Так закончилось это дело‚ которое вошло в историю под названием «дело Бейлиса», но атмосфера оставалась напряженной. Поэт Бенедикт Лившиц: «Мое двухнедельное пребывание в Киеве совпало с концом процесса, и я помню нарастание страстей, разделивших население на два враждебных лагеря… Тупая обывательская морда подстерегала меня на каждом шагу. В ее насмешливо прищуренных глазах я читал безмолвный вопрос: «Ну что, напился христианской крови?»… Безумие, безумие, безумие!»
После оправдания Бейлис получил сотни телеграмм со всех концов России и из других стран. Писатель Д. Айзман писал в те дни: «Я счастлив тем‚ что живу на земле‚ что живу среди Менделей‚ что Менделям я сродни‚ что в моих жилах течет та же кровь…» День за днем шли к Бейлису люди‚ пришлось установить очередь и впускать группами по десять человек. Приходили к нему соседи и приносили подарки; нашелся некий американец‚ который предложил гастроли по Америке по тысяче рублей за выступление‚ но Бейлис отказался.
Черносотенцы Киева грозили с ним расправиться‚ и в начале 1914 года Бейлис со своей семьей уехал в Палестину. В 1920 году он переехал в Америку‚ работал в типографии‚ затем страховым агентом; с его слов записали книгу под названием «История моих страданий»‚ которая вышла в свет на английском языке. Мендель Бейлис умер в Нью-Йорке в 1934 году.
7
Историк М. Кулишер, из книги «Миф о ритуальном убийстве»: «На обширных кладбищах человеческого суеверия есть трупы, которых ничто не оживит. Миф о ритуальном убийстве к числу таких трупов не принадлежит, несмотря на обширные ученые исследования гебраистов, христиан и крещеных евреев… Миф всё еще держится в сознании народной массы…»
Через месяц после процесса над Бейлисом в местечке неподалеку от Киева был найден убитый еврейский мальчик. На его шее обнаружили тринадцать колотых ран‚ и правые газеты сообщили: «Крепнет версия‚ что мальчик – христианский… Несчастный только обрезан по еврейскому обряду‚ подогнан под жиденка‚ чтобы сбить следственные власти и затемнить ужасное дело». Свидетели опознали истинного убийцу – некоего Ивана Гайнарчука; его осудили и отправили на каторгу‚ но ритуальные обвинения продолжали возникать время от времени. Не случайно эксперт Пранайтис писал в департамент полиции после суда над Бейлисом: «Пусть мне дадут при министерстве место‚ где бы я мог быть полезен‚ так как это дело Бейлиса не первое и не последнее…»
После процесса над Бейлисом прокурор Чаплинский был произведен в тайные советники‚ награжден орденом Станислава I степени‚ переведен в Петербург и назначен сенатором. Судья Болдырев стал старшим председателем киевской судебной палаты‚ получил повышение в чине и – в обход закона – добавочное вознаграждение по тысяче рублей в год. Гражданский истец Г. Замысловский – по определению О. Грузенберга, человек «крупных способностей, но исключительной душевной низости» – написал книгу «Убийство Андрюши Ющинского», получив за это крупную сумму денег из секретного фонда. Киевская киностудия выпустила фильм «Тайны Киева, или процесс Бейлиса», запрещенный цензурой, который с успехом демонстрировали в кинотеатрах Германии и США.
После революции прокурор Виппер был скромным служащим в Калуге‚ на незначительной должности; там его случайно опознали‚ и в 1919 году Виппера судил революционный трибунал в Москве. «Я был не прав‚ когда добивался обвинения‚ – заявил он на суде. – Я виноват‚ что вышел за границы обвинительного акта». Судьи постановили лишить Виппера свободы «до полного укрепления в республике коммунистического строя»; по всей видимости‚ он умер в тюрьме.
Вера Чеберяк была известна среди воров под кличками «Чеберячка»‚ «Сибирячка», «Верка-чиновница». Во время киевского погрома 1905 года в ее квартиру нанесли столько награбленного‚ что не успевали его сбывать; Чеберяк сжигала в печке узлы с шелком‚ так как боялась оставлять их в доме. Соседи называли ее «злом двора»: это была женщина средних лет‚ умная‚ властная‚ скорая на расправу; она била свою прислугу‚ дралась с соседками‚ плеснула серной кислотой в лицо своего любовника‚ который после этого ослеп; даже в здании суда она ссорилась со свидетельницами и угрожала им. Один из журналистов сказал о ней: «Эта женщина‚ по-видимому‚ лжет всегда‚ даже если и думает‚ что говорит правду; а если она говорит во сне‚ то‚ по всей вероятности‚ тоже лжет».
