– Почему?
– Нечто извне пожирает мир. Что‑то в нем неуловимо меняется, и меняется постоянно. Сам посмотри глубже, и ты увидишь.
– Не вижу… – опустил голову юноша. – Хотя ищу именно эту неизвестную опасность. Поэтому мы с кровными братьями и ходим по разным мирам…
– Значит, ты не отсюда, – тут же сделал вывод отшельник. – Еще любопытнее.
– Это так, – подтвердил гость. – Меня зовут Энет ар Инват.
– Киран. Родового имени не помню. Оно неважно.
– Кому как, – усмехнулся Энет. – Но скажи все‑таки, почему ты думаешь, что ваш мир вскоре погибнет? Из чего ты сделал такие выводы? Была же причина?
– Была, естественно, – тоже усмехнулся Киран. – Понимаешь, я вижу мир и его состояние полностью. Ощущаю его, как часть себя. Уже говорил, что поначалу мое внимание привлекли небольшие изменения в ментальном поле. Они с каждым годом нарастали. Если раньше наш мир имел здоровую, чистую ауру, то сейчас его аура страшна. Она покрыта разрывами, черными пятнами, расширяющимися с каждым днем язвами. Почему все это начало происходить – я не знаю.
– Ясно… – помрачнел юноша. – Дела, похоже, еще хуже, чем мы думали. Мы нашли старую рукопись, в которой говорилось, что где‑то неподалеку есть мир, крайне опасный для всех других. Что его нужно запечатать намертво. Что это однажды уже было сделано, но печать со временем истончается и ее необходимо возобновлять. Вот мы с братьями и пошли искать этот самый опасный мир.
– Достойная цель, – кивнул отшельник. – Но ты уверен, что вы справитесь? Это слишком высокий уровень. Я за тысячи лет жизни знал множество могучих магов, но ни один не был способен ни на что подобное.
– Мы – справимся, – заверил его Энет. – Мы – Пятеро! Не знаю, существует ли в вашем мире пророчество Пятерых.
– О пяти проводниках Сил? – прищурился Киран. – Да. В одной очень старой книге я читал о них. Ты думаешь, что вы – те самые?
– По крайней мере, для нашего мира это так.
– Тогда, возможно, и не только для вашего.
– Жаль, что мы не умеем видеть так, как вы, – вздохнул юноша. – Хотелось бы взглянуть на ментал нашего мира…
– Если хочешь, могу пойти с тобой и посмотреть, – предложил отшельник. – Только обещай вернуть меня домой – сам я перемещаться между мирами не умею.
– Обещаю! – обрадовался Энет, он не ощущал от старика угрозы, наоборот, чувствовал к нему искреннее расположение.
– Тогда идем, – как‑то странно усмехнулся Киран, понимающе глядя на него.
– Одну минуту, только свяжусь с братьями у выясню, что им удалось узнать.
Граф быстро активировал ментальную связь и рассказал остальным троим троим о встрече с отшельником. Выслушал их рассказы и осознал, что все, с чем им довелось столкнуться, взаимосвязано. Откуда взялось это знание Энет сказать не мог, но оно возникло и было настолько четким, что мороз по коже прошел. В эту картину отлично вписывался также обнаруженный Тинувиэлем мир, где устроили геноцид эльфов. Но как понять, в чем взаимосвязь столь разных миров? А понять это необходимо, особенно учитывая то, с чем столкнулся Храт.
* * *
Старый шаман с болью смотрел на единственного сына, которому выпало быть проводником в обиталище предков. Просить их о помощи гибнущим потомкам. Молодой орк готовился к смерти спокойно, с достоинством, ничем не выдавая своего страха, хотя, скорее всего, боялся. Что ж, воинов с детства учат без колебаний встречать взгляд белой госпожи. Дархай незаметно вздохнул и взглянул сыну в глаза. Тот ободряюще улыбнулся отцу, слегка оголив клыки. Великие предки! Это обреченный на смерть мальчик старается утешить его?! Шаман закусил губу – до чего же больно видеть, как умирает твой ребенок…
Но иного выхода он не видел. Их несчастный народ находится на грани гибели – и только древний обычай, добровольная жертва, не приносившаяся несколько сотен лет, дает некую надежду на выживание. Ведь непонятно откуда взявшиеся черные язвы постепенно выедают степь, уничтожая пастбища и обрекая орков на голод. Началось все это года три назад, когда несколько пастухов из стойбища Кират‑Тхан обнаружили в урочище Мертвых Камней черное пятно какой‑то гнили. Один сдуру сунулся туда и был сожран, просто растворился на глазах товарищей, исходя криком боли. Они, конечно, попытались вытащить беднягу, схватили его за руки, но от него осталась только верхняя часть туловища, которая тоже очень быстро превратилась в слизь.
