнале. Он был ревнивцем, и эти фотографии вызовут новые волны ревности в нем.
Боже.
Я выскочила из машины и побежала к Скале. Но затем остановилась.
Вдруг он не знает? А я сама обрушу это на него, да еще и в присутствии его товарищей по команде. Не будет ли лучше спокойно поговорить с ним в уединенной обстановке? Сначала нужно прощупать почву.
Я развернулась и уныло поплелась к своей машине, попутно набирая сообщение своему парню о том, что буду ждать его на парковке.
Он прочел, но не ответил – это было первым звоночком. Конечно, он мог просто не увидеть, или не услышать. Но как часто случается подобное? Все всегда идет наперекосяк, а бутерброды падают на пол только маслом вниз.
Майк появился через двадцать минут.
Мог еще задержаться, я как раз вся извелась.
– Привет, – затаив дыхание, сказала я. На моих губах появилась натянутая улыбка, а в голове крутилось: «только бы он не услышал об этом». Мне самой нужно было рассказать ему. В груди разливалось жгучее чувство вины.
Привстав на носочки, я попыталась поцеловать Майка, но он отвернулся, словно я была жабой или чем-то настолько ужасным, что один взгляд на меня вызывал у него тошноту.
– Ты в порядке? – спросила я, нервно покусывая губы.
Он усмехнулся, что сильно разнилось с его глазами, которые сейчас метали молнии в меня.
– Нет. Я не в порядке. Ничего не хочешь рассказать?
Внутри меня что-то оборвалось. Кровь отлила от лица, а сердце стучало так сильно, что я слышала его эхо в ушах.
– Ты знаешь…
– А ты думала, что это пройдет мимо меня? – вспылил он.
Я попыталась коснуться его лица, но он грубо откинул мои руки.
– Ты злишься.
– Моя девушка снялась в фотосессии, словно порно-актриса, конечно я злюсь!
– Это даже эротикой не назовешь, там не видно ничего! – пыталась оправдаться я. – К тому же эти фотографии были не для широкой аудитории, их нигде не печатали, это было для меня!
– Этого уже достаточно! – В этом была только моя вина, и тоненький слабый голосочек в голове твердивший, что я не сделала ничего плохого, становился все тише и прозрачнее, пока не исчез вовсе. – Поверить не могу, сегодня в раздевалке я был посмешищем. С такими девушками не встречаются и тем более на них не женятся, их просто трахают! А я – идиот, решил строить с тобой отношения!
То, что я услышала, повергло меня в шок.
– Нет, ты же не серьезно. Я ничего не понимаю…
Он приблизился ко мне и, схватив меня за плечи, со всей силы встряхнул. В глазах заплясали звездочки, сердце в груди застучало еще быстрее, я испугалась своего парня, словно он был кем-то, кто мог обидеть меня. Впервые я осознала, что он ростом около ста восьмидесяти семи может запросто сломать меня.
– Не понимаешь? – зарычал он. – Каждый из моей команды смеялся надо мной, а тебя они посчитали жалкой шлюхой, которая вывалила свои сиськи перед камерой! Очень интересно, сколько тебе заплатили или на энтузиазме работаешь?
– Майк… Ты считаешь так же, как парни из команды?
Он поджал губы, подбородок его дернулся из-за сдерживаемого гнева и раздражения, а взгляд был куда красноречивее слов. Это переполнило чашу моего терпения, подпитывая ярость, которая с легкостью закрыла собой страх.