Летом 1913 года в газете сообщили: «Процесс Веры Чеберяк по обвинению в краже золотых вещей будет слушаться после дела Бейлиса‚ так как прокуратура не желает компрометировать Чеберяк‚ являющуюся одним из главных свидетелей обвинения по делу Ющинского». Владельцы киевского цирка предложили Вере Чеберяк‚ как лицу наиболее осведомленному‚ изобразить в цирке пантомиму на тему «Убийство Ющинского»‚ – однако начальство не допустило пантомиму к исполнению.
Есть сведения‚ что в 1919 году Чеберяк пыталась вступить в коммунистическую партию‚ но ее расстреляли в киевской ЧК.
В феврале 1911 года третья Государственная Дума обсуждала законопроект об отмене ограничительных антиеврейских законов. Депутат Н. Марков 2-й сказал с думской трибуны: «Я утверждаю‚ как утверждал всегда и раньше‚ что угнетение отдельных национальностей‚ в данном случае иудеев‚ нисколько не противоречит идеалам здоровой государственности». В те же дни Марков 2-й провозгласил на съезде дворян: «С евреями России надо покончить… Евреев надо загнать в черту оседлости – это первый акт‚ а когда это будет выполнено‚ приступить ко второму акту – изгнанию евреев вовсе из России». На том же съезде А. Шмаков утверждал‚ что евреи убивают христиан в ритуальных целях‚ а потому невозможно включить их в число полноправных граждан.
Через месяц обнаружили убитого Ющинского‚ и правые развернули антиеврейскую кампанию против «народа-злоумышленника». В начале 1912 года депутат Г. Замысловский заявил: «Дело Ющинского послужило уже к тому‚ что законопроект об отмене черты еврейской оседлости в настоящее время похоронен». Потому и сказал на суде В. Маклаков, адвокат защиты: «За спиной Бейлиса разыгралось что-то странное, разыгралось столкновение каких-то других сил. И это было несчастьем для правосудия».
Профессор Киевского университета психиатр И. Сикорский утверждал в своей экспертизе‚ что психологической основой убийства Ющинского явилось «расовое мщение или вендетта сынов Иакова» к представителям другой расы. Психиатр профессор В. Сербский назвал его экспертизу «квалифицированным злодеянием‚ которое тщательно обдумано и планомерно исполнено»; журнал «Современная психиатрия» оценил эту экспертизу как «позорную и не соответствующую самым элементарным научным требованиям»; экспертизу Сикорского осудили съезды психиатров в Лондоне и Вене, всероссийский съезд врачей. За критику Сикорского власти закрыли несколько медицинских обществ‚ в «Журнале невропатологии и психиатрии» отметили: «Говорить об экспертизе Сикорского‚ критиковать ее стало почти государственным преступлением».
Крупнейшие ученые в области судебной медицины Англии‚ Франции‚ Германии‚ Швейцарии и Австрии опровергли заключения экспертов обвинения. В 1913 году прокуратура привлекла нового эксперта‚ петербургского профессора судебной медицины Д. Косоротова. Перед поездкой в Киев ему тайно выплатили сверх положенного вознаграждения 2000 рублей‚ а вторую половину гонорара решили выдать «по окончании процесса‚ когда выяснится линия отношения профессора Косоротова к экспертизе». «Линия» профессора выяснилась сразу же, после чего он написал в департамент полиции: «Сего числа я возвратился из Киева и прошу вас об уплате остающейся части причитающейся мне суммы». Косоротов получил деньги‚ а вся сумма – 4000 рублей – была включена департаментом полиции в отчет по расходованию средств «на секретные надобности».
Старообрядческий журнал «Церковь» отметил после суда над Бейлисом: «Высокие представители господствующей церкви не раз обвиняли и старообрядцев в ритуальных убийствах… За 250 лет гонений на старообрядцев евреи могли бы целыми тысячами нарезать детишек старообрядческих, совершенно безнаказанно… А кровь-то какая: не отравлена ни табаком, ни алкоголем, ни другим каким-либо ядом. Но вот, подите же, ею почему-то евреи совсем не пользовались. Что-то загадочное кроется в этом упорном желании евреев освятиться кровью непременно таких христиан, как, например, Шмаков, Замысловский и т. п. Что они находят святого именно в их крови, трудно представить».
В доме у Бейлисов столовался Файвель Шнеерсон; он носил ту же фамилию‚ что цадики хасидской династии‚ и это вызвало подозрение у обвинителей. В местечке Любавичи жандармы допросили цадика Шнеерсона‚ не является ли Файвель его родственником‚ забрали на проверку книги и рукописи. Эксперт профессор Тихомиров говорил: «Слово «цадик» означает «праведник»; ничего страшного для христиан и для того края‚ где цадик живет‚ в нем не заключается».
