– Там опасно. А белль Канто может наделать глупостей. Мне бы не хотелось так бездарно пустить его в расход.
– Дана, выходит, можно? Не жалко?
– Мне всех жалко, – невесело усмехнулся герцог. – И больше всех себя. Я бы и Дана запер, этот тоже с трудом адекватность сохраняет, да только без него там не обойтись. Но он хотя бы способен оценить риск. Дан полезет в мышеловку только в том случае, если будет уверен, что иначе нельзя. И пока он считает, что живым от него больше пользы для спасения Юлии, он будет жить. А белль Канто вполне способен сунуться в самое пекло, просто понадеявшись на удачу. Можешь смеяться, но я в некотором роде привязался к парню.
– Все равно, не дело это. Нечестно и, как сказал бы магистр Астэри, непедагогично. Ты обращаешься с ним, как с ребенком, а Женевьер, несмотря на юношеский пыл, мужчина и воин. Желание спасти дорогих для него людей вполне естественно, а ты отказываешь ему в этом праве.
– О спасении пока речи не идет, мы только прощупываем почву. Тут важна осторожность и тонкий расчет. Белль Канто и в нормальных обстоятельствах осмотрительностью не отличается, а уж теперь… – герцог безнадежно махнул рукой. – Когда дойдет до активных действий, я не смогу его удержать. И пытаться не стану.
– Кстати об активных действиях. Какой у тебя план, Вит? Я передал отчеты твоих разведчиков маршалу белль Торро, он считает, что брать замок Советника штурмом бессмысленно.
– Знаю. Я с ним говорил. Ни штурм, ни осада действительно не принесут нам победы. Слишком невыгодные условия. Пока что я собираю информацию. В любой защите можно найти слабое место.
– Не забывай, в замке – заложники.
– Давай называть вещи своими именами, Сэнт. Если бы девочки были заложниками, нам бы уже предъявили список требований. Они – смертники.
– Не хорони их раньше времени.
– Мы сделаем все возможное, чтобы их спасти, обещаю. Но я хочу, чтоб ты осознал: если у нас не будет другого варианта уничтожить Советника, кроме как вместе с замком и теми, кто в нем находится, мы это сделаем.
– Я прекрасно понимаю, что безопасность государства дороже жизни одной незаконнорожденной принцессы, – холодно сказал король. – Нет необходимости лишний раз об этом напоминать.
Мужчины молчали, не глядя друг на друга, но думали они об одном и том же: достанет ли у короля мужества в решающий момент отдать приказ, означающий гибель дочери?
– Ваше величество, Витторио, добрый день, – поздоровался верховный маг, появляясь в углу кабинета.
Женя, все такой же угрюмый и озлобленный, отпустил его руку и молча вернулся на свое место. Архимагистр устроился напротив Вильсента и обеспокоенно присмотрелся к нему.
– Вы неважно выглядите, ваше величество. Уверены, что вам не нужна моя помощь?
– Не волнуйтесь, Архимагистр, я в порядке. Насколько это вообще возможно в данных обстоятельствах.
Магистр Астэри с сомнением покачал головой, но настаивать не стал.
– Я закончил расследование, – сообщил он, повернувшись к лорду Дагерати. – Вернее, не совсем закончил, но на проработку деталей уйдет слишком много времени. Должен заметить, результаты весьма удручающие. Впрочем, обо всем по порядку. Как вы помните, три Луча хранились в разных местах. Луч Огня находился у Вероники. Понимаю, что в свете произошедшего это кажется опрометчивым, но я считал и продолжаю считать, что артефакт должен находиться у Хранителя. Лучи Воздуха и Воды были спрятаны в двух разных тайниках. При похищении Луча Воды Советник использовал тот же прием, что и на церемонии: принял личину стражника, который должен был войти в хранилище с очередной проверкой. Сложнее всего оказалось понять, как Советник проник в хранилище Луча Воздуха. Есть заклинание, которое позволяет обратить в воду любое тело – в том числе свое собственное. Оно довольно простое, с ним справится любой выпускник Академии. Обратное заклинание тоже существует – частицы воды еще некоторое время сохраняют память формы – но оно намного сложнее, не всякий магистр тринадцатой ступени его осилит. И оно не способно вернуть жизнь. Тело, восстановленное из жидкости, остается мертвым телом. Во всяком случае, так считалось до сих пор. Однако Советник, по всей видимости, усовершенствовал заклинание. Прежде всего, он научился отделять сознание от тела. Мне доводилось читать о магах, которые владели этой техникой, но она считалась безвозвратно утраченной во время Смутной Эпохи.
Я предполагаю, что события развивались так: Советник обратил свое тело в воду. Произошло это в туалетной комнате, которой пользуются охранники перед сменой. Джентри – гвардеец, ответственный за плановую проверку хранилища, – замочил сапоги. Он не придал значения этому факту и заступил на дежурство. Так частицы тела Советника оказались в тайнике. Дождавшись, когда Джентри убедится в сохранности артефакта и выйдет, маг притянул в тайник основную массу жидкости. Затем принял исходную форму, взял камень и телепортировался. К сожалению, восстановить ход событий более подробно не могу – у меня не хватает знаний.
Лорд Дагерати пристально посмотрел на верховного мага:
– Я правильно понимаю, Архимагистр, вы признаетесь в том, что Советник как маг намного сильнее вас?
– Да, – после короткой паузы сказал эльф.
– Как получилось, что маг такого уровня остался незамеченным Советом?
– У него было хорошее прикрытие. Всю подозрительную околомагическую активность мы списывали на деятельность Корпорации. И кроме того, – магистр тяжело вздохнул, – нас подвела излишняя самонадеянность. Увы, самонадеянность и эгоизм – главные недостатки моего народа. Дело в том, что одаренные маги становятся заметны еще в детстве. В дальнейшем Совет Архимагистров следит за их развитием, в случае необходимости назначает индивидуальных наставников. Словом, постоянно держит в поле зрения. И последний из тех, кто мог сравниться в силе со мной – заметьте, я говорю не «превзойти», а «сравниться» – погиб более двадцати лет назад. Вернее, мы считали его погибшим. Теперь я понимаю, как ему удалось выжить.
– То есть вы знаете, кто он, наш таинственный враг?
– Догадываюсь. Вероятнее всего, это Кэрнахэль Эль-Стаури.
– Вы имеете в виду того самого Эль-Стаури? – осторожно уточнил лорд Дагерати.
– Да. Магистр Эль-Стаури, биологический дед Кристофа белль Гьерра.
Из приемной донесся приглушенный шум. Потом дверь распахнулась, и на пороге показался секретарь лорда Дагерати.
– Милорд…
– Спасибо, я сам о себе доложу, – Дан бесцеремонно обогнул молодого человека и прошел в кабинет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