– Пощади нас, Великое Небо… – почти неслышно прошептал старик. – Услышьте своих детей, великие предки…
С тех пор пятна слизи, стремительно расширяющиеся пятна, начали возникать по всей степи. Если в каком‑нибудь стойбище их не успевали заблаговременно обнаружить и уйти, то об этом стойбище и орках из него больше никто и никогда не слышал. Они бесследно исчезали, а на месте стойбища оставалось вонючее озеро черной слизи. Большая беда заставила вождей забыть о междоусобной вражде и сообща искать выход. Но выхода не было. Земель у орочьих племенных союзов с каждым днем становилось все меньше.
Собравшийся большой сход постановил отправить послов к людям, в перекрывающее оркам выход из степи королевство Ториглад. Однако послов туда просто не пустили, отогнали от пограничных крепостей стрелами – последнее нашествие степных племен стоило торигладцам очень большой крови, и они жаждали одного – мести. И не собирались ни о чем говорить со вчерашними врагами. От отчаяния орки собрали орду и атаковали четыре пограничные крепости, надеясь прорваться в предгорья Гартанского хребта, откуда можно было выйти в незаселенные лесостепи Ирвиланта, которые никого не интересовали – там было слишком холодно. Степняков же суровые зимы не пугали – дело привычное. Однако ничего не вышло. Люди отбили атаку, почти полностью уничтожив орду – в родные стойбища вернулся один из пяти.
Кольцо черной слизи вокруг орочьих стойбищ постепенно сжималось, оттесняя их к горам, где их с нетерпением дожидались человеческие войска. На последнем большом сходе кто‑то из вождей и вспомнил о древнем обычае добровольного жертвоприношения, похода к предкам с просьбой о помощи. Простой воин для столь важного дела не подходил, его никто не станет слушать – необходим либо молодой шаман, либо молодой вождь, либо герой. Но Дархай никак не ждал, что первым вызовется его сын. И сейчас старику было очень больно – ведь ему своими руками придется сбросить сына с высокого помоста на копья.
Визг костяных дудок стал совсем нестерпим, барабаны зачастили, толпа взревела. Это говорило об одном – все готово к обряду. Взяв себя в руки, Дархай поправил бесчисленные амулеты и двинулся к высящемуся над стойбищем помосту. Душа превратилась в кровавый комок и кричала от боли, но шаман сжал зубы. Он исполнит свой долг! Потом, скорее всего, сам уйдет к предкам, сердце не выдержит, но это потом.
Взойдя на помост, он покосился на опутанного ритуальными ремнями сына. Мальчик выглядел совершенно спокойным, словно это и не он должен вскоре умереть. Что ж, Глорха правильно воспитали – он воин, истинный воин. Шаман выпрямился и обвел глазами собравшихся вокруг орков. Как мало их осталось…
– Дети нашего народа! – заговорил он. – Вы все знаете, что мы гибнем! И мы не знаем, что убивает нас! Поэтому и отправляем гонца к предкам с мольбой о помощи. Гонцом вызвался быть мой сын, Глорх Идущий Вверх.
Да, уже Друг Топора, а Идущий Вверх – после того, как мальчик вызвался на смерть, он получил новое родовое имя. Его дети будут носить это имя с гордостью…
Дархай воздел руки к небу и начал возносить молитвы Высокому Небу. Его рука била в бубен, барабаны поддерживали ритм, заполняя пространство вокруг глухим рокотом, от которого поджилки тряслись. Голос старого шамана вздымался все выше, глаза не отрывались от сына, гордо стоящего на краю помоста, под которым молодого орка ожидали острые копья.
Внезапно рядом с Глорхом с ним возник клубок белого пламени, тут же сменившего цвет на алый, его пронзили десятки молний, воздух подернулся плотным туманом, и на помост из ниоткуда шагнула высокая фигура в свободном черном плаще. Ее очертаний не было видно за туманом. Высокое Небо, кто это?!
– Зачем?.. – раздался над площадью гулкий голос. – Это не поможет.
– Не поможет?.. – переспросил ошарашенный шаман. – Но…
– Да, не поможет, – подтвердил гость, туман вокруг него постепенно рассеялся.
Дархай увидел совсем еще молодого орка, несколько необычно выглядящего, но все же орка. Не человека, не эльфа, не гнома. Но его глаза… Это были бесконечно мудрые и грустные глаза древнего старца, прожившего очень много и испытавшего все на свете. Шаман сдвинул зрение в иной диапазон и пошатнулся. Стоящее перед ним существо являлось кем угодно, но только не орком! Орк не может обладать такой силой! Она только божеству впору. Дархай и сам кое‑что мог, даже по человеческим меркам считался неплохим магом, но по сравнению с этим колдуном был просто ребенком.
